Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

битве, сходились с чужестранцами и рабами, чтобы не пресекся их род. Дабы вернуть благоволение очевидно раздраженных божеств, сенат снова санкционировал человеческое жертвоприношение; двое галлов и двое греков были погребены заживо{107}.

Но римляне, говорит Полибий, «опаснее всего именно тогда, когда оказываются перед серьезной угрозой… Хотя только что они потерпели столь сокрушительный разгром и их воинская слава была уничтожена, все же благодаря превосходным особенностям своей конституции и мудрому совету они не только вернули себе первенство в Италии… но спустя несколько лет стали господами всего мира»{108}. Классовая борьба прекратилась, и все группы населения бросились спасать государство. Казалось, что налоги уже и раньше были непомерно высоки; но теперь граждане, даже вдовы и дети, добровольно вносили свои тайные сбережения в государственную казну. Под знамена были призваны все мужчины, способные носить оружие; в войска стали брать даже рабов, обещая им свободу в случае победы. Ни один солдат не согласился бы взять деньги за свою службу. Рим готовился отстаивать каждую пядь своей земли от нового карфагенского льва.

Но Ганнибал не пришел. Его сорокатысячная армия была слишком незначительной силой, думал он, чтобы приступить к осаде города, на защиту которого могли сойтись многие отряды из все еще хранивших верность Риму государств. Даже если бы ему удалось захватить город, то как он смог бы его удержать? Его италийские союзники, вместо того чтобы усиливать, ослабляли его; Рим со своими друзьями собирал силы, чтобы напасть на них, и без помощи Ганнибала им было не устоять. Помощники упрекали его в излишней осмотрительности, и один из них печально заметил: «Боги никогда не одаряют одного человека сразу всеми своими дарами. Ты умеешь побеждать, Ганнибал, но ты не знаешь, как пользоваться плодами победы»{109}. Ганнибал решил дожидаться того времени, когда Карфаген, Македония и Сиракузы объединят свои силы в мощном наступлении, в результате которого Рим лишился бы Сицилии, Сардинии, Корсики и Иллирии и довольствовался бы своей властью над Италией. Он отпустил всех пленников, кроме римлян, предложив Риму заплатить за последних незначительный выкуп. После отказа сената он отослал большинство пленных в Карфаген в качестве рабов, заставив остальных развлекать его воинство на римский манер — в гладиаторских поединках до смертного исхода. Он осадил и взял несколько городков, а затем повел армию на зимние квартиры в Капую.

Это было самое приятное и опасное место из всех, какие он мог избрать. Этот второй по величине город Италии — в двенадцати милях к северу от Неаполя — узнал от этрусков и греков не только привлекательные стороны, но и пороки цивилизации. Воины Ганнибала решили, что имеют полное право доставить удовольствие телу, перенесшему столько тягот и лишений. Они больше никогда уже не станут теми непобедимыми бойцами, которые, пройдя через множество военных кампаний, напоминали своей несгибаемостью спартанскую закалку своего предводителя. В следующие пять лет Ганнибал добился при их помощи нескольких незначительных успехов; но пока они растрачивали силы в этих сражениях, римляне обложили Капую осадой. Ганнибал попытался снять ее, подойдя на расстояние нескольких миль к Риму; римляне подняли двадцать пять новых легионов — 200 000 человек, — и Ганнибал, чьи силы по-прежнему ограничивались сорока тысячами воинов, отступил на юг. В 211 г. до н. э. Капуя пала; ее правители, по почину которых в городе произошло избиение римских граждан, были обезглавлены или покончили с собой. Население Капуи, преданно поддерживавшее Ганнибала, было рассеяно по всей Италии. Годом раньше Марцелл взял Сиракузы; годом позже сдался римлянам Агригент.

Тем временем римская армия под командованием двух старших Сципионов отправилась в Испанию, чтобы отвлечь на себя силы Гасдрубала. Они победили его при Ибере (215 г. до н. э.), но вскоре оба пали в бою, а их подвиги казались напрасными до тех пор, пока руководить боевыми действиями в Испании не был направлен их сын и племянник Сципион Африканский. Ему было всего двадцать четыре года, гораздо меньше, чем требовалось по закону для занятия столь ответственной должности; но сенат предпочел «растянуть» конституцию, лишь бы спасти государство, а народное собрание в это время добровольно подчинялось авторитету сената. Народ восхищался Сципионом не только за то, что он был статен и красноречив, рассудителен и отважен, но и за его благочестие, учтивость и справедливость. Перед тем как затеять какое-нибудь предприятие, он имел обыкновение навещать богов в их капитолийских храмах, а после своих побед — воздавать им благодарственные гекатомбы. Он верил, что является любимцем Неба, и был им; его успехи способствовали распространению этой веры и придавали его спутникам уверенность в своих силах. Он быстро восстановил в войсках дисциплину. После продолжительной осады он взял Новый Карфаген и щепетильно передал в государственную казну драгоценные металлы и камни, попавшие в его руки. Большинство испанских городов капитулировали перед ним, и в 205 г. до н. э. Испания превратилась в римскую провинцию.

Тем не менее главная часть Гасдрубалова войска ушла от разгрома и теперь через Галлию и Альпы переправилась в Италию. Послание молодого полководца Ганнибалу было перехвачено, и его военные планы стали известны Риму. Римская армия встретилась с его скромным отрядом у реки Метавр (207 г. до н. э.) и победила, несмотря на проявленное им тактическое искусство. Видя, что битва проиграна и надежды на соединение с братом рухнули, Гасдрубал ринулся в гущу легионов и погиб, пытаясь прорубить себе путь среди врагов. Римские историки, возможно, фантазируют, рассказывая о том, будто победитель отрубил голову юноши и послал ее через Апулию, чтобы бросить ее за вал, окружающий Ганнибалов лагерь. Надломленный смертью брата, которого он горячо любил, Ганнибал оттянул свои истаявшие силы к Бруттию. «Больше в этот год сражений с ним не было, — говорит Ливий, — и римляне не стремились беспокоить его; столь высока была репутация этого военачальника даже в те дни, когда все вокруг него рушилось и рассыпалось»{110}. Карфаген направил ему сто кораблей с продовольствием и пополнениями, но шторм прибил эти суда к берегам Сардинии, где римский флот потопил или захватил восемьдесят из них; остатки бежали назад в Карфаген.

В 205 г. до н. э. молодой Сципион, недавно победоносно завершивший испанскую кампанию, был избран консулом, собрал новую армию и отплыл в Африку. Карфагенское правительство обратилось к Ганнибалу с просьбой о помощи городу, который так долго отказывал ему в поддержке. Что чувствовал полуслепой воин, оттесненный в угол Италии бесчисленной вражеской лавой, видя, что все труды и тяготы пятнадцати лет пошли насмарку и все триумфы заканчиваются бессилием и бегством? Половина его армии