Этруски - Жан-Ноэль Робер

Торговые операции порой становились многоходовыми и весьма сложными. Например, этрусское вино обменивалось в Провансе на кожи, которые торговцы меняли затем в Греции на произведения искусства, которые впоследствии привозились в Этрурию. Такая многосторонняя торговля позволяет оценить разнообразие торговых связей, существовавших в Средиземноморье в ту эпоху.

Подводная археология, получившая в последние годы значительное распространение, дала возможность извлечь из морских глубин некоторое количество обломков, которые позволяют лучше судить о греческих и этрусских торговых судах, хотя, надо отметить, происхождение того или иного корабля не всегда можно точно определить. По уже упомянутым причинам торговые суда не были застрахованы от недружественных встреч и должны были быть вооруженными, чтобы иметь возможность дать отпор. Этрусский торговый флот включал в себя корабли довольно скромного размера, с поднятыми носом и кормой, с тараном в носовой части, мачтой посередине и квадратным парусом. Этот флот насчитывал также несколько крупных кораблей, как, например, тот, что был обнаружен недалеко от полуострова Гиен и имел 20 метров в длину и 7 метров в ширину. Трюм его вмещал более восьмисот тщательно уложенных амфор, связанных пеньковыми тросами. Форма амфор показывает, что они были из города Цере.

Среди народов, с которыми этруски поддерживали наиболее привилегированные отношения, надо отметить жителей Карфагена и греков. Аристотель утверждал даже, что связи между этрусками и карфагенянами были столь тесными, что создавалось впечатление, что они были гражданами одного и того же города. Можно вспомнить о помощи, оказанной Карфагеном воинам из города Цере в войне против фокейцев. Военное соглашение было усилено религиозным союзом, нашедшим свое практическое выражение в строительстве храма, посвященного богине Астарте-Уни, в городе Пирги. Не удивительно поэтому, что торговые связи между этими двумя народами были такими тесными. Начало этрусского экспорта керамики, особенно «буккеро», в Карфаген восходит к середине VII века до н. э.

Что касается греков, то они всегда показывали себя незаменимыми партнерами. Обмен с ними был не только коммерческим, но и культурным. В данном случае почти невозможно отделить культурные контакты от торговых. Вазы, бронза… Все это имело большое культурное значение и играло образовательную роль. Этруски приняли греческое искусство и мифологию, которые они приспособили под себя и наделили своими оригинальными чертами. По-разному настроенные в зависимости от обстоятельств греки долгое время присутствовали в Тоскане. Торговцы смешивались с художниками, прибывшими сюда для работы и основания школ. Многочисленные дарственные надписи свидетельствуют об этом. Вот, например, одна из них, датированная 500 годом до н. э.: «Я принадлежу Аполлону Эгинскому. Состратос меня посвятил ему». Геродот рассказывал нам об этом богатом торговце, который объездил все Средиземное море из конца в конец до самых Геркулесовых столбов. Эта надпись была обнаружена в Грависке, в порту города Тарквинии, где греки соорудили алтари своим богам. Встречаются и другие имена: Ублесиос, Лакритос Это значит, что греческие торговцы — и их было немало — открывали в Грависке филиалы своих контор, чтобы им было удобнее проникать на этрусский рынок. Тот факт, что они же создавали филиалы и в других больших портах Средиземного моря, от Египта до Испании, доказывает, что Этрурия занимала свою нишу в огромной коммерческой структуре древнего мира. Этруски, со своей стороны, получали от этого большие богатства.

Следует делать отличия между различными греческими народами и принимать в расчет союзнические игры той эпохи. Например, в VII веке до н. э. монополия эвбейцев уступила место коринфцам, которых потом сменили колонисты из Сиракуз (города, основанного в 734 году до н. э.). Но одновременно с этим, в 640 году до н. э., начала развиваться торговля с греками Малой Азии. Фокейцы стали демонстрировать свои намерения в этом регионе и продвинулись по Тибру до самого Рима. Везде начали обосновываться иностранцы, строить, как в Грависке, свои жилые кварталы. Местная торговая аристократия этим воспользовалась и стала развиваться. В V веке до н. э. Афины одержали верх. Греческий город нуждался в зерне, в мясе (окорока из Мантуи там очень ценились) и даже в лошадях (выведенных в Венеции). Взамен он поставлял в Этрурию огромное количество керамики, которая оказала решающее влияние на этрусское искусство того периода. Таким образом, торговля способствовала эллинизации Этрурии и Италии в целом, определяя будущее всего полуострова.

Остается отметить удивительный момент для цивилизации, дошедшей до такой степени развития торговли с таким количеством стран: Этрурия никогда не имела своей валюты. Греческие города чеканили свои монеты, Рим начал создавать свою валюту в начале III века до н. э., но этруски никогда не имели общей валютной системы. Некоторые города (например, Тарквинии) в IV веке до н. э. начали чеканить монеты. В V веке до н. э. Популония чеканила монеты для торговли с островом Эльба, Корсикой и Марселем, но другие города (например, Вейи, Вульчи, Цере) никогда не имели своей валюты. Южные города, например, Цере, с III века до н. э. использовали римские монеты. А те города, у которых была своя собственная чеканка монет из бронзы и серебра (например, Вольтерра или Ветулония), делали это для ограниченного употребления, в частности, для того чтобы содержать армию.

Эти факты позволяют нам предполагать, что этрусская торговля строилась, главным образом, на обмене товарами, причем сложность обменных схем порой достигала очень высокого уровня.

Этруски

V

Время

Этруски верили в судьбу. Приученные повиноваться книгам оракулов, они чувствовали себя защищенными могуществом богов. Книги о предзнаменованиях судьбы (libri fatales) давали перспективу их жизни и жизни их городов. Для их народа боги запрограммировали существование в течение десяти веков. Но что они понимали под этим? Десять веков они должны были находиться под пристальным вниманием богов[36]. Жизнь каждого, таким образом, была предопределена. Этруски считали, что все события их жизни находят свое отражение в печени, считавшейся главным жизненным органом в античности. Именно поэтому изучение этого органа позволяло им получать верный совет богов, которые не упускали случая посылать им определенные знаки. Для них не существовало ничего более безнадежного, чем отсутствие знаков: это означало, что человек оставлен богами.

Таким образом, время казалось ограниченным, строго определенным богами. Однако этруски не выглядели фаталистами, полностью подчиненными судьбе. Они получали немного свободы «играя» с божественными посланиями. Для этого им было достаточно, как в Риме, изменить интерпретацию того или иного знака, возможно, даже его полностью проигнорировать. Конечно, такая свобода была слаба, но она существовала. Понятие судьбы позволяло этрускам иметь свой взгляд на смерть, считать ее естественным этапом жизни, которая потом будет продолжаться в загробном