Традиции & Авангард. №2 (9) 2021 - Литературно-художественный журнал

Через пару месяцев после начала трудовой деятельности Толик потребовал повышения зарплаты.

Павел в очередной раз задумался, на выходные взял тайм-аут, а в понедельник пошел на уступки. Мастер гипнотизировал его своими способностями, но главное – скоростным выполнением заказов. С виду трудился Толик не спеша, без видимых усилий, в процессе работы несколько раз выходил в магазин за соком, шоколадными батончиками и сигаретами. После обеда, часа за два – за три до окончания рабочего времени, начинал переодеваться – план был выполнен; мы же продолжали копошиться в цеху.

Как-то после монтажа Толик сказал:

– Моя должность – минимум исполнительный директор. Работаю за троих – и никакого поощрения. Пол-агентства у вас – откровенный балласт. – Толик нервно курил. – Никакой культуры труда, собрались одни бракоделы, – он предъявил мне сточенное сверло по металлу, – портят инструменты, переводят дорогой материал, а зарабатывают больше меня.

– Ты работаешь меньше других, – пытался вразумить я ворчливого мастера.

– При чем тут рабочее время? – рассвирепел Толик. – Я выполняю все быстро и качественно. Есть возражения?

Я не ответил.

Толик продолжал кипеть:

– Еще и рассекретил несколько технологий ускоренного монтажа. За авторскую разработку надо платить.

Собственно, на этой разработке он и погорел. Мы так и не поняли, почему пластиковые буквы над мебельным салоном ветер под корень вырвал с утепленного фасада. Подобный способ крепления был доведен у Толика до автоматизма. После ЧП споры разгорелись жестокие и драчливые. Новатор грешил на клей, который ему подсунул снабженец, не потрудившийся заранее съездить на отдаленный склад. Заказчик, знавший Павла персонально, направил в наш адрес грозную претензию. Толик отбивался как мог, валил все на клей, снабженца и дождливую погоду, а когда узнал, что из его зарплаты вычли внушительную сумму, затребовал экспертизу. Сделал это он зря. Технологию признали непригодной для монтажа полимерных изделий в фасадные утеплители. Толик не согласился с вынесенным вердиктом – в своих разработках он был уверен.

Взвинченный и гордый, мастер оседлал любимый велосипед и, пригрозив нам неприятными последствиями, укатил в неизвестном направлении.

Через два года Толик вновь появился в «Зебре». Он заметно располнел, отпустил стильную колючую бородку, коротко подстригся. Выглядел он как всегда: мятущейся личностью без определенных занятий.

– Готов взяться за любую работу, – виновато пробубнил Толик в кабинете у Павла. – Деньги нужны.

– По тебе не скажешь: округлый, упитанный, – верно подметил директор.

Толик отнесся к себе критически:

– Немного раздался. Отъелся на бабушкиных обедах. На Камчатку летал.

К тому времени в городе расплодилось полно рекламных агентств. Конкуренция была жесточайшей. Заработки упали. Безработные рекламщики кочевали по фирмам в поисках заказов, и тут к нам заглянул еще один озабоченный специалист, да еще с подмоченной репутацией.

Добродушный Павел смилостивился над Толиком.

– Могу взять только на сдельную работу. Времена сейчас непростые, – сообщил он без особого энтузиазма. – Штат сокращаем, обороты падают. Будут заказы – позвоним.

Авралы тогда случались нечасто, но все же после введения торгов на поставку материалов и подрядные услуги мы цеплялись за выгодные предложения. Павел неоднократно выигрывал аукционы, правда, для победы ему приходилось существенно снижать цены. Работали мы на минимуме собственных интересов.

Толику Павел позвонил, когда нам выпал заказ для миграционной службы. Больше сотни информационных стендов с установкой в областных отделениях. Сжатые сроки, ничтожная выгода.

С прежним усердием Толик взялся за дело. Работал в своем стиле. Резво и четко. Только на сей раз его хватало максимум на два часа. Потный, заправленный крепким кофе, после обеда он откладывал заготовки и, отвечая на звонки новых друзей, исчезал до утра, которое у него начиналось в двенадцатом часу дня. В дверях Толик говорил: все будет сделано вовремя, оснований для беспокойства нет.

Павла это не убедило. Он повел себя умнее. В итоге часть работы Толика перепала стажеру.

Утром Толик зашипел на шефа:

– Ты кого больше ценишь? Меня или этого сопляка? Сколько раз я вас со дна вытаскивал, – не успокаивался буйный умелец. – Говорю, успею.

– Я больше по твоим правилам не играю, – огорчил Толика Павел. – Хочешь, сейчас получишь расчет. – И, не отвлекаясь от монитора, подытожил: – Рабочее место за собой убирай.

На следующий день Толик явился в одиннадцатом часу и дотерпел до трех. С потерей части заказа ему пришлось смириться. Уборку рабочего места он также изобразил: подмел пол вокруг стола, к бардаку на столешнице не прикоснулся, объясняя нагромождение пластика, фолии, кофейных стаканчиков и всевозможных обрезков творческим беспорядком и тем, что залежи хлама никак не влияют на его «скорострельность».

Друзья Толика заезжали за ним обычно к обеду. Все они были похожи друг на друга: катались на гремящих раздолбанных машинах и в основном ничем особо не занимались. Свободного времени у них было полно, но ждать Толика они не собирались. Дожидаться приятеля, когда в планах значилась групповая поездка на дачу, в их кругу считалось дурным тоном. Звонки другу сыпались один за другим, если он «задерживался» на работе. В такие моменты Толик ускорялся, традиционно обещал вовремя закончить работу и мгновенно испарялся, как уайт-спирит, которым мы стирали разметку с табличек.

Он очень ценил свое время – и особенно время, проведенное в компании. Если свалившийся заказ вступал в противоречие с интересами коллектива, Толик выбирал выезд на дачу. Шашлыки среди недели в окружении перспективных друзей он считал верхом блаженства, на дорогие ликеры тратил последние деньги. Нередко друзья приводили ему юных леди, иногда преподносили их в дар по праздникам и в дни рождения. Как правило, приглашали к нему вчерашних школьниц, худощавых и плоских, так сказать, без сучков, но с задоринкой.

Объясняя рискованные интимные похождения, Толик как-то признался:

– Выхода нет, без бабы живу.

– Женщину нужно уметь содержать. У тебя это не выйдет. Ты элементарно ленив, – расстроил я холостого коллегу. – Поищи разведенную с ребенком. У таких обычно есть какой-то бюджет: алименты, помощь родителей, подруг. Молодую смазливую не осилишь. Да и сам ты далеко не плейбой, без жизненного задела, хоть и с идеями. Женщины идейных не любят.

Толик воспламенился:

– Жить со старухой? Да еще воспитывать чужих детей… Ты обо мне не лучшего мнения.

Я не стал продолжать эту тему. Спорить с ним было бессмысленно. После возвращения с Камчатки Толик стал удивительно упертым. Лишать себя жизненных удовольствий ради отдаленного материального благополучия он не планировал. Папки с разработками концепт-каров, катков, движущихся на потайных колесах к местам укладки асфальта, эргономических стульев и кресел валялись в его подвале вместе с макулатурой и старыми книгами,