Рожденные в черноте. Африка, африканцы и становление современного мира, 1471 год — Вторая мировая война - Howard W. French

столкнулись португальцы в Западной Африке, был вопрос о том, как увеличить поток золота из Эльмины. Эта проблема нашла свое решение, когда около 1480 года было обнаружено, что жители Золотого Берега готовы и даже жаждут продавать свой желтый металл в обмен на африканских пленников, привезенных к ним издалека. Здесь следует подчеркнуть, что до этого времени у жителей континента практически не было представления о коллективной идентичности себя как "африканцев" в том смысле, в котором этот термин понимается сегодня. Иначе говоря, среди жителей континента в XV веке "африканец" был ярлыком для обозначения морального или политического сообщества, которое еще только предстояло изобрести. Можно с уверенностью сказать, что аканцы, как на побережье в Эльмине, так и во внутренних районах страны, откуда поступала большая часть золота, совсем по-другому отнеслись бы к торговле другими африканцами с европейцами, если бы имели хоть малейшее представление о том, что в будущем их ждет то же самое.

Если для португальцев и других европейцев, последовавших за ними в этот регион, "черный африканец" уже становился категорической формой идентичности, то можно легко представить, что вид вождей из Эльмины, охотно покупающих черных рабов у белых, людей, которых вожди и местные торговцы в Бенине так же охотно продавали европейцам, проделал долгий путь к "нормализации" этой новой формы торговли в европейском воображении.

Фламандский моряк по имени Юсташ де ла Фосс зафиксировал первый пример этого нового вида внутриафриканской торговли рабами. В 1479 или 1480 году он купил женщину и ее сына на побережье нынешней Сьерра-Леоне в обмен на латунную цирюльню и три или четыре больших манильи. Еще дальше на восток, в Шаме, два пленника были проданы за четырнадцать золотых весов. В хронике, которую он написал на сайте о своем путешествии, де ла Фосс рассказывает, как позже, находясь в плену у португальцев в Деревне двух частей, будущей Эльмине, он стал свидетелем того, как двести рабов прибыли туда на лодках с еще более далекого востока для продажи за местные запасы золота.

История фламандского моряка согласуется с другими свидетельствами, в которых говорится о существовании обществ, расположенных дальше к востоку от побережья, которые, по крайней мере на первых порах, без особых колебаний продавали африканцев в рабство европейцам в обмен на уже привычную для нас смесь товаров, включая ткани и изделия из металла. В 1486 году португальские корабли, исследовавшие восточную часть дельты реки Нигер, которой их соотечественники впервые достигли в 1471 году, обнаружили пять извилистых каналов, вложенных в обширный водный мир, покрытый мангровыми лесами. Они назвали их Невольничьими реками, давая понять, что именно они искали.

В Гватоне, процветающем порту на реке Осе, новоприбывших встретили радушно, и они использовали его в качестве своей базы. Гватон, как они вскоре обнаружили, был торговым сателлитом королевства Бини (в дальнейшем Бенин, как его стали называть в большинстве европейских языков), чье происхождение датируется XI веком. †

Бенин, с которым столкнулись европейцы, был совсем не похож на государство, которым управлял Квамена Анса, чья небольшая территория была окружена значительно более крупными, но все еще разрозненными государствами аканов. Бенин был главной державой того времени в обширной полосе прибрежной Западной Африки. Когда португальцы появились в 1485 году, они были впечатлены большим валом, окружавшим главный город. Археологические исследования , проведенные в 1990-х годах, показали, что это сооружение было частью сложной сети стен, некоторые из которых возвышались на целых десять тысяч миль. Королевство также обладало высокоцентрализованным правительством , регулируемой торговлей, полицейской системой и армией, насчитывавшей более 100 000 солдат. Бенинская монархия , возглавляемая королями, носившими титул oba, поддерживала жесткий контроль над экономическими делами с помощью королевских гильдий, которые контролировали производство как предметов искусства, так и дорогостоящих коммерческих товаров, таких как тонкий текстиль, которым торговали по всему региону.

Португальцы сразу же распознали богатый потенциал для торговли местным перцем, который продавался в Гватоне и быстро стал цениться на рынках Фландрии, но ничто не могло сравниться с главной приманкой - рабами. И португальцы с радостью обнаружили существующий запас рабов, корни которого лежат в войнах Бенина с соседними народами. Поначалу Бенин тоже был сильно заинтригован коммерческими возможностями, которые открывали контакты с европейскими новичками, и в 1486 году бенинский гоба отправил посольство во главе с вождем Гватона в Лиссабон, где его тепло приняли. Фактически это произошло за два года до миссии в Лиссабон короля Джолофа, о которой говорилось ранее. Хроники двора Жуана II описывают бенинского посла как " человека с хорошей речью и природной мудростью", по словам историка Дэвида Нортапа. " устраивались большие пирыВ его честь , и ему показывали многие блага этих королевств" и дарили "богатые одежды для него и его жены", чтобы он мог взять их с собой в обратный путь. Более того, на кораблях, вернувших эмиссара в Бенин, находились священнослужители, в обязанности которых входило попытаться обратить в свою веру правителя этого богатого королевства, а также торговцы, чтобы начать закупку пряностей и рабов.

Однако португальцы были не единственными, кто благодаря таким придворным приемам и дипломатии формировал новые идеи самосознания в отношении воспринимаемого "другого" - еще один важный элемент того, что мы обычно считаем современностью. Жители Бенина делали примерно то же самое. Мы знаем это благодаря их отличительным художественным традициям, которые начали процветать уже в двенадцатом веке и были как эстетически, так и технически очень изысканными. К моменту контакта с португальцами художники Бенина умели отливать бляшки из латуни, используя сложную так называемую технику потерянного воска толщиной всего в одну восьмую дюйма, превосходя даже мастерство обработки металла европейских ремесленников эпохи Возрождения. Для этого нужно было изваять модель из глины, которую затем покрывали тонко проработанным слоем воска. Затем этот восковой слой тщательно покрывался еще одним слоем глины. Когда модель полностью сформирована, в форму заливается расплавленный металл, заменяющий воск, который стекает.

Потребность в церемониальном искусстве, которое, помимо прочего, сохраняло запись событий при дворе и историю, была одной из главных причин, по которой бенинцы стремились торговать с иностранцами медью и бронзовыми манильхами, которые они переплавляли для использования в создании фризов и бюстов. (Сегодня они собраны в музеях богатых стран мира и, хотя сделаны преимущественно из латуни, известны под общим названием "Бенинские бронзы"). Раб, проданный португальцам в Гватоне в 1500 году, стоил от двенадцати до пятнадцати манильи, но по мере развития торговли цена на человеческий труд стремительно росла. Португальцы часто появляются в возвышенном искусстве Бенина этого периода, почти как диковинки или новинки, с