Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

еще оставался наполовину безличной силой — ярким простором неба, солнечным и лунным светом, раскатом грома или (как Юпитер Плувий) оплодотворяющим ливнем; еще Вергилий и Гораций изредка используют его имя в качестве синонима дождя или неба{119}. Во время засухи самые богатые жительницы Рима шествовали босиком на Капитолийский холм к храму Юпитера Тонанта — Юпитера Громовержца — вознести мольбы о дожде. Возможно, его имя представляет собой испорченное Диуспатер, или Диеспатер, Отец Неба. Вероятно, изначально он был тождествен Янусу, называвшемуся некогда Дианусом (Dianus): сперва то был двуликий дух дверей, затем городских ворот, затем любого открытого пространства или начала, скажем, начала дня или года. Порталы его храма открывались только во время войны, чтобы он мог сопровождать римскую армию и победить богов врага. Старинным народным богом был наряду с Юпитером Марс: первоначально бог пашни, затем войны, наконец, едва ли не символ Рима; все италийские племена отводили ему целый месяц в своих календарях. Культ Сатурна уходил корнями в столь же седую древность; это был народный бог свежепосеянного семени (sata). Легенда изображает его доисторическим царем, который установил единый закон для всех племен, научил их земледелию и стал опорой мира и коммунизма в золотой век Сатурнова царствования (Saturnia regna).

Римские богини были не столь могущественны, зато они пользовались более глубокой любовью. Юнона Регина являлась богиней неба, гением-хранителем женщин, брака и материнства; посвященный ей июнь{120} считался наилучшим временем для свадеб. Минерва была богиней мудрости (mens), или памяти, ремесел и ремесленных гильдий актеров, музыкантов, писцов; Палладий, от которого, согласно преданию, зависела безопасность Рима и который являлся изображением Минервы Паллады в полном вооружении, был якобы перевезен Энеем — сквозь любовь и войну — из Трои в Рим. Венера олицетворяла желание, соитие, плодородие; ей был посвящен апрель — месяц, когда раскрываются почки (aperire); такие поэты, как Лукреций и Овидий, видели в ней пронизанное любовью начало всего живого. Диана была богиней луны, женщин и деторождения, охоты, лесов и их диких обитателей, древесным духом, завезенным из Ариции, когда эта часть Лация подпала под власть Рима. Неподалеку от Ариции располагались озеро и роща Неми; в роще находилось богатое святилище Дианы, прибежище паломников, которые верили, что богиня некогда сошлась на этом месте с Вирбием, первым Царем Леса. Чтобы плодородие Дианы и земли не иссякало, преемники Вирбия — жрецы и мужья богини-охотницы — смещались поочередно смелыми и сильными рабами, которые, взяв в качестве талисмана веточку омелы (Золотая Ветвь) со священного дуба, нападали и убивали царей, чтобы занять их место, — ритуал, просуществовавший до второго века нашей эры{121}.

Таковы были главные боги официального римского культа. Существовали и менее значительные, однако не менее любимые национальные божества: Геркулес, бог вина и веселья, не гнушавшийся играть на куртизанку с ризничим своего храма{122}; Меркурий, покровитель торговцев, ораторов, воров; Опс, богиня богатства; Беллона, богиня войны, и много-много других. Город распространял свое господство на новые страны и вбирал в себя новых богов — di novensiles. Иногда бог побежденного города включался в римский пантеон в знак незыблемости завоевания, как в случае с Вейской Юноной, пленницей, доставленной в Рим. Если граждане какой-либо неримской общины обосновывались в столице, вместе с ними в Рим приходили и новые божества, иначе духовные и нравственные корни новых жителей Рима могли погибнуть от слишком внезапной перемены условий; так иммигранты привозят сегодня своих богов с собой в Америку. Римляне не оспаривали существование этих иноземных божеств. Большинство из них считали, что стоит увезти статую, и божеству не останется ничего другого, как последовать за ней. Многие верили в то, что статуя и есть сам бог{123}.

Но некоторые из этих новых богов были не побежденными, а победителями; они просачивались в римский культ благодаря торговым, военным и культурным контактам с греческой цивилизацией — сначала в Кампании, затем в Южной Италии, на Сицилии, наконец, в самой Греции. В богах государственной религии были некая холодность и обезличенность; их можно было подкупить дарами или жертвоприношениями, но они редко дарили своих почитателей утешением или индивидуальным вдохновением; в противоположность им боги Греции казались глубоко человечными, полными азарта, юмора и поэзии. Население Рима с радостью встретило их появление, выстроило для них храмы и охотно изучило их обряды. Официальное жречество, которое было радо включить новых блюстителей общественного порядка и спокойствия в уже имевшиеся списки, приняло греческих богов в божественное семейство Рима и, насколько это было возможно, сплавило их с аналогичными им туземными богами. Еще в 496 г. до н. э. пришли Деметра и Дионис, которых отождествили с Церерой и Либером (богом винограда); через двенадцать лет были приняты Кастор и Поллукс — как защитники Рима; в 431 г. до н. э. был возведен храм Аполлону Целителю: римляне надеялись, что ему будет под силу усмирить моровую язву; в 294 г. до н. э. Асклепия, греческого бога врачебного искусства, привезли из Эпидавра в Рим в виде огромного змея{124}, и в честь него на одном из тибрских островов был построен храм-госпиталь. Крон воспринимался как фактический двойник Сатурна, Посейдон был объединен с Нептуном, Артемида — с Дианой, Гефест — с Вулканом, Геракл — с Геркулесом, Аид — с Плутоном, Гермес — с Меркурием. При помощи поэтов Юпитер возвысился, чтобы стать вторым Зевсом, строгим свидетелем и стражем клятв, брадатым судьей нравов, хранителем законов, богом богов; постепенно образованный римлянин становился все более готов к принятию монотеистических вероучений стоицизма, иудаизма и христианства.

2. Жрецы

Чтобы умиротворить этих богов или заручиться их поддержкой, Италия задействовала разработанную до тонкостей систему священнослужения. В своем доме жрецом был отец; общественные культы обслуживались несколькими коллегиями, или сообществами жрецов, каждая из которых сама заполняла свои вакансии. Во главе их стоял великий понтифик (pontifex maximus), избиравшийся на центуриатном собрании. Чтобы вступить в эти священные коллегии, не требовалось никакого специального обучения; любой гражданин мог вносить себя в их списки или оставлять их; они не образовывали отдельного сословия или касты и были политически бессильны, пока не становились орудием в руках государства. Они содержались за счет доходов от государственных земель, на которых трудились рабы; их делали богаче из поколения в поколение благочестивые завещания частных лиц.

В третьем веке до Рождества Христова главная понтификальная коллегия состояла из девяти членов. Они вели анналы, записывали законы, следили за предзнаменованиями, устраивали жертвоприношения и очищали Рим на проводившихся раз в пять лет