Петербург на границе цивилизаций - Александр Владимирович Тюрин

шведский генерал Майдель снова дошел до Петербурга, однако на штурм Петропавловской крепости не решился. Его отряд показался в лесу напротив Городского острова. Там попал под обстрел русского фрегата, направился к бывшему Ниеншанцу на Охтинский мыс и 5 августа стал наводить мост через Охту. Однако с Большой Охты стали стрелять по развалинам Ниеншанца пушки, снятые с кораблей. Генерал Майдель, не мудрствуя лукаво, прислал к русским парламентера, предлагая тихо-мирно сдать шведам Петербург и уйти с Невы, но через три дня сам ушел восвояси, а именно в Кексгольм.[49]

Осенью Майдель совершил новый набег, только на восточный берег Ладоги, но был отбит от Олонецкого уезда. В ответ новгородский воевода Петр Апраксин ходил к шведскому еще Сердоболю (Сортавала).

А в январе 1705 всё тот же Майдель отправился от Березовых островов по льду к Котлину, но был встречен русскими, которые рассеяли его отряд.[50]

Летом 1705 шведы подготовились получше. С моря к Петербургу подошла эскадра адмирала Анкерштерна в 22 вымпела, включая 8 линейных кораблей и 6 фрегатов с экипажем в 2340 человек, а по Карельскому перешейку к городу двинулся десятитысячный корпус Майделя.

У нас на фарватере между Котлином и Кроншлотом было 8 фрегатов, 2 брандера, 7 галер с 350-400 морских пехотинцев на каждом – новорожденный Балтфлот. В западной части Котлина стоял полк под командованием Ф. Толбухина, там находилось две батареи, в том числе одна на Котлинской косе, способная бить и по северному и по южному фарватеру. Ивановскую батарею возвели на мысе южного берега острова Котлин к северо-западу от Кроншлота. Западнее Ивановской батареи, возвели Лесную батарею при 9 пушках. На юго-восточной оконечности острова еще с 1704 стояла Лесная батарея. Поперек фарватера были поставлены плавучие рогатки на якорях.

В самом Петербурге имелось немного войск, около 5500 чел., включая иррегуляров – казаков, татар и калмыков.

4 июня шведский флот пробовал прорваться к Неве, но был отогнан огнем Кроншлота и галер, на которых имелись 24-х фунтовые пушки.

На следующий день шведы пробовали высадиться на Котлинскую косу – пошло 80 плоскодонок с десантом, числом около двух тысяч штыков, успело высадиться чуть более сотни, которые были жестко встречены полком Толбухина. «Наши их так восприяли, что многие забыли назад возвратиться».[51]

6-го июня шведы приступили к ожесточенной бомбардировке Старой и Ивановской батарей и нашего флота.[52] И выслали еще две партии десанта, с которыми без труда управились морские пехотинцы Толбухина.

10 июня шведский адмирал попробовал высадить десант на северо-западной стороне острова, но опять был отбит, потеряв 400 солдат. Попутно выслал корабли, чтобы они прошли между мелями с северной стороны, но и там они были встречены русскими галерами.[53]

Вскоре шведский флот отошел от Котлина ввиду мощного обстрела со стороны котлинских батарей и Кроншлота. Шведы посылали боты и шнявы для промеров северного фарватера, но там их ждали русские корабли.

23 июня шведская пехота и конница переправилась через Большую Невку на Каменный остров, где сожгла три деревни. Ночью собирались переправиться через Малую Невку на Аптекарский остров. Однако сделать этого не сумели, а к утру следующего дня шведы были выбиты с Каменного острова, потеряв убитыми 142 чел.

30 июня Майдель переправилась через Неву у Тосно, имея целью Шлиссельбург и угрожая отрезать молодой город от остальной страны. Однако конный отряд Д. Бахметева, казаки М. Зажарского, шедшие по берегу, и полки Шарфа и Стрекалова, идущие на судах по Неве, настигли Майделя у Пильной мельницы в 12 верстах от Шлиссельбурга. Шведы, не сдюжив в битве, быстро переправились снова на правый берег Невы и в трех верстах от Шлиссельбурга напали 5 июля на наше укрепление при реке Черной, где было всего двести русских. Наши не сдались, отбили три атаки Майделя, и тот вынужден был уйти ни с чем в Выборг.[54]

Другая часть шведов на Охте напала на запорожских казаков и принудила их переправиться на левый берег, но подошли наши две шнявы и заставили неприятеля снова укрыться в охтинском лесу.

В июле 1705 флот адмирала Анкерштерна в 24 вымпела опять подошел к Котлину, старались подавить толбухинские батареи, но успеха не имел. Тем не менее, высадил десант в 2 тыс. штыков. И тот был разгромлен в боях 14 и 15 июля – шведские потери составили около 600 чел., убитыми, утонувшими и пленными, о чем и английский посланник сообщил в Лондон. Наши потеряли 29 убитыми. Анкерншерн даже приказал стрелять с кораблей в свой десант, чтобы предотвратить его бегство.[55]

16 сентября шведы снова подходили к Котлину, но на укреплениях было уже 60 пушек – убоявшись, неприятель новых попыток высадки не предпринимал, однако до конца навигации простоял в виду Котлина. Затем желто-голубые ретировались несолоно хлебавши.[56]

Уже после этого прибыл в расположение русских посланник от шведского адмирала Анкерштерна с подарками для пленных шведских офицеров, «пожитки и рухлядь». Вообще обращение с пленными у нас отличалось большой мягкостью; не сравнить с тем, как шведы обращались с русскими пленными, особенно взятыми во время саксонской кампании. Так после победы при Фрауштадте шведы просто перекололи всех русских пленных. А несколько десятков отпустили, но отрезали им по два пальца на правой руке.[57]

Вернемся к делам строительным – Адмиралтейство было заложено в ноябре 1704 г. «Сей верфь делать государственными работниками или подрядом, как лучше», – указал Петр.

И работы производились, в основном, подрядным способом князьями Романом и Борисом Мещерскими. Переправившиеся в июле 1705 через Неву шведы Майделя уничтожили кирпичные заводы, снабжавшие стройку, разбежались там и рабочие, занимавшиеся лесозаготовками для нужд верфи – в общем, дело серьезно замедлилось, но не остановилось.

В землю забивались семиметровые сваи, а для защиты верфи надлежало возвести пять бастионов, земляной вал и ров, что будет обнесен фашинами.

К зиме 1705/1706 все необходимые для верфи сооружения были закончены, и даже построены защитные фортификации. Однако на смену земляным укреплениям стали сразу ставить каменные. Было забито еще две тысяч свай, которые стали основанием у каменных больверков высотой более 2,5 м.

Собственно, после постройки Адмиралтейства у города было уже три крепости – Кроншлот, Петропавловская и само Адмиралтейство.

Перед Адмиралтейством была открытая площадь, на которой не разрешалась городская постройка и зеленые насаждения, дабы не стали они укрытием для противника. Впоследствии там разбили Александровский сад.

И было в Адмиралтействе десять эллингов и стапелей.

В 1706