Сталинградская эпопея. Свидетельства генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса. 1939—1943 - Коллектив авторов

Именно в эти дни генерал Хубе, лучший командир в армии Паулюса, был вызван для доклада в ставку фюрера. Хубе обрисовал положение 6-й армии, но даже этот испытанный в боях, опытный солдат поверил Гитлеру, пообещавшему, что все будет хорошо, что на февраль 1943 года готовится большая операция по деблокированию, что срок ее уже утвержден.

В действительности жертвоприношение уже началось. Оставление 6-й армии на берегу Волги было таким же бессмысленным, как и июльское наступление 1942 года. Теперь речь шла просто о том, чтобы связать в районе котла мощную группировку противника, дать Манштейну время на реорганизацию всего южного крыла фронта и прикрыть наконец разрешенное Гитлером отступление группы армий «А» с Кавказа в направлении Ростова. Так понимал свою задачу и Паулюс. Именно поэтому, находясь во главе сохранившей боеспособность армии, он 8 января 1943 года отклонил предложение советского командования сложить оружие.

В последнем письме к жене, написанном генерал-полковником из окружения 16 января 1943 года, есть такие слова: «Как солдат, я нахожусь там, где должен стоять, повинуясь приказу. Я не знаю, какова будет моя судьба. Я должен смириться с тем, что дает мне Бог… Мы должны нести бремя, возложенное на нас Богом. Не знаю, будет ли наша разлука вечной, или продлится долгое, неизвестное нам время. Об этом придется думать и на это рассчитывать, если судьбе будет угодно, чтобы я попал в руки противника…»[135]

Жертва

О жертве и гибели, о борьбе и лишениях 6-й армии в дни между сочельником 1942 года и капитуляцией 31 января и 2 февраля 1943 года во второй части книги впервые расскажет сам Паулюс.

К этому нечего добавить, за исключением двух оговорок, касающихся упреков, высказанных в адрес Паулюса после войны. Никто не отдавал 6-й армии приказ открывать огонь по официальным советским парламентерам. Никто и никогда не отдавал по 6-й армии приказ кормить только здоровых и боеспособных, оставив на произвол судьбы раненых и больных[136].

Ответ на главный вопрос о том, как долго должен сопротивляться комендант осажденной крепости или командующий окруженной в поле армией, мы находим в изложении военных кампаний Фридриха Великого, которое Наполеон продиктовал графу фон Монтолону (который, кстати, как сейчас установлено, и отравил Наполеона мышьяком, делая это постепенно. – Ред.).[137]

«…Уполномочивают ли генерала законы войны и принципы ее ведения отдать своим солдатам приказ сложить оружие, передать его неприятелю и отправить в плен целый корпус? В отношении гарнизона крепости здесь не может быть никаких сомнений. Полномочиями обладает только и исключительно комендант крепости. Законы всех стран уполномочивают его сложить оружие, если в крепости иссякло продовольствие и положение ее становится безнадежным после того, как были отбиты многие неприятельские штурмы…

…Отсюда следует, что законы и практика всех стран явным образом уполномочивают комендантов крепостей принимать решение сложить оружие, если это соответствует интересам осажденных, но ни один генерал не имеет права во всех иных случаях приказать своим солдатам сдаться. Значит, можно утверждать, что ни один государь, ни одна республика и никакой воинский закон не уполномочивают генералов сдаваться…

…До сих пор не бывало ни одного сражения, в ходе которого какая-нибудь рота вольтижеров или гренадер, а подчас и целые батальоны не попадали бы в окружение в домах, в церковных оградах или в лесах. Командир, удостоверившись, что его окружили, и решившись на капитуляцию, тем самым предает своего государя и свою честь… Генерал-лейтенант для армии – то же, что командир батальона для дивизии. Согласие окруженного корпуса, будь то во время сражения или будь то во время похода, на капитуляцию есть договор, выгодные статьи которого направлены к пользе договаривающихся сторон, а его обременительные статьи тягостны для государя и солдат армии. Избегать опасности с тем, чтобы сделать еще опаснее положение своих товарищей, есть очевидная трусость…»

Наполеон, военачальник и глава государства в одном лице, продиктовал эти слова, исследуя капитуляцию корпуса Финка[138] при Максене во время Семилетней войны. Эти положения можно было с полным правом приложить и к судьбе окруженной в поле 6-й армии… Только много позже, когда все было кончено, когда низость и аморальность гитлеровского руководства стали очевидными, – только тогда немцы смогли сделать вывод, что в тех условиях любая солдатская жертва была преступной, и положительно оценить действия того или иного военачальника можно было лишь при том условии, что ими он приближал скорейшее окончание войны. Здесь заканчивается историография и начинается неисторическая инквизиция. Советские власти не мелочились, обвиняя германских генералов, попавших к ним в руки, в военных преступлениях и отправляя их на виселицу или в Сибирь. Паулюса они ни в чем не обвинили!

Капитуляция

Рассказ о конце будет коротким. После того как в результате советского наступления рухнул внешний фронт кольца, все события развивались в руинах города на Волге. Ввиду неминуемого разгрома генерал-майор Шмидт посоветовал Паулюсу разрешить сдаться небоеспособным частям, госпиталям и тыловым подразделениям – как он выразился, «чтобы упорядочить умирание»[139]. В это время Манштейн уже полагал, что дальнейшим сопротивлением 6-й армии можно пренебречь[140]. После миссии Хубе Паулюс отправил в ставку Гитлера еще одного офицера, своего адъютанта капитана Бэра. Бэр не делал тайны из своих намерений, но все было впустую. Отсюда Паулюс сделал вывод, что должен идти до конца. Он попросил Шмидта обратиться в ставку фюрера. Гитлер запретил складывать оружие. Это был бредовый приказ. Необходимость в повиновении отпала!

25 или 26 января на предпоследнем резервном командном пункте Паулюс и его второй заместитель, адъютант полковник Адам, были легко ранены в голову осколками авиабомбы[141]. Котел распался на две части. Командование южной частью Паулюс оставил за собой, а командование северной частью поручил генералу Штрекеру, командиру XI армейского корпуса. Последний командный пункт армии находился среди развалин на Красной площади. Здесь, 30 января 1943 года, в годовщину прихода Гитлера к власти, Паулюс получил известие о присвоении ему чина генерал-фельдмаршала. На следующий день, 31 января, советские войска появились на Красной площади. Солдаты, охранявшие командный пункт, бросили оружие. Это был конец. Паулюс был вынужден прекратить сопротивление.

В последние дни января 1943 года покинувший котел 20-го числа офицер связи главного командования сухопутных сил при штабе 6-й армии майор фон Цицевиц доложил Гитлеру, в присутствии генералов Цейцлера и Шмундта, обстановку в