Королева кабачков сегодня в ударе - Светлана Нарватова

— У, дармоеды! Такие слоны уже выросли, а всё мамку сосёте! Идите крыс ловите, — попеняла Тома детёнышам и погладила мамашу. Та муркнула и принялась вылизывать белого дитятку.

Тамара взяла несколько поленцев из поленницы и пошла к дому.

В доме на столе обнаружилась крынка, обвязанная платочком, и бутыль, заткнутая самодельной пробкой из сучка.

— Тётушка Марж, а не жарко в доме будет, если печь затопить? — Тома сдвинула заслонку и сложила поленца в печку. — А огонь как тут разводить?

— Огонь? — бабулька, которая шуршала чем-то подозрительным в своей отгородке, показалась из-за шторки. — Разводить? Водой, штоля?

— Огонь нужен! Готовить как⁈

Совсем бабулька поехала головой! Тамара обернулась к печи, чтобы произнести пояснительную речь «на пальцах».

Но дровишки в печи уже весело потрескивали в язычках пламени.

— Удобно! — не могла она не подивиться изобретательности подсознания.

Выяснив, где какая посуда хранится, Тома занялась приготовлением обеда. Заморачиваться не стала, просто пожарила кабачки кубиками, заправила всё это дело сметанкой, посыпала травками. Хозяйка, так и проковырявшаяся всё время в своём углу, выползла на запах.

— Всё, тётушка, можно кушать. А хлебушек у вас где лежит? — спросила Тамара.

— Так закончился хлебушек! — Бабулька с предвкушением на лице усаживалась за стол.

— А давайте я быстренько сбегаю куплю!

— Так не на что же. Денежки тоже закончились, — вздохнула хозяйка.

Какие остросоциальные темы нынче показывают во снах!

Тамара припомнила прекрасный рецепт выживания в условиях бюджетного дефицита из одного советского мультфильма:

— А если кабачки продать?

С хлебом вышло бы сытнее.

Или крупой какой-нибудь.

Но ничего, вот она проснётся и съест что-нибудь более калорийное!

— Дык я ж и пыталась! — призналась старушка.

Тома промычала тоном «Понятно!».

— А на что же вы тут живёте-то? — полюбопытствовала она.

— Так на королевский пенсион! Он у меня пожизненный! — похвасталась тетушка Марж. — Только маленький уж очень, — тут же пожаловалась она.

— Как я вас понимаю!

Даже во сне о сказочном королевстве люди на пенсию прожить не могут!

Обедали они молча. Думая каждая о своём. Впрочем, может, бабулька и ни о чём не думала. В чужую голову не залезешь.

Видимо, почуяв сметанку, возле стола невесть откуда появилась кошка и стала нарезать круги вокруг ног.

Закончив со своей порцией, бабулька поставила тарелку на пол. Кошка, нарушая все правила гигиены, её вылизала, а затем, довольная, запрыгнула хозяйке на колени и размурчалась.

— Как её зовут? — спросила Тома.

— Да никто её не зовёт. Сама как прибилась, так и не уходит! — возмущённо бормотала тётушка Марж, ласково почёсывая кисе за ушком. — Окотилась ещё!– старушка стряхнула кошку с коленей.

Та не возмущалась. Теперь она стала тереться у ног Тамары. Тома вынесла свою тарелку во двор, где гоняли бабочек котята. Дождавшись, когда тарелка формально стала чистой благодаря трём маленьким язычкам, Тома вымыла посуду.

— Пойдём, я тебе твой чердак покажу! — предложила хозяйка, излучая сытость и довольство.

Чердак — это не подвал. А по лестнице во сне подниматься — к карьерному росту. Отчего бы не подняться?

Чердак у тётушки Марж был позапущенней, чем основной дом. Сильно позапущенней. Оконце, немытое тысячу лет. Всякий хлам ненужный, побросанный как попало. Среди хлама стояла на боку деревянная кровать.

И прялка.

И ещё всякое в сундуках или сложенное на полочках кривеньких стеллажей.

Старушка щедро предложила Томе пользоваться чем угодно, из того, что найдёт. Благо искать там можно было до посинения. Бабулька прямо так не сказала, но между строк читалось.

И в воздухе висело.

Прялку Тома твёрдо решила не трогать. А вот кровать поставила на ножки, когда разгребла для этого достаточно пространства. И, раз уж будильник звонить не торопится, вооружившись лоханью и тряпкой, занялась разбором и сортировкой хлама.

Тётушка Мардж практически сразу спустилась к себе в закуток. Кошка наоборот, припёрлась, но в процесс не вмешивалась, а внимательно наблюдала за ним с высоты верхней полки ветхого стеллажа. Котята немного порезвились, а потом уснули в пятнышке солнца из окна. Так что, можно сказать, Тамара занималась делом в одиночестве и, пользуясь случаем, размышляла о своей семейной жизни — уже бывшей в мире сна. Если разобрать её на кучки, сложив отдельно борьбу с бытовыми проблемами, усилия по установлению добрососедских отношений со свекровью и поддержку мужа, больше ничего и не оставалось.

Вся её семейная жизнь была для других.

Не то чтобы Тома жаловалась.

Просто неожиданно осознала.

В одном из сундуков она откопала перину. Настоящую! Пуховую! Не какой-нибудь там невнятный холлофайбер! Правда, пух слежался, но это Тому не останавливало. Она старательно её взбила и проверила на лёжкость.

Было хорошо и мягко, но что-то мешалось под лопаткой. Тамара всё перещупала, пока не нашла сушёную горошину, застрявшую между досок, из которых была сколочена кровать.

Тест-драйв на прынцессу пройден!

Тома выковыряла семя, но решила не выбрасывать. Пошла и закопала в землю у забора. Вдруг прорастёт? А то совсем тоскливо у бабульки с пищевым разнообразием!

Потом вернулась на чердак (теперь лёжкость перины проверяла кошка, к которой вскоре добавились котята) и продолжила разбирать завалы. Одежду всех видов она складывала в одну сторону, бумаги/книги — в другую, утварь — в третью, совсем рухлядь на выброс — в четвёртую. К вечеру, когда начало темнеть, Тома добралась до сундука с тряпьём и нашла подходящее постельное бельё. Квест «обустройство на новом месте» можно было считать выполненным.

Тамара оглядела плоды своих трудов. На первый раз неплохо. Единственное, до чего она не добралась — шкаф с пожелтевшим от старости ворохом бумаг. Видимо, они ждали своего часа отправиться на растопку. Тома взяла в охапку собранный мусор, снесла вниз и сгрудила у дверей.

— Тётушка Марж! Посмотрите, пожалуйста, вдруг вам здесь что-то дорого? Я на выброс отложила! — громко произнесла Тамара, обращаясь к пустому дому.

За шторкой в углу за печкой послышалось шевеление.

Потом шорканье.

— Да-да, девонька! — показался нос любопытной старушки. — Ой, палочка! — всплеснула она руками в умилении и посеменила к кучке, извлекая из неё корявую ветку.

Видимо, у старушки ещё хуже с мозгами, чем казалось на первый взгляд.

— Ну да. На растопку можно пустить.

— Как можно! Это моя волшебная