Белый омут - Фёдор Григорьевич Углов

оказалось сто пятьдесят шесть человек. Тридцать один из них (19,8 процента) умерли в возрасте от двадцати до тридцати лет — кто сгорел в вине, кто погиб насильственной смертью. Восемьдесят два человека (52,5 процента) были привлечены к уголовной ответственности за различные преступления, в том числе убийства, хулиганства, бандитизм. У сорока трех человек (27,5 процента) отмечались хронический алкоголизм, семейная неустроенность, паразитический образ жизни, дети, страдающие слабоумием.

А вот официальная судебная статистика: девяносто шесть процентов хулиганских поступков, почти семьдесят процентов убийств, шестьдесят семь процентов изнасилований совершаются людьми в состоянии опьянения. Есть прямая связь между подобными преступлениями и детским алкоголизмом. По свидетельству ученых, у тех, кто начал пить в раннем возрасте, при опьянении на смену ожидаемой эйфории приходит злобность, агрессивность.

Медициной установлено: если человек не пил спиртного до зрелого возраста, то защитные реакции здорового организма (рвота, последующее чувство отвращения к спиртному) практически сохраняются на всю жизнь. Что значит до зрелого возраста? Полное созревание у женщин заканчивается к двадцати годам, у мужчин — к двадцати пяти. Об этом хорошо знали люди еще в античные времена. Еще тогда было замечено, что законченными алкоголиками чаще всего становятся люди в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет. И учреждались законы, по которым запрещалось пить именно до достижения этого возраста. С детства я слышал от наших стариков фразу: «Блажен тот отец, чей сын впервые пригубил вино после того, как дом построил» (у армян понятие «построить дом» вбирает в себя очень многое: приобрести ремесло, создать семью да и дом построить в буквальном смысле слова). Словом, во все времена из поколения в поколение люди передавали правило без исключений: ни грамма спиртного малышам, подросткам, юношам.

А между тем… В моем досье много писем, рассказывающих об истинных виновниках детского алкоголизма. Вот одно из них. Пишет Р. Новоскольцева из Иркутска:

«Семилетний Петя совместно с моим сыном Олегом ходили в один класс. Дети дружили, учили вместе уроки, наши семьи живут по соседству. Петькин отец — мастер на все руки, в любой квартире, бывало, и утюг починит и кран подкрутит. Денег не брал, но от ста граммов не отказывался. Жена его часто болела и умерла, когда Петя ходил в пятый класс.

Как-то я заглянула к соседям и увидела такую картину: отец и сын сидели за столом, в руках у них были стаканы с водкой. Пили они, как объяснили, за упокой души умершей… Петя на глазах менялся, в нем какая-то злость появилась. Даже сынишка мой, с которым они когда-то были не разлей вода, стал побаиваться его… Петя давно уже бросил школу. Ворует. Пьянствует. А ведь ему еще нет и четырнадцати…»

У здорового ребенка абсолютно исключен даже намек на влечение к спиртному. Какими бы хвалеными ни были напитки, вкус и запах алкоголя у малышей вызывает отвращение. Сами дети никогда первыми не проявляют инициативу, в девяноста семи процентах случаев их приучают к выпивке, как уже говорилось, родители, родственники, старшие товарищи. И на них полностью ложится вина, за которую они по закону должны нести ответственность. А закон суров:

«Вовлечение несовершеннолетних в пьянство влечет уголовную ответственность и наказывается лишением свободы на срок до пяти лет».

5

В почте, пришедшей на мой адрес со дня опубликования моей первой статьи на антиалкогольную тему, есть немало писем, посвященных проблеме производства и продажи спиртных, а также безалкогольных напитков, винограда, различных фруктов и соков.

«Вы убедительно рассказываете об опасности, которую таит в себе и водка и вино для будущих поколений, — прочитал я в одном из писем. — Но вот беда: в нашем городе бутылку водки можно купить на каждом шагу и в любое время, а минеральную воду днем с огнем не сыщешь…»

Действительно, долгое время алкогольные напитки у нас производились в слишком больших масштабах, порой в ущерб безалкогольным. В связи с этим проблема алкоголизма и вытекающая из нее проблема «детей карнавала» еще в большей степени обострилась.

Постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма» прямо обязывает соответствующие ведомства обеспечить значительное увеличение производства и продажи безалкогольных напитков, соков, кваса, фруктов, винограда, ягод в свежем, сушеном и замороженном виде. Посмотрим на некоторые пока неиспользуемые резервы в этом деле.

В стране в год на душу населения выпускается в продажу менее десяти бутылок минеральной воды. В Венгрии ее производство — девяносто девять бутылок, во Франции — сто, в ГДР — сто восемьдесят на душу населения. Если бы речь шла о бананах или ананасах, мы бы еще поняли: они в наших широтах не растут. Но вот читаю в «Неделе»: на территории СССР зарегистрировано свыше трех тысяч пятисот минеральных источников. Мы самая богатая «минеральная» держава в мире. Может, бережем запасы для будущих поколений? Вода — не уголь. Бесценные реки текут в тартарары. Диву даешься, просматривая страницы статистических ежегодников. Чистого алкоголя страна до недавнего времени производила в несколько раз больше, чем минеральной воды. Разумно ли это?

Виноград врачи считают целой кладовой полезных веществ, особенно для растущего организма. Сочетание ценных органических кислот с витаминами C, B1, B2 делает чуть ли не каждую ягоду эликсиром. Потребность в подобного рода эликсирах, в частности у малышей, превеликая.

Но почему так редок на наших столах виноград?

Когда мы читаем в газетах о том, что собрано столько-то миллионов тонн винограда, не надо торопиться делить эти миллионы на душу населения в стране. Миллионы эти идут вовсе не на стол трудящихся, а в гигантские прожорливые воронкообразные ямы винзаводов — почти весь урожай. На стол на каждого достается лишь меньше килограмма в год.

Я лично не могу спокойно смотреть на то, как отборный виноград превращается в алкоголь, минуя детские сады, а еще точнее, детские уста. Ну разве это не кощунство — отрывать от ребенка очень нужный для его здоровья продукт, чтобы напоить зельем его отца? По логике вещей на вино следует переводить только излишки винограда. Прежде всего надо натешиться свежими продуктами, а уж потом, скажем прямо, переводить добро.

Даже в Армении, где выращиваются уникальные сорта винограда, девяносто процентов урожая превращается в месиво. Почему бы поездами и самолетами ни отправлять в союзный фонд хотя бы тридцать процентов так называемого столового (в отличие от технического, используемого как сырье для вина) винограда? Разумеется, для этого надо потрудиться — прежде всего пересадить некоторые виноградники, ибо сегодня по всей стране преобладает в основном технический виноград.

Но если бы парадоксальными