Первое ракетное соединение нашей страны - Сергей Леонидович Зубович

на ранее захваченным немцами землях, приходилось тратить много времени на хозяйственные работы. Всё делалось солдатским трудом. Плохо. Наверное, то, что сегодня, когда обстановка в стране другая, в структуре войск очень слабы подразделения и части обслуживания, и по традиции ослабевает боевая подготовка из-за отрыва личного состава боевых подразделений и частей на сезонные работы по подготовке фондов к зиме, заготовку овощей, постоянную работу по ремонту казарменных и других помещений, поддержанию в должном порядке территорий, дорог, ограждений. Для этого нужны силы и средства. Однако сегодня идёт сокращение войск и, прежде всего, за счёт тех, кто даёт возможность планово крепить боеготовность.

В те годы боеготовность бригады проверялась ежегодно. В 1957 году по ряду причин нас проверяли даже три раза, но ни разу не получили мы плохой оценки. А отличных и хороших оценок в то время не ставили. Помню, в 1959 году в составе Группы советских войск в Германии московская комиссия, оценивая бригаду, «подошла» к хорошей оценке, однако, как метко сказал член этой комиссии полковник Леонид Герасимович Зубченко: «Не будем рисковать».

Хочется сказать о том, что командир бригады генерал-майор В. Н. Иванов много внимания уделял хозяйственной деятельности, не терпел недисциплинированности и лени. Сам был неутомим в работе, часто можно было видеть, как впереди бодро вышагивал Иванов, а за ним едва поспевали проверяющие, искавшие место «приземления», чтобы хоть как-то передохнуть от этого темпа. А командиру хотелось показать как можно больше, ведь всё сделано руками его подчинённых.

Первым заместителем командира являлся Александр Иванович Холопов, блистательно продолживший службу командиром этой же бригады, дивизии, заместителем командиров больших объединений, командующим армией и, наконец, начальником Военного института имени А. Ф. Можайского. В описываемые годы Александр Иванович и командир во многом дополняли друг друга.

Начальником политотдела бригады был полковник Василий Леонтьевич Лесков. Его поддержку и помощь я почувствовал с первого дня. Очень сожалею, что вскоре мы расстались, так как он был переведён в Ростовское училище. В моей длительной службе это был один из лучших политработников. Штабом руководил Дмитрий Александрович Тюрин, человек, знающий своё дело. Запомнился мне очень выгодно отличавший его от многих начальников штабов приём работы. В то время (да и позже) в зданиях штабов было печное отопление. Печи топились с раннего утра, и к началу работы топка, как правило, заканчивалась. Под предлогом «погреть спину» у тёплой печки (камина) заходил в рабочую комнату начальник штаба и накоротке обменивался информацией, получая от нас те полезные сведения, которые никогда не получит ни один начальник штаба сидя в своём кабинете. Зачастую в это время заходил к нам и «теплолюбивый» командир.

Надо сказать, что контакт руководства с офицерским коллективом складывался весьма разносторонне. По субботам и воскресеньям – посещение кино. Столь же регулярно посещалась баня по субботам. Никаких специальных бань. Столовых и других учреждений в городке для руководства не существовало.

Главным инженером бригады после ухода Бориса Григорьевича Ханина на Украину стал Владимир Иванович Андрюков. Это – практик, знавший дело не понаслышке, прошедший в бригаде все ключевые инженерные должности. Несмотря на большой опыт, Владимир Иванович не позволял себе прийти на комплексное занятие в стартовую батарею, не подготовившись заранее, не «подняв» необходимую техническую литературу.

Его заместитель начальник специального вооружения Прокофий Иванович Сасько, мой самый близкий товарищ в бригаде, неоднократно предупреждал меня, что Владимир Иванович сегодня штудирует то или другое. Для нас это означало, что и нам следует посмотреть эти документы, ибо Андрюков слыл «въедливым» до чрезвычайности и не стеснялся задавать вопросы прямо на позиции, у машин, агрегатов, на виду у подчинённых. Не дай Бог, как говорили, не ответить на эти вопросы. А работать надо уметь за любого номера расчёта.

В те годы в бригаде существовала очень полезная должность – заместитель командира бригады по технической части. Машин и тягачей в бригаде – многие сотни. Хозяин этого, Александр Фёдорович Левашов, человек, влюблённый в своё дело, пользовался большим доверием командира, твёрдо поддерживал порядок. Позже приходилось служить во многих местах, и я всегда вспоминал Левашова и его деловую хватку.

Разносторонним и сложнейшим тылом бригады руководил Павел Федосеевич Науменко. Имея богатейший опыт, он уверенно вёл работу. Конечно, в то время мы не увлекались отделкой стен в казармах под полированное дерево, но полнота порций в солдатской столовой не вызывала сомнений.

Читатель может возразить, что я, мол, идеализирую сослуживцев, рисуя их в образе каких-то ангелов. Конечно, мы не были ими, у каждого присутствовали свои достоинства и недостатки. Это отмечено в наших аттестациях по службе. Я всегда считал необходимым учиться у старших товарищей хорошему, а также видеть хорошее в подчинённых, воспитывать добротой. К большому сожалению, в повседневной жизни мы слишком много уделяем внимания плохому, недостаткам. Они должны находиться в поле зрения командиров и начальников, но в разумном соотношении. В противном случае (что сейчас особенно явственно) результативность воспитания резко падает.

Устойчивые положительные результаты в боевой готовности – прямое следствие воспитания и нравственной атмосферы в воинских коллективах. В бригаде, где я имел честь служить, нравственная атмосфера была чистой. Хотя случались и чрезвычайные происшествия, семейные драмы, многое другое – жизнь есть жизнь, и от этого никуда не уйти, однако события подобного рода носили частный характер и не сбивали с нормального ритма жизнь и деятельность бригады. Я объясняю это умением командного состава предвидеть и предотвращать различные нарушения.

Хочу перейти к работе в дивизионе.

Бригада являлась соединением, в состав которого входили три отдельных дивизиона с правами отдельных воинских частей. Каждый дивизион имел в своём составе две стартовые батареи, техническую батарею, батарею заправки и батарею управления. На вооружении дивизионов находились последовательно комплексы с ракетами Р-1, Р-2, Р-5М. Все ракеты разработки КБ С. П. Королёва. Р-5М – с ядерным оснащением. К сожалению, в качестве компонента ракетного топлива использовался этиловый спирт (позже его заменили ГИМ-1 и ГИМ-2), поэтому эксплуатация складывалась сложно и не только по техническим причинам.

Назначение я получил заместителем командира 2-го дивизиона по специальному вооружению к подполковнику Петру Петровичу Уварову. Это тот Уваров, что впоследствии командовал одной из самых больших дивизий в Ракетных войсках, а после перенесённого недуга возглавил кафедру Военно-политической академии.

Пётр Петрович – сибиряк и отличался завидным здоровьем. Когда тяжёлый инфаркт вывел его из строя, Маршал Советского Союза Николай Иванович Крылов – главнокомандующий Ракетными войсками с сожалением сказал: «И такого лося свалило!» Несладкой была служба у Уварова, но в те годы было ещё далеко до инфаркта, и работать командир мог без сна сутками. Отличало его, бывшего артиллериста, стремление отлично знать вооружение. Зачастую он просил: «Погоняй меня по схеме 5», так как считал за обязанность знать устройство комплекса до контакта на борту и земле. Это, кстати, отличало командиров 1 и 3 дивизионов Бориса Михайловича Спрыскова и Филиппа Фёдоровича Евсеева, с которыми я ближе познакомился, став заместителем командира бригады.

В работе Пётр Петрович меня очень поддерживал. В то же время отличался строгостью, требовательностью, не допускал фамильярности, нетерпимо относился ко всем искажениям русского языка. Был совершенно лишён какой бы то робости при общении с начальниками любых уровней. За эти уроки я ему глубоко обязан.

И ещё об одном важном качестве моего командира: подполковник Уваров знал личный состав дивизиона в лицо. А в дивизионе было только солдат и сержантов около 600 человек. Причём сержантов знал досконально, так, как этого требует устав от командира роты. Это качество командира во многом способствовало поддержанию должного уровня дисциплины в части, сплочению коллектива дивизиона. Вот типичная картина: ночью на марше во время остановки Уваров обходит колонну артиллерийских тягачей с заправщиками и в темноте на расстоянии слышит нецензурные слова. После осмотра машин он безошибочно по фамилии делает замечание солдату. Знает не только в лицо, но и голоса. Коллектив становится сильным воинским подразделением именно тогда, когда военнослужащий обретает в нём имя. Я об этом пишу сегодня для тех, с позволения сказать командиров, которые в полку, где нет и 200 солдат, не знают их в лицо. Не должно быть серой безликой массы. Это люди, и уважение их можно заслужить только трудом и вниманием к ним.

Начальник штаба дивизиона Анатолий Петрович Андреев – ветеран бригады и дивизиона. В роте был вполне самостоятелен и ревнив к любой попытке в чем-либо подменить его. Так как до этого он прошёл школу службы в стартовой батарее, то трений у меня с ним по эксплуатации вооружения не возникало. Вообще должность начальника штаба