Развод. Любовь вдребезги - Анна Эдельвейс

— Хочу, чтоб ты устроил мне дождь из шампанского! — похотливо ворковала соблазнительница года, льстиво играя голосом.

— Тебе это будет дорого стоить… — вторил мой скот.

— Для тебя всё что угодно, ты же обещал мне шубку к иностранной зиме?

— Идём в ванную, мне уже невмоготу, — муж звякнул бутылками.

Я слышала, как щёлкнула задвижка в ванной, воду там никто не включил, да и зачем им вода.

Почему я вышла из комнаты, спроси меня в тот момент, я не знала. Моё тело и какое то провидение превратились в вёрткую, ловкую зверюшку. Я бесшумной тенью проскользнула в мою бывшую спальню, включила ночник.

Что я искала? Телефон.

Здесь где то должен был быть телефон. Его или её. Ну где же он! Я судорожно двигала предметы, заглянула под кровать. Ну нету и всё! Вспышкой пронеслось в голове, что Максим подсвечивал себе в кухне. Правда, от его гаджета мало толку, там пароли как в швейцарском банковском хранилище. Хотела бежать на кухню, замерла на мгновение, вернулась к кровати. Стянула одеяло, подняла подушку, ес! Бинго.

Телефон этой ведьмы был под подушкой. При всей её хитрости, на телефоне этой дуры не было блокировки. Не задумываясь тут же вспоинила номер телефона Ильи. (Хоть здесь хватило ума не растеряться и память мобилизовалась вместе с мозгами). Набрала дрожащими пальцами его номер оглядываясь и не дыша от напряжения.

Возьми же трубку, возьми, — беззвучно двигала губами, тревожно прижимая телефон к уху. Не успел сработать телефон, трубку на том конце взяли сразу, голос, низкий, с хрипотцой… Самый надёжный и желанный в эту минуту. Я шёпотом, прикрывая трубку ладонью проговорила: — Это я, Даша. Помогите. Я дома. Телефон чужой, не перезванивайте…

Отложила телефон. Бросилась из комнаты прочь, опомнилась, вернулась, сунула его под подушку, поправило одеяло и опрометью бросилась вон из комнаты. У меня так бахало в висках, я мало что соображала, адреналин залпами рвался в сердце. Я спиной чувствовала жуть происходящего, пробегая мимо ванны пригнула голову, зажала рот руками, чтоб даже дыханием не выдать себя.

Заскочила в комнату к сыну, прижалась к стене, прислушалась. Пыталась восстановить дыхание, меня трясло. Схватила Матвейкин стакан с водой, осушила залпом, чуть не подавилась. Вода попала не в то горло, я сорвалась на кашель, уткнулась лицом в подушку, стараясь слиться с собственной беззвучной тенью. Посмотрела на часы. Четыре ровно. Прокручивала в голове последние минуты.

Дура, что я там молола от страха, даже адрес человеку не сказала. Откуда он знает где мой дом. Ну, поедет он сейчас к Наташке, там никого. После нашей последней беседы вообще подумает, что я чокнутая. Ну что же я такая невезучая.

Рухнула на диванчик, стиснула колени, обняла себя за плечи. Раскачивалась, запрещая себе плакать. Моё солнышко под сердцем не должен слышать, как мама плачет.

Так, свой единственный шанс на спасение я благополучно потеряла.

Надо было Наташкиной маме звонить. Или нет, лучше было адвокату лично! Вот кому надо было звонить! Ну ладно. Вывезет Максим нас с сыном на дачу, я найду как оттуда выбраться. Хоть через каминную трубу, но выберусь. Даже если Максиму хватит ума и там меня под замок посадить.

Клацнула дверь ванной, шаги, смешки.

Сидела на диване, минуты медленно ползли, подтачивания мои нервы, я искала слова, которыми убедить Максима не делать этого. Человек же он, разве можно так над нами издеваться. Сын совсем маленький, он может заболеть, как я там буду без телефона, без денег, без помощи.

Полудрёма наваливалась и тут я вдруг поняла, что у меня опять ноет живот. Неслышно так, издалека, этакими далёкими разрядами еле слышного грома, но у меня ноет низ живота. В первую минуту оторопела. Перестала дышать, схватилась обеими руками за живот, мёртвыми губами прошелестела:

— Нет, нет, пожалуйста… крошечка мой держись, мама с тобой, я рядом, клянусь, золотко моё, больше никаких нервов.

Кажется, я постепенно превращалась в пепел. Легла на диван, подтянула колени, закуталась в плед, баюкала сама себя, напевая колыбельную. Сквозь ресницы набирались слёзы. Я мама и мне надо сохранить то, что бьётся под сердцем. Как? А потом…

Выстрелом прозвучал дверной звонок.

Глава 23

За день до этого

Илья

Как только звякнул телефон, трубку взял сразу:

— Слушаю.

— Муромец Илья?

Женский голос был приятным, но это был вовсе не тот голос, который я ожидал услышать. Сегодня должна была позвонить Дарья.

На самом деле я ждал от неё звонка ещё вчера, (скажу честно, извёлся ожиданием), но сегодня она должна была позвонить кровь из носа. Мы же обо всём договорились. Неужели передумала. Поэтому сейчас я трубку схватил сразу.

Незнакомый женский голос расколол мои ожидания, я вздохнул:

— Да, это Муромец. Слушаю вас, что вы хотели.

На том конце что то шуршало, я устало потёр лоб, хотел уже отключиться, как услышал:

— Мы нашли вашу коляску.

Пару секунд я вникал в то, что услышал:

— Что?

— Ну коляску, детскую, летнюю.

Нет, я, конечно, знал, что женщины разными способами пытались затолкать мою грешную жизнь в брачный союз тем или иным способом, но чтоб так откровенно. Креативненько.

— Я не терял колясок, у меня нет детей и я счастливо не женат все свои 32 года. Прощайте.

— Да подождите, — голос на том конце перестал быть томным, я услышал нотки раздражения: — а мне что делать с коляской?

— Девушка, вас как зовут?

— Тамара.

— Тамара, чего вы от меня хотите?

— Так, слушайте, гражданин Муромец. Вчера я с ребёнком отправилась погулять в парк. Понимаете меня, я собралась погулять?

— Понимаю, — сказал и уставился в потолок, пытаясь понять, что от меня нужно этой Тамаре.

— Так вот. Идя вдоль тротуара, я увидела брошенную коляску. Между прочим недешёвую. В смысле внутри колясочки была аккуратно простелена пелёнка, на ручке висела сумка с детскими принадлежностями. Я подумала, мама с малышом где то рядом. Теперь понимаете меня?

— Откровенно сказать нет, но вы можете продолжать, если хотите, Тамара, — что то заставляло меня слушать дальше то, что неслось из трубки.

— Так вот, гражданин Муромец, идя назад после прогулки, я увидела, что коляска стоит там же, на тротуаре. А мамочки с ребёнком нигде не видно. Привезла её, то есть, коляску к себе во двор, спрашивала других мамашек по дороге “Чья коляска?”

Ничья коляска. До утра её никто не хватился. А сегодня я догадалась открыть сумку, что висела там на ручке. И вот. Там