Жемчужина - Полевка

- Хорошо, - Теодор, сложив маску Коломбины, убрал её в карман. - Отведешь меня к Доминику?

Роберт кивнул, и они сразу же направились обратно в ложу к Кантарини. Доминик удивился, когда увидел, что Тео вернулся так быстро и с таким решительным видом сел в свое кресло. Но потом улыбнулся и, опять пожав руку Роберту, занялся своими гостями в ложе.

В этот раз Кайри все же удалось поймать Эмиля с Робертом в коридоре. Он церемонно раскланялся с Эмилем и дружески пожал руку Роберту. А потом спокойно и отстранено поинтересовался, передал ли Мадлен Эмилю его сообщения? Он не мог до него дозвониться, потому что у омеги со вчерашнего дня отключен коммуникатор. Эмиль растерянно вспыхнул. Он и правда вчера отключил связь, чтобы им с Таем никто не помешал, а включить его забыл после стольких волнений.

У Кайри на лице появилось такое явное облегчение от того, что омега просто забыл включить коммуникатор, а не игнорировал лично его. Роберт, увидев непривычные для Кайри эмоции, вначале недоверчиво нахмурился, а потом понимающе кивнул головой. Он понял его чувства и узнал симптомы, он сам был так же болен. Хотя до конца так и не поверил ему, уж очень не вяжется этот растерянный взгляд с прежним Кайри.

Едва переступив порог своей ложи, Роберт придвинул кресло для Эмиля и обменялся взглядами с папой. Похоже, им есть о чем поговорить.

А на сцене начался второй акт оперы. Теперь, когда Эмиль узнал реальную историю Коломбины, он смотрел на сцену совершенно другими глазами. И, если старший брат, бета, просто работал и пользовался покровительством богатого человека, то младшему брату пришлось заплатить слишком высокую цену, чтобы стоять рядом на этой сцене. И теперь он хочет уйти со сцены, а его не отпускают, грозясь отобрать последнюю призрачную надежду на счастье. Старший брат в свою очередь прекрасно понимает, чем лично для него грозит уход брата со сцены. Без Адамо он неинтересен для публики, таких голосов, как у него, без счета, а люди приходят послушать именно их дуэт.

Теперь происходящее на сцене становится все больше похожим на настоящую жизнь. Теперь там бушуют настоящие страсть и ревность. И братья уже не играют роль, а живут на сцене. Канио свирепо требует, чтобы жена его произнесла имя соблазнителя. Недда с отчаянным усилием стремится свести все к игре, шутке. Сделав вид, что не понимает того, что муж хочет услышать имя настоящего любовника, она продолжает играть и шутить, внутренне содрогаясь от страха. Актеры очень хорошо играли. На лице Коломбины был даже не страх, а плохо скрываемый ужас. Если бы все это происходило не на сцене, то Эмиль извелся бы от страха. Хорошо, что все это игра!

Но действо на сцене все меньше напоминает игру. Напрасно Недда хочет отделаться от Канио. Тот преграждает ей путь и вонзает ей в грудь нож. На лице Коломбины была такая растерянность! Он схватился рукой за грудь, сквозь пальцы полилась кровь. Зрители в зале ахнули и захлопали - какие спецэффекты! На губах Коломбины появилась розовая пена и, сделав несколько шагов, он упал лицом вниз. Из-под упавшего тела появляется кровь! У Эмиля воспоминания прошедшей ночи накладывается на театральную постановку, он смотрит на Коломбину, а видит раненного Тая.

Канио роняет нож. Один из актеров вскакивает с места и бросается на сцену, но в ужасе отпрыгивает назад. Его рука в крови! В зале раздались крики. Из-за кулис выбежали работники сцены и бросились к Коломбине.

- Врача! В зале есть врач?

- Эмиль, милый иди сюда. Ты такой бледный, - Мадлен обнял омегу и прижал к себе. - Не волнуйся, все будет хорошо.

Эмиля затрясло от воспоминаний. Это ужасное чувство растерянности, беспомощности и запах крови на руках. В театре началась тихая паника. Эмиль повернул голову на плече Мадлена и наблюдал за людьми. Одни с жадным любопытством смотрели на сцену, другие пытались уйти из зала. Кто-то плакал в голос, кто-то упивался зрелищем реальной трагедии. На сцене толпились люди. Вскоре появились медики, они поднялись со стороны зрительного зала. Толпа расступилась перед ними. Вышедшие из-за кулис полицейские подошли к Карузо, он до сих пор стоял на сцене с потерянным лицом. Один полицейский поднял со сцены нож, другой надел на бету наручники.

Коломбину переложили на носилки, мелькнуло его бледное лицо. Эмиль вздохнул с облегчением и встал с места, чтобы лучше видеть. Коломбина был жив. Носилки с раненым понесли по центральному проходу. Все зрители встали со своих мест и устроили овацию раненому певцу. Эмилю было видно лицо Адамо, он был бледен, но в сознании. А потом Эмиль заметил, как дернулась рука с воткнутой в нее капельницей. Врачи, улыбаясь, следовали рядом.

А на сцене в испачканном кровью костюме паяца раскланивался Карузо. Ему мешали наручники и полицейские, которые пытались увести его со сцены. Но у них ничего не получалось. Карузо улыбался и раскланивался, как будто аплодисменты предназначались ему. А Эмиль вдруг вспомнил, как блондин пытался доказать, что именно Тай напал на него с ножом. Ведь без показаний Эмиля полицейские поверили именно ему, ведь он был уважаемый бизнесмен, а Тай - нищим бродяжкой. И было бы неважно, что «напавший» слеп!

Эмиль в этот момент почти физически почувствовал, как комок в груди, появившийся при виде крови Тая, исчез. Он опять мог дышать полной грудью и строить планы. До этого его мозг отчаянно отказывался принимать происходящее, как реальность, и омега жил как в полусне, по привычке плывя по течению. Он позволял командовать собой Мадлену, как до него позволял это делать папочке, но сейчас, глядя, как носилки с Коломбиной несут по коридору, он понял, что очнулся от наваждения и опять готов бороться за свою самостоятельность и за человека, которого любит.

Эмиль задумался о том, как бы помочь Таю, но решил, что пожалуй, надо бы сначала узнать о нем побольше, да и поговорить с ним было бы неплохо. Завтра же он пойдет в больницу и поговорит с Таем и с врачами. Больше он не будет беспомощно наблюдать, как дорогой человек мучается и страдает. Он обязательно поможет ему. Эмиль присоединился к аплодисментам Коломбине - это было, пожалуй, единственное, чем он мог помочь ему в данный момент.

- Ну,