Русский флот до Петра I (1496 – 1696) - Александр Александрович Смирнов

Судоверфь в селе Дединово заложили в 1659 году. Но еще в 1646 году начато судостроение в Воронеже. Чуть позже в городе Козлове. Еще позже – у села Романово на реке Дон к 1663 году было спущено на воду 175 (!) парусно-весельных стругов. В 1673 году было заложено еще 200 стругов. В Дединово в 1673 году спущено на воду 130 вооруженных артиллерией парусно-гребных судов. За три года судостроительная программа

Московского царства на четырех верфях составила 1270 боевых и транспортных судов (где в 1673 году был будущий «основатель русского флота»?).

А вот еще один, потрясающий устоявшиеся взгляды на историю отечественного судостроения факт! Стоит для начала вспомнить то, что наши судостроители своей продукцией весьма скромно были представлены на мировом рынке. С начала XVIII-го века и до 1917 года Российская Империя торговые суда и боевые корабли часто строила и закупала за границей. Русские корабелы почти никогда не работали «на заказ» для иностранных потребителей. Практически ничего не изменилось и при советской власти, лишь после второй мировой войны, в СССР строили корабли и суда для своих сателлитов и для стран «третьего мира» избравших «социалистический путь развития». Но первые не могли выбирать, а вторые были рады, поскольку получали суда практически даром, «за идею».

А вот при отце Петра 1, русские корабелы вырывались на мировой рынок. В 1672 году капитан и адмирал Ян Вегрон – голландец, предложил московскому царю начать строительство морских судов на экспорт.

Проект царского Указа, в современном переводе, хранился в Х1Х веке в Главном Московском архиве Министерства Иностранных Дел в Приказных Делах 1672 года Свидетельство № 407 под заглавием «Проект, представленный Царю Алексею Михайловичу иноземцем Яном Вегроном, о заведении в России корабельного дела для заграничной морской торговли, разных фабрик и мануфактур. Около 7180 (1672) года».(см. в Приложении полный текст – примеч. А.С.) Под таким названием его отыскал в архиве историк А.Висковатов и привел в своей книге. Автор же данной книги, взял на себя лишь труд привести текст документа Вегрона в орфографии понятной массовому читателю начала ХХ1 века.

Текст послания краток (полный текст представлен в Приложении к данной книге). Вегрон приводит лишь 7 статей, но каждая из них продиктована исключительно интересом морской торговли.

«1 Статья.

Подлинно, от чего Монарху такое великое богатство быть может, как от морского промысла. А так же и то, что он не один во Вселенной, который может делать такое множество кораблей и содержать их. А его величеству это можно, так как его земля обильна и много имеет леса, пеньки, железа, смолу жидкую судовую и иные материалы, которые морскому делу годны. А прибыль, которая Его Величеству от этого может быть если он ежегодно будет делать по 100 кораблей и будет продавать их венецианцам, португальцам, французам. За каждый корабль брать по 10 000 рублей, а за 100 кораблей, по смете, 60 бочек золота по голландской цене. (1 голландская бочка золота стоила 20 000 рублей. Следовательно, ежегодный доход Московской Руси царя Алексея Михайловича при экспорте 100 кораблей со всей оснасткой мог быть равен 1 миллиону 200 тысяч рублей. По ценам второй половины XVII века – это астрономические суммы). Это был период самого интенсивного кораблестроения в странах Европы, так что можно себе представить, как могла бы обогатиться Русь. А как эта перспектива напугала дельцов амстердамской и лондонской бирж! До шока, до паралича!

А Вегрон подсказывал Кремлю, что торговать можно не только со странами Европы, но и «… И будет его Величество изволит посылать в Бразильянскую землю и в Индийские земли корабли торговать… Изволит свои корабли посылать в Китайское государство… в Гренландию. Его Величество изволит послать 10 кораблей для ворвани и будет прибыли на всякий корабль более 10 000 ефимков.».

Это все в первой статье. В последующих шести Вегрон гарантирует баснословную прибыль не только от экспорта готовых кораблей, но и гарантирует импорт золота цветных металлов и драгоценных камней, медикаментов, промышленных технологий и прибытие специалистов самого разного профиля. Московская Русь могла бы оказаться в ситуации еще более удачной, чем Испания и Португалия при грабеже богатств Нового света. Но еще и лучшей, поскольку не пришлось бы платить за «золотой дождь» тысячами жизней своих подданных.

«7 Статья. Как изволит Его Величество и укажет мне, где доведется корабельный завод возводить, где канаты корабельные и паруса делать… Высмотреть и обыскать места, на которые пригодно корабли строить и запасы этому заводу готовить к следующей весне.

Всеми мерами ищу быть достойным имени Его Величества подданейшим холопом.

Ян Вегрон.»

Вегрон – опытный моряк, как сам он пишет, был в иностранных флотах и капитаном корабля и адмиралом. Причем, к моменту подачи своей Докладной в Кремль, принял крещение по православному обряду и стал подданным Московской Руси. Куда там до него Лефорту?

Можно погоревать, вот мол отец Петра не послушался его советов, а то бы… А почему мы решили, что не послушался? Что царю Алексею Михайловичу были лишними миллион рублей золотом в год? Может быть мы решили, что «не послушался» потому, что сведения об обратном не дошли до нас?

Вспомним, что вскоре после прочтения письма Вегрона царь Алексей Михайлович скончался, а его преемникам не хватало времени для реализации этих планов?

Учитывая практически неограниченные запасы Руси в корабельном лесе, пеньке – сырье для канатов, льна для изготовления парусины, он убеждал царя Алексея Михайловича изготавливать и продавать готовые корабли: в Италию, в Португалию, в Индию, Бразилию и в страны Северного океана. И даже бизнес-план составил: строить по 100 кораблей в год с ценой по 10 000 рублей за штуку. Годовой оборот должен был составить миллион рублей в год – сумма по тем временам просто запредельная. Естественно, что этот проект ввел в шоковое состояние европейских конкурентов русских корабелов. Они успокоились лишь после воцарения царя Петра, отдавшего отечественное судостроение, особенно торгового флота, в зависимость от иностранцев. Видимо, только смерть царя Алексея Михайловича, последовавшая в 1676 году и воцарение его сына – Федора, помешала широкой реализации плана Вегрона.

Отец Петра 1 лично с топором по стапелям не бегал и тачек не катал. Он строил флот страны, а не играл в него. И когда его воеводы волынили, обманывали – наказывал строго. Но мудро, по царски. (А не зверски, по-садистки, как психически неуравновешенный младший сыночек). Он «работал самодержцем» в палатах Кремля, в «царском кабинете», а не мешался подмастерьем в кузнице. Но вникал во все подробности морских забот.