Опричнина Ивана Грозного. Что это было? - Сергей Владимирович Бахрушин

Иван Грозный в Александровской слободе. Художник А.С. Максимов

Ранее князь, недовольный своим слугой, должен был сказать ему его вину в лицо, дать ему «исправу», т. е. возможность сказать в свое оправдание все, что он мог, и затем «судить» его в присутствии своих бояр. Таким образом, правый суд князя по существу был судом общественного мнения его дворян. Поэтому заочный суд и единоличная расправа князя с провинившимся слугой считались при дружинном строе произволом, а не правым судом государя. Нет спора, что обычаи дружинного строя устарели и не отвечали новым условиям жизни, но упразднить их, не заменив новыми формами суда, было равносильно созданию азиатской деспотии, на которой нельзя было основывать большое государство, каким стало Московское при царе Иване.

Намеревался ли царь Иван действительно отказаться от власти, сказать невозможно. Во всяком случае, когда он дал согласие остаться царем всего государства на условии учреждения для него особого двора, то создалось совершенно необычное положение. Удел обыкновенно получал младший представитель великокняжеского дома и, получив удел, становился в подчиненное положение к великому князю. Теперь царь, оставаясь государем всего государства, одновременно становился хозяином удела. Это дало Ключевскому повод назвать опричнину пародией удела. Летописец ясно говорит, какое положение при этом создалось.

* * *

Когда царь принял решение не отказываться от власти, он в тот же день, 5 января, отпустил в Москву бояр кн. Ивана Федоровича Мстиславского, Ивана Ивановича Пронского и «иных бояр и приказных людей, да будут они по своим приказом и правят его (царя. – С. В.) государьство по прежнему обычаю».

Ниже летописец передает указ об этом: «Государьство же свое Московское, воинство и суд, и управу, и всякие дела земские, приказал ведати и делати бояром своим, которым велел быти в земских: князю Ивану Дмитриевичу Белскому, кн. Ивану Федоровичу Мстиславскому и всем бояром, а конюшему и дворецкому, и казначеем, и дьяком, и всем приказным людем велел быти по своим приказом и управу чинити по старине, а о болших делах приходити к боярам; а ратные каковы будут вести или земские великие дела, и бояром о тех делех приходити ко государю, и государь з бояры тем делом управу велит чинити».

В таких ясных выражениях определено положение царя в государстве после учреждения Опричного двора. О внутренней организации опричных приказов и их деятельности мы имеем пока очень мало сведений, но все, что известно, говорит за то, что они были устроены по образцу земских приказов и в своей деятельности не вносили ничего принципиально нового в старый строй и порядки управления местными учреждениями государства. Все известные нам грамоты опричных приказов настолько тождественны с обычными приказными грамотами того времени, что только по скрепам дьяков можно отличить грамоту опричного приказа от грамоты земского.

Мне казалось необходимым остановиться на вопросе об организации управления в опричнине, так как в историографии высказывались предположения, а иногда говорилось категорически, будто царь Иван, учреждая опричнину, имел в виду какие-то важные принципиальные реформы. Поскольку в указе об Опричном дворе и в последующей деятельности опричных приказов мы не находим никаких реформаторских замыслов царя Ивана, нам ничего не остается, как просить авторов подобных гипотез впредь подтверждать свои домыслы источниками и фактами и перестать довольствовать читателей общими фразами.

Чтобы закончить характеристику Опричного двора, следует сказать несколько слов о низшем персонале Государева двора. В исторической литературе этот вопрос освещен очень слабо, особенно для древнейшего времени. При царе Иване в различных «путях» Государева двора служили тысячи людей разных чинов и профессий: в ведомстве ясельничих – стремянные, задворные и стадные конюхи; в «пути» сокольничего – сокольники и ястребники; в «пути» ловчего – конные и пешие охотники, псари, векошники, боровинки; в Кормовом, Сытном и Хлебном дворцах – ключники, подключникп, сытники, кислошники, квасники, помясы, повара, хлебники и т. д. Наконец, дворец обслуживали истопники, сторожа и разные мастеровые люди. Низшие чины этих княжеских слуг состояли на хлебном и денежном жалованье, а высшие получали сверх того поместье. Среди последних были зажиточные старые слуги, имевшие вотчины.

Из указа об опричнине видно, что недоверие царя и опасение за свою безопасность вызывали не одни дворяне в собственном смысле слова, т. е. чиновные верхи старого Государева двора, но и весь двор в целом, в том виде, в каком он сложился исторически.

Историки, загипнотизированные идеей направленности опричнины против княжат и боярства, не обратили внимания на совершенно вразумительные слова указа об опричнине относительно низшего персонала Государева двора. Ниже мы увидим, что царь Иван набрал себе новых дворян вовсе не из худородных людей и не из «мужиков», как выражались Таубе и Крузе, а из состава старого двора. Равным образом и при наборе низшего персонала опричных Кормового, Сытного и Хлебного дворцов и других чинов царь подверг пересмотру и разбору старых слуг и взял к себе в опричнину только тех, кто заслуживал его доверия и не вызывал никаких подозрений. В известной описи Царского архива упоминается целый ящик обысков «про ключников» и других слуг – об их родственных связях и «кто к кому прихож», т. е. кто с кем связан дружбой или знакомством.

В учреждении опричнины многое казалось историкам непонятным именно потому, что они считали ее направленной против княжат и боярства, т. е. верхнего слоя Государева двора. В годы, предшествовавшие учреждению Опричного двора, царь пытался удалить из старого двора неугодных ему людей, но в результате борьбы с отдельными лицами восстановил против себя старый Государев двор в целом. Выход из положения он нашел в том, чтобы выйти из старого двора и устроить себе новый, «особный» двор, в котором он рассчитывал быть полным хозяином.

Так как уничтожить старый двор, сложившийся веками, и обойтись без него в управлении государством не было возможности, то царь предложил ему существовать по-старому, а параллельно ему устроил Опричный двор. И всю дальнейшую историю Опричного двора следует рассматривать в свете одновременного и параллельного существования двух дворов – старого и «опричного».

На деле Опричный двор получил значение базы для борьбы царя со старым двором, и этим объясняется то, что современники видели в учреждении Опричного двора разделение государства, «аки секирою, наполы» и натравливание одной части населения на другую.

* * *

В указе об опричнине царь приказал очистить в Москве место для Опричного двора: район от Москвы-реки вдоль будущей Остоженки до Волхонки, весь район Воздвиженки и Арбата до Дорогомиловского всполья и Большую Никитскую до р. Неглинной. Все дворы частных лиц на этой территории было приказано перенести в те части Москвы, которые были оставлены в