Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

зале, выработал в течение многих дней и недель этот проект об особых совещаниях. Вся эта система не только заслужила одобрение Государственной Думы, но она выработана Государственной Думой и введена в жизнь министром, увольнение которого вы ставите в вину Правительству, министрам, которого вы считаете своим и правильно считаете, ибо это был восприемник прогрессивного блока. ‹…›

Бороться вам хочется, а когда бороться приходится – приходится бить по своим собственным дельцам, и тут у вас духу не хватает. Мы, правые, считаем, что тут выход один: это экономическая диктатура, чисто правительственная, строгая, суровая, ответственная, но властная и которая может тут же карать, тут же наказывать и тут же конфисковать. Пока такой власти не будет, не будет у нас и борьбы с дороговизной, не будет порядка, будут хвосты, спекулянты, мародеры. ‹…›

Члены Думы говорили: а мы требуем мира и будем его добиваться; эти члены Думы изменники, а вы их не осуждаете, не извлекаете из вашей среды, их не осуждаете, пораженцев. (Шум.) Я их не хочу оскорбить, я только факты указываю. Люди, которые заявляют, что они теперь, во время войны, будут бороться теми средствами, на которые они намекали, за мир, они государственные изменники (голоса справа: «Правильно!»), и если на заводах теперь происходят беспорядки, если на заводах идут забастовки, то это дело тех, которые помогают германцам, – это ясно для всех вас. Вы говорите, что это полиция посылает провокаторов. Докажите это, я этому пока не верю, этому ужасному обвинению, но зачем искать полицию, когда есть члены Думы, которые посылают на это дело, которые говорят, что надо забастовками добиться мира, – они сами себя обвиняют, сами говорят это, а вы держите их в своей среде, вы от них не отказываетесь, значит, с изменой как таковой вы бороться не хотите, вы боретесь с Правительством, но не с изменниками. В Германии Либкнехт, друг Николая Семеновича Чхеидзе, – в тюрьме. И хорошо. Кезмент6, член парламента английского, повешен – и хорошо, ибо они изменники, один – Германии, а другой – Англии. Я заканчиваю и говорю: с изменой бороться будем, это нам по пути, но докажите и указывайте. Докажете – мы с изменниками будем биться всеми нашими силами, но клевете мы не поверим, а настоящих изменников потрудитесь сами изгнать из своей среды, и пока вы этого не сделаете, пока не очиститесь, до тех пор, господа, вы не имеете морального права обвинять других в измене. (Рукоплескания справа.)

Н. Е. Марков и политическая борьба

ответ Маркова 2-го

на статью Жеденева в «Русском Знамени»

(извлечение из журнала «вестник союза Русского народа». – 1910. – 13 августа. – № 10)

Среди площадной брани и возмутительной лжи, затопившей страницы газеты «Русское Знамя»1, мне привелось прочесть подписанное Жеденевым2 «Открытое письмо Н. Е. Маркову». Хотя письмо это напечатано в современном «Русском Знамени», тем не менее оно составлено в достаточно приличном тоне и не содержит в себе обычных ругательств и оскорблений.

Вот почему я нахожу возможным ответить г. Жеденеву и соумышленникам его по существу открыто поставленных им против меня обвинений.

Отвечать я буду только за себя и только на те обвинения, кои г. Жеденев возводит именно на меня, а не на Главный Совет Союза Русского Народа3. Я поступаю так потому, что манией величия не страдаю и никогда не позволю себе отождествлять свою скромную особу с Главным Советом С‹оюза› Р‹усского› Н‹арода›.

Главный Совет С‹оюза› Р‹усского› Н‹арода›, к числу членов коего я имею честь принадлежать, ныне состоит из весьма достойных и заслуженных деятелей нашего святого правого дела, и потому утверждения г. Жеденева, будто из всего состава Главного Совета Союза Р‹усского› Н‹арода› считается с одним лишь мною, Марковым, есть утверждение, безусловно, неверное.

Имена бывшего ярославского губернатора, ныне сенатора А. А. Римского-Корсакова4, бывшего председателя Курской губернской земской управы, а ныне члена Государственного Совета М. Я. Говорух-Отрока5, бывшего харьковского губернатора генерала Пешкова, бывшего председателя столичного совета Петербургских отделов Союза Р‹усского› Н‹арода› графа Э. И. Коновницына6 и других, всеми порядочными людьми уважаемых членов Главного Совета, конечно, известных во всей России, и с мнениями этих выдающихся людей, конечно, считается весь Союз Р‹усского› Н‹арода›, все истинно правые люди на всем пространстве нашей великой Родины.

Меня поистине поражает та невероятная смелость, чтобы не сказать больше, с каковой г. Жеденев и люди его образа действий позволяют себе вещать от имени всего Союза Р‹усского› Н‹арода›.

Неужели они и впрямь думают, что стоит им собрать десяток-другой приятелей где-либо в трактирчике на Сенной или хотя бы в золоченых хоромах госпожи Полубояриновой7, чтобы получить право решения своей ничтожной кучки выдавать за волю и веление всего Союза Русского Народа?

Неужели они и впрямь надеются на то, что три-четыре десятка отделов, науськанных «Русским Знаменем» на возмущение против законности и порядка (здесь и далее выделено Н. Е. Марковым. – Д. С.), к коим призвал всех нас, союзников, сам великий наш Самодержец, смогут заставить Главный Совет – этого единственно законного руководителя 4500 отделов Союза – отступить от исполнения его прямого долга и повести Союз не по пути мощного единения для достижения заветной цели – торжества Царского Самодержавия, а по пути сумятицы, вечевого своевольства и пугачевщины?

Неужели они и впрямь рассчитывают, что передовые бойцы правого дела, против которых поднята столь гнусная, столь отвратительная травля на страницах некоторых якобы газет, испугаются всей той грязи, в коей якобы правые «писатели» пытаются утопить их честное имя и, испугавшись, бросят свое тяжкое иго на радость и ликование злейших врагов русского народа?

Если Вы, господин Жеденев, и все те, кто стоял за Вашей спиной, действительно на все это надеетесь, то Вы жестоко ошибаетесь в Ваших расчетах.

Ни один из нас – членов Главного Совета, и менее всего я, Марков 2-й, не вошли в состав этого руководящего Союзом учреждения ради каких бы то ни было личных целей. Все мы подняли это тяжкое бремя исключительно потому, что ясно видели всю необходимость, всю неизбежность такового действия ради сохранения, ради сбережения дорогого всем нам Союза Русского Народа.

Мы взяли в свои руки руководство делами Союза не только потому, что это прямой долг наш как членов Главного Совета, в силу Устава, постановлений Всероссийских Съездов и действующего обычая, но главным образом, потому, что с совершенной очевидностью убедились в том, что единолично А. И. Дубровин вести дела Союза совершенно не в силах. В этом убедились не одни мы – члены