Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

отказалась грузиться на корабли, отходящие в Карфаген; согласно враждебным ему историкам Ганнибал уничтожил двадцать тысяч из них за неповиновение, боясь, что иначе они вольются в римские легионы{111}. Коснувшись родной земли после двадцатишестилетнего отсутствия, он спешно сформировал новую армию и вышел, чтобы встретить Сципиона у Замы, пятьюдесятью милями южнее Карфагена (202 г. до н. э.). Два военачальника провели вежливые переговоры, нашли, что соглашение невозможно, и вступили в битву. Впервые в жизни Ганнибал потерпел поражение; карфагеняне, большей частью наемники, бежали от римской пехоты и отважной конницы нумидийского царя Масиниссы; 20 000 карфагенских бойцов остались лежать на поле боя. Ганнибал, которому было теперь сорок пять, боролся с энергией юноши, бился со Сципионом в поединке один на один и ранил его, атаковал Масиниссу, перестраивал свои расстроенные силы вновь и вновь и вел их в отчаянные контратаки. Когда не осталось никаких надежд, он избежал пленения, прискакал в Карфаген, объявил, что проиграл не только сражение, но и войну, и предложил сенату просить мира. Сципион оказался великодушным победителем. Он позволил Карфагену сохранить все свои африканские владения, но потребовал выдачи всех военных судов, за исключением десяти трирем. Карфагену запрещалось вести войну за пределами Африки или внутри ее, не испросив разрешения Рима; он должен был выплачивать Риму по двести талантов (720 000 долларов) ежегодно на протяжении пятидесяти лет. Ганнибал признал условия справедливыми и убедил правительство их принять.

Вторая Пуническая война преобразила облик Западного Средиземноморья. Испания со всеми ее богатствами отошла к Риму, обеспечив его необходимыми средствами для завоевания Греции. Италия окончательно объединилась под непререкаемым римским господством, все морские пути и рынки открылись для римских кораблей и товаров. Но эта война оказалась и самой дорогой среди войн древности. Она разорила или нанесла вред половине италийских крестьянских хозяйств, разрушила 400 городов, унесла 300 000 жизней{112}. (Южная Италия не оправилась от ее последствий и по сей день.) Она ослабила демократию, показав неспособность народного собрания мудро выбирать полководцев или руководить войной. Она способствовала преобразованию римского быта и нравов, навредив сельскому хозяйству и стимулировав торговлю, научив сельских жителей насилию в битве и неразборчивости в лагере, привезя с собой из Испании драгоценные металлы, которыми оплачивались новые предметы роскоши. Дальнейшая империалистическая экспансия приучила Италию жить за счет хлеба, вымогавшегося у Сицилии, Испании и Африки. Это было стержневое событие для практически каждой фазы римской истории.

Для Карфагена война стала началом конца. Поскольку ему были оставлены значительные доли довоенной коммерции и территорий, он мог рассчитывать на восстановление своих сил. Но олигархическая верхушка была настолько прогнившей, что свалила бремя ежегодных выплат Риму на беднейшие слои населения и к тому же присваивала себе их часть. Народная партия призвала Ганнибала вернуться из своего уединения и спасти государство. В 196 г. до н. э. он был избран суффетом. Он поразил олигархов предложением избирать судей Суда 104-х сроком на один год, при этом повторно избираться на ту же должность они могли бы только после годичного перерыва. Когда сенат отверг этот проект, он вынес его на народное собрание и добился там одобрения. Этим законом и этой процедурой он одним ударом утвердил в Карфагене ту же степень демократии, которая существовала в Риме. Он преследовал взяточников и положил конец продажности администрации, докопавшись до самого ее источника. Он освободил граждан от дополнительных налогов, установленных до него, и так умело распоряжался финансами, что к 188 г. до н. э. Карфаген смог заплатить свой долг Риму целиком.

Чтобы избавиться от него, олигархия тайно послала донесение в Рим, сообщая, будто Ганнибал замышляет возобновление войны. Сципион использовал все свое влияние, чтобы защитить бывшего противника, но был побежден; сенат порадовал богатых карфагенян требованием о выдаче Ганнибала. Старый воитель бежал под покровом ночи, проскакал 150 миль к Талсу и там сел на корабль, отправлявшийся в Антиохию (195 г. до н. э.). Он застал Антиоха III колеблющимся между войной и миром с римлянами; он посоветовал предпочесть войну и вошел в штаб царя. Римляне, победив Антиоха при Магнесии (189 г. до н. э.), обусловили заключение мира выдачей Ганнибала. Он бежал сначала на Крит, затем в Вифинию. Рим устроил за ним охоту, и место, где он скрывался, было окружено солдатами. Ганнибал предпочел плену смерть. «Освободим же римлян от столь долго томящей их заботы, ибо они считают, что им не по силам дождаться смерти одного старика»{113}. Он выпил яд, который носил с собой, и умер шестидесяти семи лет в год 184-й до Рождества Христова. Несколько месяцев спустя его победитель и почитатель Сципион ушел вслед за ним.

ГЛАВА 4

Стоический Рим

508–202 гг. до н. э.

ЧТО ЖЕ представляли собой эти неудержимые римляне «с точки зрения человечности»? Какие институты наделили их этой безжалостной силой, проступающей и в характерах, и в политике? В каких домах они жили, в каких учились школах, каковы были их религия и нравственные императивы? Как удалось им добыть из земли, при помощи какого экономического устройства и каких умений обратить себе на пользу те богатства, что обеспечили рост этих городов и поддерживали эти никогда не знавшие покоя армии? Как выглядели они на своих улицах и в своих лавках, в храмах и театрах, чего добились в науке и философии, как переносили старость и умирали? Пока мы не охватим мысленным взором — сцену за сценой — этот Рим эпохи ранней Республики, нам никогда не удастся понять эту обширную эволюцию обычаев, нравов и идей, которыми в одну эпоху был вскормлен стоик Катон, а в другую эпикуреец Нерон и которые в конце концов превратили Римскую империю в Римскую Церковь.

I. СЕМЬЯ

Уже само рождение в Риме было приключением. Если дитя рождалось уродливым или на свет появлялась девочка, обычаи позволяли отцу бросить его на верную смерть{114}. В остальных случаях появление ребенка на свет встречали с радостью; хотя римляне даже этой эпохи практиковали некоторые меры по ограничению рождаемости, все они стремились иметь сыновей. Условия деревенского быта делали детей ценным приобретением, общественное мнение порицало бездетность, религия поощряла плодовитость, убеждая римлян в том, что, если те не оставят после себя сыновей, которые ухаживали бы за их могилами, их души будут обречены на вечные страдания. Через восемь дней после рождения ребенок официально становился членом семьи и рода, что достигалось совершением торжественного обряда у домашнего очага. Род (gens) являлся группой семей свободных граждан, ведущих свое происхождение от общего