Александр Тиняков. Человек и персонаж - Роман Валерьевич Сенчин

Описать же все подробно сейчас не могу: нет времени и нет… средств. Каждый день я должен читать чепуху и писать о ней пустяки, чтобы не остаться без куска хлеба и без крова над головой.

Но положение нашего героя явно и стремительно ухудшалось: летом того года публикации в периодике, авторство которых без сомнения принадлежит Тинякову, можно встретить буквально считаное число раз. На двух из них хочу остановиться.

В начале лета 1925 года Ленинградское общество библиофилов выпустило замечательную книгу «Образ Ахматовой. Антология». Уникальный факт – не каждый большой писатель и после смерти удостаивается такого томика, а здесь еще сравнительно молодая женщина, настоящая слава (а не популярность) к которой придет позже.

Составителем и автором большой вступительной статьи стал Эрих Голлербах, собравший под одной обложкой стихотворения, посвященные Анне Ахматовой. Среди них и приведенное мной выше стихотворение Тинякова 1913 года.

Вот так он на закате своего писательского пути оказался в соседстве с Блоком, Гумилевым, Сологубом, Кузминым, Мандельштамом, Цветаевой, Садовским, Михаилом Лозинским, Городецким…

Тиняков написал на «Образ Ахматовой» маленькую (наверное, это было условие издания) рецензию, которую напечатали в театральном журнале (уже не газете) «Жизнь искусства».

Кажется, ни об одном из русских писателей, за исключением Пушкина, не было написано столько стихов, как об Ахматовой. Но о Пушкине писали, главным образом, после его смерти – Ахматова же воспета при жизни. Это вполне понятно, так как образ Ахматовой – единственный, и трудно указать человека, в котором личность и творчество были бы слиты столь тесно и гармонически, как они слиты в Ахматовой. Общество библиофилов превосходно поступило, собрав все наиболее значительные стихи, написанные об Ахматовой. Вступительная статья Голлербаха лишний раз показывает, что в его лице мы имеем не только чуткого и тонкого, но и умеющего глубоко мыслить критика. Жаль только, что книга – уже с самого ее появления в свет – становится библиографической редкостью: она издана всего в количестве пятидесяти экземпляров.

Добавлю, что в том же году последовало второе издание книжки, но опять же микроскопическим тиражом…

А в том же номере «Жизни искусства» еще две короткие рецензии Александра Ивановича. На книги Стефана Цвейга «Жгучие ожидания» и Якоба Вассермана «Человек с гусями».

Недели через две после выхода журнала Тиняков встретил на Литейном проспекте Ахматову и поведал, «что автор рецензии в „Жизни искусства“ – он и еще что-то в этом роде»[30]. Об этом Анна Андреевна посчитала нужным сообщить в письме Николаю Пунину, с которым у нее были (выражусь осторожно) почти супружеские отношения.

Но двинемся дальше вслед за уходящим в профессиональные нищие Александром Ивановичем.

В сентябре 1925-го он отправляется в Москву. Подробностей поездки, сведений о ее цели почти нет, но она угадывается – Тиняков попробовал там устроиться.

Остановился, скорее всего, у земляка, поэта Евгения Сокола, хорошего знакомого Сергея Есенина. Подтверждениями поездки в Москву служат выдержка из тиняковского дневника, приведенная мной в главке об Иване Рукавишникове (который после смерти Брюсова и упразднения Брюсовского института наверняка сам был без места – по крайней мере, о последних пяти годах жизни Рукавишникова мне ничего внятного найти не удалось), и хранящееся в РГАЛИ стихотворение Тинякова, вписанное в альбом Сокола с датировкой «8 сентября 1925 года. Москва». Оно было опубликовано в «Живом журнале» в 2011 году загадочным, но знаменитым в Сети историком литературы с ником lucas_v_leyden (позже автор рассекретился, выпустив двухтомник «Летейская библиотека. Очерки и материалы по истории русской литературы ХХ века», и оказался литературоведом Александром Львовичем Соболевым).

По форме и содержанию стихотворение близко к тем, что вошли в сборник «Ego sum qui sum», поэтому приведу только первую строфу:

Не нужны ни солнце, ни птицы,

Ни правда, ни совесть, ни честь,

Ни прелесть весны и столицы, —

А только б дорваться – поесть…

В столице у Тинякова, судя по всему, ничего не получилось. Он вернулся в город на Неве и через полгода стал нищим.

* * *

Справедливо утверждает Глеб Морев: Александр Иванович подготовился к этому шагу. В марте 1926 года подал заявление о выходе из Всероссийского Союза писателей «ввиду несовместимости <…> звания члена ВСП с нищенством», изготовил табличку с надписью «Подайте на хлеб писателю, впавшему в нужду», запасся экземплярами своих книг для продажи. В конце марта тридцатидевятилетний поэт-декадент Одинокий / черносотенный журналист Куликовский / революционный публицист Герасим Чудаков встал под стеной здания, в котором располагалось кооперативное книгоиздательское товарищество «Колос» (в следующем году оно будет ликвидировано).

Кажется, первый портрет Тинякова периода нищенствования дает в своем дневнике Корней Чуковский:

24 апреля. Суббота. Был у меня Тиняков. Принес свою книжку и попросил купить за р у б л ь. – Что вы теперь пишете? – спрашиваю е г о. – Ничего не пишу. П о б и р а ю с ь. – То есть как? – А так, прошу милостыни. Сижу на Литейном. Рубля 2 с полтиной в день вырабатываю. Только ногам холодно. У меня и плакат есть «ПИСАТЕЛЬ». Если целый день сидеть, то рублей пять можно выработать. Это куда лучше литературы. Вот я для журнала «Целина» написал три статьи – «о Некрасове», «о Есенине» и (еще о чем-то), а они ни гроша мне не заплатили. А здесь – на панели – и сыт и п ь я н. – И действительно, он даже пополнел[31].

Раз десять за жизнь я читал эту запись, но ни разу не возникало любопытства, что это за «Целина». Работа над книгой любопытство возбудила.

Я раздобыл в Российской национальной библиотеке две тоненькие подшивки «Целины». Наверное, той, какую имел в виду Тиняков, – «Литературно-художественный Крестьянский Сборник. Издание Ленинградского Губернского Отдела Всероссийского Союза Крестьянских Писателей имени В.И.Ленина».

В одной подшивке два номера «Сборника»: № 1 (месяц не указан, год 1925) и № 2–3 (август). В другой – два номера «Крестьянского двухнедельника»: № 1 (декабрь 1925) и № 2 (январь 1926).

Публикаций Тинякова я не обнаружил, ни один из материалов не близок его слогу. Во втором номере двухнедельника помещен некролог на смерть Есенина. Его наверняка писал не Александр Иванович, но процитирую слова, которые теперь воспринимаются, так сказать, неоднозначно: «…Нет никакого сомнения, что если бы Есенину суждено было прожить дольше, он создал бы первоклассные художественные произведения и – в частности – поведал бы миру великую правду о нашем крестьянстве, о его