Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

Главного Совета. Убеждение это было всеобщее среди союза, и что это так – лучшим тому доказательством служат постановления ярославского частного совещания представителей отделов Союза. Не я, Марков 2-й, составлял эти постановления, меня вовсе не было на ярославском съезде.

Ярославские постановления 8-11 марта 1909 г. составлены пресловутым Владимиром Балашевым8, Кацауровым9, тульским Разнатовским10, пермским Рябовым11, гомельским Давыдовым12, Полубояриновой, Карауловой, подписаны эти постановления и самим Дубровиным.

Что же значится на этих постановлениях, составленных нынешними фанатическими сторонниками дубровинского своеволия?

А вот что:

«Возлагается на Главный Совет Союза Р‹усского› Н‹арода› вся работа по Союзу; на председателе Главного Совета лежит руководство работою членов Главного Совета, и он выступает в тех случаях, когда нужно исправить или поправить дело, строго следуя постановлениям Главного Совета», и далее:

«Редактором-издателем газеты “Русское Знамя” как его собственник остается, как и был до сих пор, председатель Гл‹авного› Совета А. И. Дубровин».

«Ввиду выраженного последним согласия предложить Главному Совету назначить соредактора, ответственного перед Главным Советом за направление им газеты, служащей органом всего Союза Русского Народа».

Большего недоверия к А. И. Дубровину, только что ставшему «собственником» газеты, созданной и два года существовавшей на средства Союза Русского Народа, проявить, конечно, было нельзя. Это полное недоверие было открыто и всенародно заявлено представителями Союза, и сам А. И. Дубровин признал основательность этого недоверия, ибо все ярославские постановления собственноручно подписал.

Итак, Съезд представителей отделов, состоявший почти исключительно из ярых сторонников А. И. Дубровина, в марте 1909 г. открыто и явно признал, что во главе Союза Р‹усского› Н‹арода› должен стоять не г. Дубровин, а Главный Совет, что направление органу всего Союза Р‹усского› Н‹арода› должен давать не «собственник» «Русского Знамени», а соредактор, назначенный Главным Советом.

В члены Главн‹ого› Совета меня избрали в июле 1908 г. Одновременно со мною были выбраны члены Госуд‹арственной› Думы покойный граф Доррер13, священник Машке-вич14 и Тимошкин15.

Выбор этот мы все приняли, конечно, не ради почета, а ради желания принести пользу Союзу, дела коего в то время уже находились в полном упадке.

Как сам А. И. Дубровин, так и все те, кто настаивал на избрании нас, членов Гос‹ударственной› Думы, в члены Главн‹ого› Совета С‹оюза› Р‹усского› Н‹арода›, все время указывали нам на крайнюю в том необходимость с точки зрения насущных нужд Союза Р‹усского› Н‹арода›.

Только после долгих сомнений и колебаний решился я идти в Главн‹ый› Совет, ибо более, чем кто-либо иной, сознавал, как мало у меня будет времени, свободного от занятий в Госуд‹арственной› Думе.

И если я пошел в Главн‹ый› Совет, то только потому, что не видел иного выхода. Полагаю, что так думали и все остальные члены Госуд‹арственной› Думы.

У себя в Курске мы выступили на борьбу с крамолой с 1904 г. и все время работали самостоятельно, очень долгое время даже не подозревая о существовании Дубровина и Пу-ришкевича16.

Уже в сентябре 1905 г. союзное движение вылилось у нас в Курске в виде Курской народной партии порядка.

Уже в декабре 1904 г. Курское Губернское земское собрание приняло адрес государю с указанием на незыблемость Самодержавия.

Адрес этот был составлен мною, Марковым 2-м.

За принятие моего адреса служащие в то время кадетской Губернской земской управы ворвались к нам во время заседания и, угрожая стульями и палками, выгнали наше земское собрание из земского дома и, оставшись победителями на поле брани, влезли на столы и стали петь рабочую «Марсельезу».

Возмущенный наглостью революционеров, я вошел в их круг и провозгласил «Ура!» Самодержцу Всероссийскому. Мой возглас был поддержан большею частью публики, и испуганное патриотическим порывом народа разбойничье племя постыдно бежало на улицу.

Не зная, не ведая ровно ничего о Дубровине, мы у себя в Курске еще с 1904 г. начали беспощадную войну с кадетами и революционерами. К октябрю 1905 г. мы уже составляли закаленную в боях партию и уже имели основание надеяться на успех.

Мы очистили курское дворянство от выборгских измен-ников17, мы первые в России выгнали из дворянства членов I Госуд‹арственной› Думы князя Долгорукого, Якушкина, фон-Руцена и Ширкова. Дворянина, осмелившегося высказать свои симпатии пресловутому лжекрестьянскому союзу, мы спустили с лестницы Дворянского собрания. Мы разогнали из Губернского земства всех кадетов до единого.

То же мы произвели во всех пятнадцати уездных земствах Курской губернии.

Из твердыни кадетской крамолы путем долгой, упорной работы мы превратили Курскую губернию в первую по черносотенству.

После двукратного поражения мы взяли верх и на выборах в Госуд‹арственную› Думу. В III Госуд‹арственную› Думу единственно наша Курская губерния дала всех одиннадцать депутатов правых. Мы основали без всякой посторонней помощи свою газету «Курская быль»18. Мы убили все издававшиеся в Курске левые газеты. Во главе Курского Отдела Союза Р‹усского› Н‹арода› ныне мы имеем архиепископа Курского. Председателями нашего Отдела поочередно были покойный член Госуд‹арственного› Совета князь Касаткин-Ростовский19, покойный член Госуд‹арственной› Думы граф Доррер. Ныне состою председателем я, член Госуд‹арственной› Думы Марков 2-й. Членами нашего Отдела числится цвет курского дворянства и лучшие люди из духовенства, купечества, крестьянства и мещанства. Отделом Союза Р‹усского› Н‹арода› мы стали после почти двухлетней плодотворной работы нашей самостоятельной партии.

Оглядываясь на сделанное, мы, куряне, вправе сказать, что послужили своему Государю верою и правдою и достигли того, чего, дай Бог, Вам, г. Жеденев сотоварищи, когда-либо достичь.

Не для похвальбы, не для самовосхваления пишу я все это, но для восстановления святой правды, которую злые люди пытаются извратить.

Вы можете кликать нас курскими соловьями, но курские соловьи не просвистели Царева дела, как иные прочие… Революционные газеты именуют теперь Курскую губернию «родиной Маркова 2-го».

Я, Марков 2-й, смело и открыто могу сказать, что в работе курских союзников и моего «там капля меду есть».

И этой капли чистого меду не затопить ни ложью, ни клеветой, ни руганью.

Как на Волыни, как в Одессе, как в Саратове, как вообще везде, где правые достигли крупных существенных успехов, так и у нас в Курске Союз Р‹усского› Н‹арода› возник и работал совершенно самостоятельно, без всякого воздействия и влияния со стороны г. Дубровина. Все эти сильные местные содружества возникли стихийно и многие гораздо ранее учреждения Союза Р‹усского› Н‹арода› в Петербурге.

Впоследствии все мы примкнули и вошли в состав Союза Р‹усского› Н‹арода› и сделали это, конечно, ради объединения разрозненных сил в один общий могучий всероссийский Союз всех правых русских людей, а не ради каких-то особых достоинств г. Дубровина.

Дубровин, Майков20 и Пуришкевич работали в Петербурге, граф Э. Коновницын – в Одессе, Грингмут21 и Озно-бишин22 –