Российский колокол №3-4 2020 - Коллектив авторов

Он был накрыт белоснежной скатертью и сервирован по первому классу на две персоны, включая свечи в фарфоровых подсвечниках и небольшой букет осенних флоксов разных оттенков. Тонинадер попросил принести французское шампанское брют в ведерке со льдом. В этот момент в зал вошла со вкусом одетая миловидная женщина средних лет и античных пропорций. Она взглядом светской тигрицы обвела зал и, аппетитно покачивая бедрами, направилась к идущему ей навстречу молодому человеку, который обратился к ней на безупречном французском языке:

– Добрый вечер, мадам, я очень рад видеть вас. Примите мой комплимент. Вы прекрасно выглядите и превзошли все мои самые смелые ожидания. Меня зовут Петр, – Тонинадер галантно наклонился, чтобы поцеловать даме ручку. Это был продуманный жест. Дело в том, что сатанинская природа Тонинадеров наградила Петра и Лилит способностью усиливать запах феромонов по их собственному желанию. В данном случае это был мужской запах Петра, который вызывал у женщин непреодолимое либидо. Катализатором такого запаха являлось родимое пятно на его копчике. Для того чтобы женщина поймала эту наживку, Петру было необходимо стоять максимально близко к ней.

Еще придерживая белоснежную ладонь Розалии Самойловны, Тонинадер поднял на нее свой взгляд и заметил легкий румянец на щеках жертвы. Дело сделано, осталось немного подождать, пока плод желаний дозреет. Он сыпал домашние заготовки любезных фраз, демонстрируя знание светского этикета. Опытная Розалия Самойловна хотя и знала подлинную цену подобным речам, но с удовольствием принимала каскад неприкрытой лести и даже была готова ублажать себя признаниями юного ловеласа сколь угодно долго. Все же хорошие манеры создают настоящего мужчину.

Они разместились в удобных креслах и сделали выбор блюд сегодняшнего ужина. Официант зажег свечи, разлил по бокалам шампанское, дал даме прикурить и удалился исполнять заказ. Оставшись вдвоем, они смотрели друг на друга и молчали. Розалия Самойловна умышленно не вступала в разговор первой, пытаясь понять, что на самом деле представляет собой сидящий напротив объект. Прежде чем выслушать «деловое предложение» этого протеже Моисея Шкляра, ей было необходимо иметь полное доверие к нему. Выстроить такое доверие к семнадцатилетнему мальчику Розалии Самойловне мешала возрастная разница в 29 лет. Ах, как она хотела бы сейчас помолодеть на 30 лет – она бы не моргнув глазом проглотила этого сладкого красавца!

Представляя себе эту картину, она невольно вполголоса пробормотала:

– Былая жизнь, былые звуки, букеты блеклых знойных роз…

И вдруг прозвучал бархатный баритон Петра:

– Все к сердцу простирает руки, ища ответа на вопрос…

Услышав продолжение малоизвестного четверостишья Александра Блока, она невольно вздрогнула:

– Вы любите Александра Блока?

– Александр Александрович, конечно, гениальный поэт, но я не то что люблю – просто много читал его и кое-что запомнил. – При этом Петр опустил глаза, как будто стеснялся сказанных слов. Розалию Самойловну умилила искренность этого юноши. Она не могла знать, что Тонинадер – человек без чувств и эмоций, он всегда говорит только то, что от него хотят слышать.

– Мой покойный отец был членом Чрезвычайной следственной комиссии по делам царских министров, а поэт Александр Блок был главным редактором этой комиссии. Он литературно обрабатывал стенограммы допросов несчастных горемык, внося существенный вклад в историософию Великой Октябрьской революции. Товарищ Блок дружил с моим отцом и хранил у него многие свои работы. Об этом мне рассказал архивариус, когда я интересовался жизнью своего отца.

– А ваша мама жива?

– Я не знаю. Нас с сестрой мама подкинула через несколько месяцев после нашего рождения и, закусив удила, отправилась делать мировую революцию. Ни одна тварь не может развиваться без материнской любви, но мы с сестрой научились выживать самостоятельно, и я этому очень рад. – При этом Тонинадер внимательно посмотрел в глаза Розалии Самойловны и уже скрипучим каменным голосом добавил: – Человек – это сосуд, кишащий мерзостью.

Сейчас Розалию Самойловну раздевал своим взглядом не желторотый юнец и даже не взрослый мужчина, а некая видавшая виды сущность, сидящая внутри этого мальчика. Фраза, когда-то сказанная основателем лютеранской церкви Мартином Лютером, холодным эхом прокатилась по ее телу, вызывая легкий озноб. Ей вдруг показалось, что она стала моложе на тридцать лет – или, может быть, он стал старше на тридцать лет, это было неважно: она нестерпимо возжелала его. Наверное, впервые в жизни она не могла совладать с этим желанием. Перед ней сидел настоящий мужчина, который не боялся брать горячие угли голыми руками. Ей, красивой молодой женщине, всю жизнь прожившей с человеком, пугающимся не только собственной тени, но даже тени одного волоска, захотелось выплеснуть наружу накопившуюся за многие годы животную страсть. Чтобы не наделать глупостей и не прыгнуть на сидящего напротив породистого самца, она, запивая шампанским каждое слово, спросила:

– У вас, кажется, есть ко мне деловое предложение, чего вы, собственно, хотите?

– Денег, много денег. Человек без денег подобен скоту бессловесному. У меня есть проект, который мы можем вместе реализовать. Я понимаю, что здесь не место для обсуждения серьезного дела, – Тонинадер кивнул в сторону зала. – Здесь слишком шумно и много снующих глаз и ушей. Говорят, что муравьи не умеют ни говорить, ни слушать. Они передают информацию, потеревшись друг о друга, но мы, к сожалению, не муравьи.

– Все, хватит, – Розалия Самойловна взяла салфетку и что-то написала на ней. – Здесь адрес уютной квартиры моей подруги, которая на месяц уехала в Ялту. Я жду вас в муравейнике, там и поговорим, – она блеснула взглядом, вставая из-за стола.

– А как же заказанный ужин? – спросил Тонинадер, помогая Розалии Самойловне подняться.

– К черту ужин! – глядя в глаза живущей в Тонинадере сущности, ответила пылающая страстью женщина.

– Между прочим, все муравьи на свете женского рода, – улыбнулся довольный собой кавалер.

– Вот и проверим! – бросила через плечо уходящая Розалия Самойловна.

Уже через полчаса они страстно целовались на пороге уютной квартиры уехавшей подруги. Любовники не покидали своего убежища неделю. Каждый из них получил то, что хотел. Она – восхитительный секс и обещание регулярных встреч в будущем, он – свое участие в проекте «Торгсин». Только на третий день любовных утех Тонинадер сумел изложить неистовой блуднице суть идеи участия в закупках золота. Однако Розалия Самойловна выразила сомнение по поводу реализации этой идеи:

– НКВД контролирует «золотой поток» на всех его этапах – от стукачей-оценщиков до отлитых чушек. Нам необходимо сосредоточить внимание на ювелирных изделиях с драгоценными камнями. На сегодняшний день варвары оценщики с помощью молотков и плоскогубцев превращают старинные, поистине бесценные украшения в золотой лом и груду непонятных им камней, которые просто выбрасывают. Мы будем выкупать у людей уникальные шедевры ювелирного искусства и антиквариат