Жаркое лето сорок первого - Рыжий

-Один я. Жены и детей нет. Отец умер шесть лет назад, старые раны доконали. Мама погибла ещё раньше, мне и четырех не было.

Услышав ответ про семью, старшина кивнул, после чего спросил:

-А партийность, товарищ старшина?

Я напрягся. О многом мы с Артёмом говорили, но вот партийность как-то не обсуждали. В нашем, веке двадцать первом, в целом всем было глубоко начхать на то, каких ты политических взглядов придерживаешься, лишь бы не либеральных. Но вот тут, в первой половине века двадцатого…

Впрочем, не зря я Артёма всегда считал очень умным человеком. На этот раз ответил он быстро, без заминки:

-Беспартийный. В Партии и Комсомоле не состоял. Но сочувствую.

Старшина кивнул, видимо приняв происходящее к сведению. А вот следующий вопрос заставил меня вздрогнуть. И задала его военфельдшер:

-А вы уверены, что мы победим?

Голос у девушки дрожал. Да и саму её, судя по всему – «колбасило». Впрочем, её можно было понять, ведь она столько всего пережила за последние дни! Бои, отступление, гибель родного полка, окружение…

На этот раз голос Артёма звучал максимально твёрдо, он будто бы излучал энергию:

-Мы победим. Это точно…

***

На следующее утро, в среду, девятого июля, настроение в нашем небольшом отряде было, что называется, «на высоте» - всего и стоило, полночи пообщаться, высказать друг-другу все страхи и опасения, чтобы наутро проснуться, будто бы заново родившимися!

Может быть поэтому, к нашему отряду люди стали тянуться просто один за другим?

Вначале, в канаве на другом конце поляны мы нашли продрогшего красноармейца – немолодого, усталого дядьку с обвисшими усами, в изодранной форме, но с винтовкой в руках. Потом, прямо в лесу наткнулись на небольшую группу бойцов, в количестве аж двух человек. Но зато – все с оружием, да ещё с каким!

Вот мог бы я подумать, что два немолодых бойца-пехотинца по лесу будут тащить помимо своих винтовок, достаточно массивную и тяжелую тушу станкового пулемёта «Максим», пусть он и оказался без патронов. На мой немой вопрос, зачем же они тащили за собой эту бандуру, старший из бойцов, с потрепанными петлицами ефрейтора объяснил:

-Никак не можно вверенное вооружение бросать врагу!

А я смотрел в лицо этому сорокапятилетнему мужику и думал о том, что вот они – люди из стали. Это именно они победили эту войну. Они отстроили страну. Те самые бойцы, что в окружении, с тощими вещевыми мешками, исхудавшие и оголодавшие, сторонясь фашистов (не потому, что боятся, а потому что – нет патронов) шли к фронту, в действующую армию, не бросая такое тяжелое и неудобное вооружение… Гвозди. Нет, арматуру из таких людей делать можно! Хотя почему можно? Они и есть арматура – тот самый скелет железобетона, в который сплотилась наша огромная страна (и я имею ввиду не только Россию, но и все республики бывшего СССР), чтобы остановить коричневую чуму…

Вообще, у меня сложилось впечатление, что нам кто-то ворожить начал! А как можно назвать тот факт, что на совершенно пустой лесной дороге, в той самой глуши, куда мы забрались, в наши сети попали полицаи? Да полицаи непростые, а самые настоящие грабители, которые обеспечили наш разрастающийся отряд не только продовольствием, но и транспортом?

А дело было так. Мы как раз расположились цепочкой вдоль дороги, лежали себе, нежились. Лишь для порядка выставив на фланг ручной пулемёт, а второй, станковый, установили на небольшой пригорок, чтобы он своим внешним видом противника пугал.

Только окопчики вырыли, ходы сообщений наметили, как появились…

Полицаи. Большой группой. Трое конных, пара подвод с возницами, да десяток пеших, которые конвоировали небольшую группу красноармейцев где-то позади.

План Артём разработал достаточно быстро, а мы просто ему следовали.

Как только неспешно двигавшиеся впереди всадники поравнялись с нашей отсеченной позицией, как мы начали свой спектакль:

-Первый взвод! Цепью! Справа по одному! – Проорал что есть сил Артём. Ему тут же начал подражать один из красноармейцев:

-Второй взвод! Пулемёты! К бою!

Следом за этими словами, на пригорке началось шевеление, и, вскоре на фоне неба был отчетливо замечен массивный силуэт станкового пулемёта с несколькими бойцами, изготовившимися к бою.

-Третий взвод! Окружай их! – Прокричал справа красноармеец Вохмин.

-Ура-а-а-а-а! – Что есть мочи заорал я. Мой воинственный вопль тут же подхватили остальные.

На бедных полицаев было больно смотреть – они перепугались, словно маленькие дети! Всадники растерянно смотрели на станковый «Максим», который грозно двигал стволом. Возницы остановили свои повозки и просто задрали руки вверх, даже не пытаясь потянуться к своему оружию. А те, что конвоировали пленных – начали разбегаться. Тут-то на них и набросились пленные. Было их немного, всего пятеро. Но им удалось, разделившись на пары, повалить сразу двоих самых нерасторопных противников и завладеть двумя винтовками. Только один из пленных растерянно застыл на дороге.

Над головами убегавших противников раздалась короткая, на пяток патронов очередь из ручного пулемёта, и, бежавшие в том направлении полицаи попросту застыли на месте, побросав оружие. Если сказать честно, я даже немного растерялся – не ожидал, что противник так быстро сдастся.

Полицаев построили в короткую шеренгу. Обыскали, да оставили под присмотром Вохмина. Дурить полицейские не собирались, лишь стояли и смотрели на нас затравленными, полными ужаса глазами.

-Красноармеец Поляков! Проверь подводы! Старшина, проконтролируй!

-Есть!

Вместе со старшиной мы начали потрошить трофеи. По правде говоря, потрошить было что. Обе телеги буквально были завалены разнообразным грузом. В первой – самые разнообразные мешки, крынки и свёртки. Открыв один из мешков, обнаружил картошку. Во втором – морковь. В третьем – свёклу. В свёртках было копчёное сало. А в крынках – молоко.

Вторая телега же была загружена разнообразными ящиками. Открываем первый. Гранаты. Советские. Оборонительные. Ф-1. Отдельно лежали два небольших металлических пенала – запалы Ковешникова.

Увидев это богатство я представил радость Артёма, который, наконец, получит в свое пользование нормальные гранаты.

Старшина тем временем осмотрел второй ящик, заулыбался – по маркировкам поняли, что внутри такие знакомые, советские патрона 7х62х54R, то, что нужно к нашему «Максиму». Но на этом день подарков не закончился! В повозке, прикрытый плащ-палаткой обнаружился ручной пулемёт. Такой любимый старшиной Дегтярев Пехотный, образца 1927 года.

Но главный сюрприз ждал лично меня. И, стоит сказать, сюрприз этот был не самым приятным.

-Сергей, вас товарищ старший лейтенант зовёт. – Совсем не по-уставному говорит товарищ военфельдшер, подойдя к нам со старшиной.

Я кивнул, но тут же поправился, и, приложив