Системный Творец - Александр Сорокин

тренировок, сбитых в кровь костяшек, вывихнутых плеч и выжатой до капли воли — вот цена «Боевого Размаха». Эдварн помнил каждый день учения под присмотром своего старого командира, его крики, его пинки, его терпение, которое он испытывал годами. Помнил тот миг, когда движение наконец-то сложилось в единое целое, и сила хлынула по его жилам. Это было подобно рождению заново.

А он… Он просто посмотрел. Один раз. И повторил. Идеально.

Он воспроизвел саму суть, энергию, сокрушительную волну, что шла не от мышц, а из глубины души. Воздух дрогнул, пыль взметнулась, это был не обман зрения. Это было чудо.

Внутри у него всё оборвалось, рухнуло. Все его представления о мире, о порядке вещей, о том, как всё устроено. Передо ним стояло либо воплощение древней надежды, о которой шептались в тайных хрониках культа Топора — Избранный, тот, кому Великий Топор вновь открывает свои объятия. Либо… Либо предвестник конца. Нечто, пришедшее извне, чтобы добить наш искалеченный мир, показав, что все наши законы, вся наша борьба — ничто.

Ужас и надежда схлестнулись в груди в клубок ледяных змей. Командир почувствовал, как подкашиваются ноги. Он сделал шаг к нему. Не помня себя его рука сама потянулась, но не для удара. Он коснулся его плеча, его кожи, теплой, живой, покрытой каплями пота. Макс вздрогнул и поднял на него глаза. В них не было торжества. Лишь растерянность и вопрос. Искренний, детский вопрос: «И что теперь?».

Мальчишка и сам не понимал, что только что сделал.

— Как? — выдохнул Эдварн. Его голос прозвучал хрипло, чужим, сорванным шепотом.

Он только покачал головой, не в силах вымолвить хоть слово.

Обернувшись Эдварн заметил, что Лиор, Брэнн, Кэрвин, Рагварт, они смотрели на них. Шок на их лицах медленно начал сменяться смятением, затем — робким, диким, неверующим восторгом. Они видели то же, что и он. Они чувствовали это. В их глазах уже читалось не «как?», а «кто ты?».

И это было смертельно опасно.

Эдварн выпрямился во весь свой рост, вбирая в себя всю оставшуюся волю. Командира. Старого волка. Он обвел их взглядом, тяжёлым, пригвождающим.

— Ни слова. — прорычал он, и в голосе зазвенела сталь, которой не было ещё минуту назад. — Ни единого сраного слова никому, никогда. Вы ничего не видели. Все поняли меня?

Они замерли, будто по команде. Даже Брэнн, вечный бунтарь, кивнул, не в силах выдержать его взгляд.

— То, что здесь произошло… — командир снова посмотрел на Макса, — … остаётся здесь, между нами. Это наша тайна, наш крест, наша ответственность. Пока мы не поймём… не поймём, что это такое. Любая молва, любой слух убьёт его. А потом, возможно, и нас. И весь этот проклятый город.

Эдварн видел, как до них начало доходить. Шок сменился суровой решимостью. Они были солдатами. Они понимали цену секрета, понимали цену оружия, которое нельзя показывать врагу. А враг был везде, и не только в Лесу.

Они обменялись взглядами без слов. Мужчины, связанные теперь не просто долгом, а страшной, немыслимой тайной. Первый круг. Круг посвященных. Стражей.

— Обещай. — тихо, но властно сказал он Максу. — Обещай, что будешь молчать. Что не будешь пробовать… это… на людях. Никогда. Не покажешь никому, пока я не скажу.

Макс посмотрел на Эдварна, и он, наконец, увидел в его глазах осознание. Осознание масштаба того, что с ним происходило. Мальчишка кивнул. Молча, но это был самый нерушимый договор.

Ночь сомкнулась над их лагерем ещё плотнее. Костер потрескивал, отбрасывая пляшущие тени на лица его людей, его братьев, которые только что стали хранителями самого большого секрета в мире.

* * *

Тишина после шока была густой, как смола. Она давила на уши, на виски, на грудь. Я стоял, всё ещё чувствуя в ладонях отзвук того невероятного удара, эхо энергии, что прошла сквозь меня. Это было похоже на разряд молнии, ослепительно, жарко и очень, очень страшно.

Я видел их лица. Шок, недоверие, а потом… благоговейный ужас. Особенно Эдварн. Его взгляд прожигал меня насквозь. В нём не было злобы, но было нечто большее. Как будто он смотрел на призрака. Или на бога.

Его слова о тайне упали на благодатную почву. Я и сам понимал что то, что сделала Система, было ненормальным для этого мира, для этих людей. Я был аномалией. И аномалии либо уничтожают, либо используют. Пока они не поняли, что происходит, вариант «уничтожить» казался куда более вероятным.

Обещание молчать было единственным разумным выходом. Я кивнул Эдварну, и в его глазах мелькнуло облегчение. Словно он боялся, что я начну кричать о своём даре на каждом углу.

Напряжение немного спало. Отряд молча разошёлся по своим местам у костра, но атмосфера изменилась навсегда. Взгляды, которые они бросали на меня, были уже другими. Не снисходительными, не настороженными. В них читалось уважение, граничащее со страхом, и какая-то новая, железная связь. Мы были повязаны кровью раньше. Теперь мы были повязаны тайной.

Эдварн первым нарушил тишину, вернувшись к своим обычным, командирским обязанностям.

— Всем спать. — его голос снова обрёл привычную хрипотцу, но в нём появились новые, стальные нотки. — Кэрвин, Рагварт — возвращайтесь на вахту. Через три часа их сменят Брэнн и Лиор. Макс со мной на последней, перед рассветом.

Никто не спорил. Дисциплина стала нашим якорем в этом бушующем море неопределённости. Я пристроился у костра, свернувшись калачиком, и попытался уснуть. Мысли путались, в висках стучало. Я мысленно вызывал интерфейс Системы, разглядывая новую иконку умения.

Боевой Размах I. Уровень: 1.

Просто и без затей. Я мог учиться, просто наблюдая. Эта мысль была одновременно восхитительной и пугающей. Что ещё я могу перенять? Умения Кэрвина со стрелами? Мощь Рагварта? Всё что угодно?

Сон не шёл. Я ворочался, прислушиваясь к ночным звукам: к потрескиванию костра, к мерным шагам дозорных, к тяжёлому дыханию спящих мужчин. Прошло несколько часов. Вахту сменили Брэнн и Лиор. Их тихий разговор убаюкивал.

Я наконец провалился в короткий, тревожный сон, где системные окна смешивались с лицами членов отряда, полными изумления.

Меня разбудил резкий толчок в плечо. Я мгновенно вскочил на ноги, рука потянулась к топору. Предрассветная мгла была густой, холодной. Эдварн стоял рядом, его лицо было напряжённым, а пальцы прижаты к губам в знакомом жесте «тихо».

— Вставай. — прошептал он. — Беда.

Я встряхнул головой, прогоняя остатки сна. Лагерь уже был на ногах. Брэнн и Рагварт стояли на краю