Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

что они спасут Россию от того, от чего не могла спасти законная власть, которые заявили, что они засыпят армию пушками, снарядами, винтовками, они ровно ничего не сделали, ни одной пушки не поставили, ни одного ружья не дали и только после Рождества дали жалкую горсточку ручных гранаток – вот и вся деятельность этих шумящих, кричащих и обманывающих своей похвальбой доблестную русскую армию общественных учреждений. Он и ничего не сделали для государственной обороны, и я громко говорю вам это в лицо. (Шум слева.) Не шутите, господа, с этим, не шутите. Вы все говорите – армия, но армию обманываете через ваши газеты, армии сообщаете неверные сведения. (Шум.) Вы не дали армии снарядов, вы не дали армии пушек, вы не дали армии ружей, и вы никакими криками не уничтожите этого, так как это правда. (Рукоплескания справа; Милюков: «Но мы заставили дать».) Вы и не могли ничего дать; откуда вы могли дать снаряды и пушки? У вас для этого средств не было и нет, и мы не упрекаем вас в том, что вы ничего не дали. Но зачем вы хвалились, зачем обманывали народ и русскую армию, что вы чем-то помогали? Признайте ваше бессилие, вы этого не могли сделать, этого не сделали и не сделаете. Господа, теперь время расчетов, и, как сказал доблестный сотник Караулов8, армия потребует расчета. И вот когда армия потребует расчета, найдутся люди, у которых найдется глотка не менее громкая, чем у депутата Караулова, которые скажут армии: вас обманывали, а вы рты не разевайте на обманщиков.

Я, извиняюсь, немного уклонился от темы, слишком подробно рассмотрел ее и теперь перейду к следующему. Вводить народоправство в теперешнее время – это, по моему глубокому убеждению, значит губить Россию. Я, конечно, уверен, что никакое правительство в России не посмеет идти по этому пути, и поэтому я не особенно волнуюсь тем, что вы требуете министерства общественного доверия. Разве можно восхвалять такое положение, чтобы министр Государя Императора пользовался всеобщим недоверием русского народа? Конечно, это ужасное положение. Кто может говорить, что такое положение терпимо? Но не об этом мы спорим; под видом общественного доверия вы желаете назначать министров, указывать министров – против этого мы восстаем. (Голос в центре: «Вспомните Кассо!»9) Вы требуете министерства общественного доверия. Тогда мы вас спрашиваем: какое же это общество, которое будет решать, пользуется ли данный министр доверием или нет?

Вот недавно в газете вашего лагеря «Южный край»10 мы читали о том, что происходило в г. Харькове, как член Всероссийского земского союза, г. Сыромятников, купил в Красном Кресте сухари, пожертвованные бедными крестьянами для русского воинства, и отправил их на корм своим свиньям, причем использовал для провоза своих сухарей бесплатный льготный тариф Красного Креста. Эта история хорошо известна харьковскому депутату г. Лашкевичу11 (Лашкевич: «В свое время разъясню»), и так как я г. Сыромятникова никогда в глаза не знал, а читал только «Южный край», то сообщаю вам этот факт для сведения. Мы читали, как в Киеве ведет городские дела общественный деятель прогрессистов, городской голова Дьяков12, который ныне скрылся и над действиями которого учреждена ревизия, и ваши же газеты пишут, что Дьякова отдают под суд. Мы читали в ваших же прогрессивных газетах, как в Москве родной брат городского головы М. В. Челноков продал Москве свою землю за 200 000 руб., а она стоит всего 94 000 руб., и я его очень уважаю, М. В. Челнокова. Своего личного мнения я не высказываю, но передаю то, что прогрессивные газеты сообщают, что вот этот деятель, председатель Всероссийского городского союза, позволил своему брату продать землю тому городу, где он голова, за двойную цену. Вы все читали в прогрессивных газетах, что происходит в Петрограде: история с трамваями, «угольная панама», о деятельности одного из ваших лидеров г. Юрия Глебова: «Будет делать доклад товарищ городского головы Глебов, уже забаллотированный по первому разряду». Кто бывал в Городской Думе, слышал хотя бы защиту угольной операции города Юрием Глебовым, добивавшимся выражения благодарности заготовщикам угля, в то время когда ревизионная и юридическая комиссии требовали предания их суду.

Господа, я взял на выбор Харьков, Киев, Москву, Одессу, Петроград (голоса слева: «А в Одессе что?») – это ведь самые главные города Российской Империи, и во всех этих городах мы видим, как общественные деятели, эти представители общественности, странно себя ведут. Я ничего не читал про Одессу, в Одессе черносотенный голова Пеликан13, может быть, по этой причине ничего плохого там и нет. (Смех слева.) Раз вы сами в своих газетах выставляете на позор деятельность целого ряда ваших же деятелей, а не мы выставляем, это ваши прогрессивные га зеты – «Русское слово», «Южный край», «Вечернее время»; раз вы указываете, что эти общественные деятели, конечно, не все, а некоторые, но тем не менее выдающиеся все деятели из ваших рядов так себя ведут, то это указывает, что не только там среди чиновников есть неправильности, не только там есть непорядки, но и здесь, среди общественности, под флагом патриотизма вершатся подчас грязные, нехорошие дела. Весь народ стонет от незаконного освобождения от воинской повинности, все эти организации, все эти санитарные отряды переполнены людьми, бежавшими от воинской повинности и надевшими хаки и даже шашки и погоны. Они должны были бы в окопах сидеть, а вместо сего они развозят сардинки и торгуют касторовым маслом – и все это делается под флагом патриотизма. (Шум слева.)

Председатель. Прошу с мест не говорить.

Марков 2-й. Вы говорите: общественное доверие, страна верит вам, представителям шести объединившихся фракций. А я этого не вижу. На петроградских выборах (голос слева: «По первому разряду») мы узнаем, что и достопочтенный Александр Иванович Коновалов, здесь присутствующий, и уважаемый г. Велихов, и г. Барышников, и этот самый Юрий Глебов – все они забаллотированы, Петроград их не выбрал, а ведь это ваши выдающиеся деятели, они получили на выборах 58 голосов из 215; вы, господа, полное недоверие получаете, ваши излюбленные люди проваливаются на выборах, а вы говорите, что вам страна верит. Вам не верит страна, вы ошибаетесь, кому-нибудь другому верит, а не вам. (Голос слева: «Большая страна в 200 человек».) Верят вам представители шести еврейских газет. (Шум слева.)

Председатель. Я действительно покорнейше прошу подчиниться распоряжению Председателя и с мест не говорить. (Шум слева.) Член Государственной Думы Аджемов, я призываю вас к порядку. (Шум слева.) Член Государственной Думы Аджемов, я категорически прошу вас не шуметь.