Кутузов - Сергей Юрьевич Нечаев

де Толли согласился остаться в действующей армии или возвратился бы в Санкт-Петербург, то все же следует уволить его от звания военного министра, предоставя в обоих случаях полное управление сим министерством управляющему уже и ныне департаментами оного генерал-лейтенанту князю Горчакову».

* * *

Обстоятельства назначения М.И. Кутузова главнокомандующим принято представлять так: народ и дворянство потребовали, и император Александр I в конце концов согласился.

Профессор М.Г. Альтшуллер констатирует: «Дворянство в массе своей находилось в оппозиции либеральному царю. Оно навязало ему Кутузова в главнокомандующие».

А поэт Г.Р. Державин вообще написал, что Кутузов послан самим Всевышним, и принялся предсказывать его неминуемую победу: «Коль над тобой был зрим орел, Ты верно победишь французов…»

Народ… Дворянство… Всевышний…

На самом деле, скорее всего, главную роль в этом назначении сыграли совсем другие причины.

Да, в армии бушевали «антибарклаевские» настроения, возглавляемые князем П.И. Багратионом. Но члены «генеральской оппозиции» вовсе не просили императора о назначении Кутузова (они лишь требовали немедленного отстранения «изменника» Барклая). Но князя Багратиона назначить главнокомандующим было нельзя, ибо мнение о нем императора было однозначным: он «ничего не понимает в стратегии».

Ошибочное, кстати, мнение, но сколько было подобных ошибок и противоречий в жизни императора Александра…

Чего, например, стоила кандидатура цареубийцы графа Петера-Людвига фон дер Палена? Мало того, что это был человек «вероломный и безнравственный», так он еще и «18–20 лет не видел неприятеля».

А Л.Л. Беннигсен (урожденный Левин-Август фон Беннигсен), начинавший службу в ганноверской пехоте и не раз битый Наполеоном? Чем он был менее «немцем», чем Барклай де Толли, не имевший, кстати, к немцам ни малейшего отношения?

Конечно же, по сравнению со всеми ними Михаил Илларионович был «исконно русский барин, из древнего русского дворянского рода», и «почтенным аристократам Чрезвычайного комитета должна была импонировать феодальная состоятельность Кутузова».

К тому же Кутузов имел титул светлейшего князя, о чем не мог и мечтать тот же Александр Петрович Тормасов, исключительно русский и вполне заслуженный генерал…

* * *

А может быть, все дело заключалось в том, что большинство членов Чрезвычайного комитета принадлежало к «масонскому братству»?

Дело в том, что в те времена в масонские ложи входили многие сановные и влиятельные люди. Масонами были Сперанский, Суворов, Нарышкины, Голицыны, Трубецкие… Особой реакционностью среди масонов отличался Павел Иванович Голенищев-Кутузов, старший сын адмирала И.Л. Голенищева-Кутузова и родственник Михаила Илларионовича.

Высокопоставленным масоном был и М.И. Кутузов.

В книге Н.И. Макаровой «Тайные общества и секты» читаем: «Первое прикосновение Кутузова к таинствам Ордена свершилось в 1779 году в Регенсбурге, в ложе “К трем ключам” <…> Путешествуя по Европе, он вошел также в ложи Франкфурта и Берлина, а по возвращении в Россию в 1783 году “посвященные на берегах Невы признали его своим” <…> На основании некоторых косвенных указаний можно предполагать, что Кутузов был членом шотландской ложи “Сфинкса”. Он дошел до высоких степеней и был влиятельным и необходимым членом братства вольных каменщиков, его постоянной опорой».

По словам самих масонов, Кутузов «пришел искать в лоне ордена сил для борьбы со страстями и ключ от тайн бытия».

Его рвение за границей было отмечено. Утверждается, например, что «при посвящении в седьмую степень шведского масонства Кутузов получил орденское имя “Зеленеющий лавр” и девиз “Победами себя прославить”. И орденское имя, и девиз, по словам одного из историков масонства, оказались пророческими».

Итак, Кутузов стал масоном в 1779 году, то есть в 34-летнем возрасте. Впрочем, белорусский писатель и журналист М.А. Голденков называет иную дату. Он пишет о том, что после тяжелого ранения Кутузов был отправлен на лечение в Германию, и там ему предложили «вступить в тайную масонскую ложу, популярнейшую у всего высшего дворянства в Европе того времени. Так, в 1776 году Кутузова посвятили в масонское братство и даже сделали главой масонской ложи “К трем ключам”, куда он вступил в городе Регенсбурге».

По его словам, Михаил Илларионович «с удовольствием окунулся в таинства масонского подпольного мира».

В.С. Брачев в своей книге «Масоны и власть в России» отмечает: «В масонском ордене Кутузов занимал высокое место у кормила ордена и постоянно был опорою вольнокаменщического братства. Не подлежит сомнению, что сила сплоченного масонского братства, в свою очередь, способствовала назначению Кутузова предводителем наших вооруженных сил в борьбе с Великой армией».

Б.П. Башилов в своей «Истории русского масонства» развивает масонскую версию назначения Кутузова.

«Еще в 1807 году, – пишет он, – Барклай де Толли говорил известному историку Нибуру, что если бы ему пришлось быть во время войны главнокомандующим, он бы завлек французскую армию к Волге и только там дал генеральное сражение. Когда Барклай де Толли оказался главнокомандующим, он так и поступил. Дождавшись соединения русских армий, он решил их вести к Москве.

Доброжелатели Наполеона из кругов “французской партии” поняли, чем грозит Наполеону этот верный замысел Барклая де Толли и начали против него клеветническую кампанию. Его начали обвинять в измене.

Масонам французской ориентации необходимо было во что бы то ни стало удалить Барклая. Дело было в том, что “немец” Барклай <…> примыкал к… “русской партии”, возглавляемой Аракчеевым. Барклая необходимо было оклеветать и во что бы то ни стало добиться его удаления с поста главнокомандующего и поставить “своего”. Этого удалось добиться. Барклай был смещен, и на его место назначен Кутузов, масон высоких степеней».

* * *

Как уже говорилось, назначение Кутузова главнокомандующим состоялось 5 (17) августа, однако Александр I, недолюбливавший «старую лисицу» Кутузова за склонность к интриганству и угодливость, колебался еще три дня, и только 8 (20) августа утвердил постановление Чрезвычайного комитета.

Император Александр I написал тогда своей сестре великой княгине Екатерине Павловне: «Вот вам, дорогой друг, мой обстоятельный ответ, который я должен вам дать. Нечего удивляться, когда на человека, постигнутого несчастьем, нападают и терзают его. Что лучше, чем руководствоваться своими убеждениями? Именно они заставили меня назначить Барклая главнокомандующим 1-й армией за его заслуги в прошлых войнах против французов и шведов. Именно они говорят мне, что он превосходит Багратиона в знаниях. Грубые ошибки, сделанные сим последним в этой кампании и бывшие отчасти причиной наших неудач, только подкрепили меня в этом убеждении, при котором меньше, чем когда-либо, я мог считать его способным быть во главе обеих армий, соединившихся под Смоленском. Хотя я не вынес большого удовлетворения и от того немногого, что высказал в мое присутствие Барклай, но все же считаю его менее несведущим в стратегии, чем Багратион <…> В Петербурге я нашел всех за назначение главнокомандующим старика Кутузова – к этому взывали все. Так как я знаю Кутузова, то я противился его назначению, но когда Ростопчин в своем письме ко мне от 5 августа известил меня,