Наследник огня и пепла. Том ХI. Кровь вассалов - Владислав Добрый

шероховатый, и хотя подъем был резкий, я не скользил. Сначала ничего не произошло. Тишина. Только звяканье железа моих лат и дыхание Волока позади. Ну, еще ровный шум крови в ушах. Я, очевидно, взволнован.

Мы быстро дошли до конца. Отвесной и неровной каменной стены, из щелей в которой росли кривые деревья. Я постоял немного. И потянулся к памяти амулета в руке. Сработало проще и быстрее, чем тогда, когда я активировал его в Караэне.

Я — он. Итвис, первый из рода. Сотни лет назад.

— Вот оно, — чужой голос звучал во мне, сухой и тяжёлый. — Путь открыт.

Его рука — моя рука — держит амулет, но амулет другой: живой, пульсирующий, как сердце. Символы вспыхивают на нём, будто отвечая на дыхание владельца.

Взгляд опускается на Волока — но это не Волок, а другой, рыжебородый рыцарь в чёрных доспехах, держащий посох из стеклянного дерева. Я знаю его имя, хотя никогда не слышал его: Гард Энн, мой сюзерен, который умрёт пройдя до конца моста.

Итвис поворачивается к нему:

— Скоро встанете вровень с богами.

Гард Энн отвечает, не колеблясь:

— Ну так не медли, щенок. Или мне пнуть тебя под зад, как старую клячу?

Итвис, тот, поворачивается к скале и воспроизводит лингвистическую формулу, голосовой пароль, вытянутый обманом из древнего чудовища глубоко в подземье Таэна. И скала исчезает.

Я вдохнул резко, как выброшенный из воды.

Волок рядом выругался:

— Да ответь же мне, сеньор, демоничий хер вам в сраку! …

— Всё хорошо, — соврал я.

— Простите сеньор. Вы вдруг застыли, и я не знал, что мне делать...

Перед нами портал мерцал живым светом. Каменные кромки дрожали, словно сдерживая вес тысячи тонн камня. Изнутри веяло холодом и запахом резким озона.

— Что за этой дверью? — Волок стоял слишком далеко. Мне пришлось сделать три шага назад, чтобы оказаться рядом с ним.

— Кузня Душ, — сказал я. Схватил его за плечо, чтобы он не мог вырваться.

И шагнул вместе с ним внутрь портала.

Глава 9. Кузня душ

Между магией и технологией не так уж много разницы. Если их творят люди. Но вот летающее староховидло, оставившее после себя «Костяной город», явно ломало стройную логику этого сравнения.

А то, что создают люди… да, может пугать. Огромные поршни, гулко движущиеся в такт, когда огонь и вода соединяются в пар и толкают железо, — зрелище и мрачное, и зловещее.

Источник силы и движущая основа Кузни Душ были, очевидно, иные. Может, даже принципиально иные. Но всё же — функционал угадывался.

Мы стояли у мерцающего портала, на круглой площадке, висящей в пустоте. Вокруг, вместо привычных шестерёнок, со свистом воздуха кружили колёса из бронзы и хрусталя. Казалось, мы оказались в сердце астролябии, только чудовищно увеличенной — в десятки метров. Так это виделось в обычном зрении. В магическом все пространство вокруг пестрело переплетенными нитями магии, как будто я был в середине машины, которая наматывала нити на катушку.

Сама площадка была лишена всякой красоты: строивший её Захер-как-его-там гнался за функциональностью. Жёлтые плиты пола, в центре — позеленевший от времени бронзовый шар. Рядом с порталом — пара трухлявых сундуков, распавшееся сиденье, когда-то обтянутое шкурой. На почерневших досках низкого столика — глиняные кубки и… череп.

Я подошёл и заглянул в пустые глазницы. Гард Энн. Человек сильный, уверенный в себе, и не без оснований. Это его воля и амбиции толкала вперёд Итвиса. Отпечаток воспоминаний в амулете давал лишь тени воспоминаний, которые не касались лингвистической формулы, что открывала портал. Но Гард Энн запечатлелся в памяти первого Итвиса настолько сильно, что даже попал в этот обрывок.

Забавно. Как же Итвис его убил? Очевидно — изощрённо. До того, как тот вошёл в портал. В самый неожиданный момент.

Я вспомнил Фарида. Бруно Джакобиана. Других, которых толкала вперёд моя воля. Что, если и они готовят свои ловушки? Фанго?.. Нет, не его стиль. А вот Вокула — вполне. Он умел предусмотреть варианты. И в последнее время его явно тяготили мои решения.

Я поднял ногу и сбросил череп со стола. Раздражает. Он оказался неожиданно тяжёлым — если бы не стальной сабатон, было бы больно. Череп покатился, подпрыгивая на плитах, и остановился у самого края.

М-да. Эти приступы паранойи, похоже, фамильная черта Итвис. Как и их коварство. Этому не научишься — это наследуется.

Я оглянулся на Волока. Он смотрел на меня, сжимая кинжал так сильно, что рука у него дрожала.

— Где мы, сеньор? — спросил он хрипло.

Я подошёл и положил руку ему на плечо. Он вымахал за этот год — доставал макушкой мне до подбородка, не уступая ростом большинству взрослых мужчин из неблагородных. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами. С искренним доверием. Ещё бы: мальчик, потерявший всё. На его глазах убили мать. Жаждущий залить невыносимую боль кровью. Он ещё не знает, что месть редко приносит облегчение. Но почти всегда помогает жить дальше.

И всё же им давно движет не только жажда мести. Во мне он нашёл отца. По крайней мере, я хочу в это верить.

Важно не спугнуть. Тут нужно как с женщиной: нельзя говорить в лоб. Надо успокоить и пообещать желаемое — но так, чтобы он сам всё сделал.

— Однажды ты спросил меня, почему Аст Инобал ещё жив, — сказал я и выдержал долгую паузу. Примитивная манипуляция, но действенная: людям трудно терпеть тишину в важном разговоре. Вот только Волок не из таких. Он молчал и терпеливо ждал. Пришлось мне продолжить: — Ты помнишь, что я ответил. Но было ещё кое-что, чего я не сказал. Мы, Итвис, бьём наверняка. Аст дважды ушёл от меня. Это… Попытайся представить, Андреан, что он был бы рядом, а потом ускользнул. Просто представь.

Волок побледнел и медленно кивнул. Похоже, проникся.

— Во второй раз эта тварь убила твою мать. Я просто не могу оставить ему шанса. Я хочу ударить наверняка. Но для этого мало войска. Мне нужен тот, кому я могу доверять, как себе. Кто готов пойти на всё, чтобы Аст Инобал и вся его семейка поплатились за свою подлую сущность.

Волок быстро взглянул на бронзовый шар.

Умный парень. Никаких лишних вопросов — он сразу понял, на кого я намекаю. И что для этого нужно. И всё же я закончил:

— И это ты, Андреан. Вот только