Россия и мир в 1954 году. Роман-досье в биографиях, фактах, событиях, датах и цифрах - Николай Владимирович Переяслов

числе Вера Мухина), победителем был объявлен проект С. М. Орлова, никогда до этого монументальной скульптурой не занимавшегося, а работавшего только с мелкой пластикой. За эту работу он в том же году был удостоен Сталинской премии.

Легенда приписывает стремительное возвышение малоизвестного до того художника личному участию Сталина. Дело происходило в краткий промежуток между окончанием Второй мировой и началом «холодной» войны. Рассказывают, будто бы во время проведения выставки народного творчества в Манеже послу США Авиреллу Гарриману приглянулся один экспонат – глиняный петушок. Сопровождавший посла Вячеслав Молотов тут же подарил послу эту игрушку. После окончания выставки автор работы, Сергей Орлов, не получив назад своего петушка, решил выяснить его судьбу (он уже пообещал раньше передать эту игрушку в местный Дворец пионеров). Переписка с устроителями выставки не дала результатов, и скульптор отправил письмо с жалобой на имя Сталина. За это время политический климат переменился настолько, что успел опуститься «железный занавес». Через некоторое время Орлова вызвали в Кремль, на заседание Политбюро, во время которого Сталин сделал выволочку Молотову за неподобающее отношение к советским пионерам, которыми пренебрегли, предпочтя американского дипломата. После этого случая Сталин лично предложил Орлову заняться работой над памятником Юрию Долгорукому. Так как опыта у Орлова не было, к нему в качестве соавторов прикрепили скульпторов-монументалистов А. Антропова и Н. Штамма.

Об утверждении Сталиным окончательного варианта памятника рассказывают такую историю. Якобы вождь внимательно рассмотрел модель и вдруг спросил: «А почему у вас, товарищ Орлов, Долгорукий сидит на кобыле? Я думаю, жеребец сильнее подчеркнёт мужественность основателя Москвы». Реплика оказалась неожиданной, и авторы не нашли, что на неё ответить, однако в проект были срочно внесены необходимые изменения.

* * *

Ещё один монумент был открыт в январе 1954 года на главной аллее Куйбышевского (ныне Самарского) городского кладбища, когда отмечался трёхсотлетний юбилей воссоединения Украины с Россией. Обелиск воздвигнут в честь легендарного комдива Николая Щорса, похороненного ещё 12 сентября 1919 года на Всехсвятском кладбище, недалеко от железнодорожного вокзала.

По одной версии, тело Щорса перевезли в Самару, чтобы избежать надругательства над его могилой со стороны наступавших белогвардейцев. Однако наиболее вероятна другая причина – в Самаре проживали родители его жены Фрумы Ефимовны. Похороны комдива в Самаре прошли очень скромно. На них присутствовали только его вдова и несколько сопровождающих.

В 1926 году Всехсвятское кладбище было закрыто. К самарцам обратились с просьбой перезахоронить останки своих близких на новом кладбище. Очень многие так и поступили, но могила Щорса, за которой никто не ухаживал, затерялась.

Авторы монумента – молодой архитектор Алексей Моргун и скульптор Алексей Фролов. Композиция надгробия – традиционный обелиск 6-метровой высоты, квадратного сечения, из серого уральского гранита, установленный на пирамидальное основание. На лицевой плоскости обелиска – отлитый в бронзе барельеф кавалерийской шашки, перевитой торжественными венками и лентами, как символ награждения Щорса золотым оружием за освобождение Киева. На ступенчатом основании – бронзовый картуш с текстом: «Н. А. Щорс. 1895–1919». Обелиск увенчан отлитым в бронзе боевым знаменем, свисающим по его четырём угловым граням…

О воинских подвигах Николая Александровича Щорса знают по большей части не по историческим учебникам, а по кинофильму Александра Довженко и Юлии Солнцевой да песне Матвея Блантера и Михаила Голодного: «Шёл отряд по берегу, шёл издалека, шёл под красным знаменем командир полка…» На деле же его деятельность заключается в том, что в феврале 1918 года он создал партизанский отряд, с которым довольно удачно нападал на немецкие продовольственные обозы, отбирая вывозимое ими добро. Затем в сентябре 1918 года он сформировал в районе Унечи из отдельных отрядов 1-й Украинский советский полк им. Богуна, которым командовал в боях с германскими интервентами и гетманцами. С ноября 1918 он руководил уже 2-й бригадой 1-й Украинской советской дивизии (Богунский и Таращанский полки), которая захватила Чернигов, Киев и Фастов, отбив их у войск Украинской директории. 5 февраля 1919 года Щорс был назначен комендантом Киева и по решению Временного рабоче-крестьянского правительства Украины награжден почётным оружием.

С 6 марта по 15 августа 1919 года Щорс командовал 1-й Украинской советской дивизией, которая в ходе стремительного наступления отбила у петлюровцев Житомир, Винницу и Жмеринку, разбила главные силы петлюровцев в районе Сарны – Ровно – Броды – Проскуров, а затем летом 1919 года оборонялась в районе Сарны – Новоград-Волынский – Шепетовка от войск Польской Республики и петлюровцев, но была вынуждена под давлением превосходящих сил врага отойти на восток.

С 21 августа 1919 года Щорс – командир 44-й стрелковой дивизии (в неё влилась 1-я Украинская советская дивизия), которая, обеспечивая эвакуацию Киева, обороняла Коростеньский железнодорожный узел. Находясь в передовых цепях Богунского полка, Щорс 30 августа 1919 года был убит при невыясненных обстоятельствах около села Белошица (ныне село Щорсовка Коростенского района Житомирской области, Украина) выстрелом в затылок с близкого расстояния, предположительно с 5—10 шагов.

Официальная версия о том, что комдив погиб в бою от пули петлюровского пулемётчика, с началом «оттепели» 1960-х годов стала претерпевать изменения. Первоначально исследователи убийство командира инкриминировали только одному командующему Харьковским военным округом Ивану Дубовому, который в годы Гражданской войны был заместителем Николая Щорса в 44-й дивизии. В сборнике 1935 года «Легендарный начдив» помещено свидетельство Ивана Дубового: «Противник открыл сильный пулемётный огонь, и особенно, помню, проявлял «лихость» один пулемёт у железнодорожной будки… Щорс взял бинокль и начал смотреть туда, откуда шёл пулемётный огонь. Но прошло мгновение, и бинокль из рук Щорса упал на землю, голова Щорса тоже…» Голову смертельно раненного Щорса бинтовал сам Дубовой. И умер Щорс у него на руках. «Пуля вошла спереди, – пишет он, – и вышла сзади…»

Не может не показаться странным, что когда медсестра Богунского полка Анна Розенблюм хотела сменить первую, весьма поспешную повязку на голове уже мёртвого Щорса на более аккуратную, Дубовой не разрешил ей этого сделать. Более того, по его же распоряжению тело Щорса без медицинского освидетельствования отправили для подготовки к захоронению.

Однако это не всё. Оказывается, свидетелем гибели Щорса был не один Дубовой, рядом находились командир Богунского полка Казимир Квятек и уполномоченный реввоенсовета 12-й армии Павел Танхиль-Танхилевич, посланный с инспекцией членом РВС 12-й армии Семёном Араловым, ставленником Троцкого. Самым вероятным исполнителем убийства Щорса называется Павел Самуилович Танхиль-Танхилевич. Двадцати шести лет, родом из Одессы, щёголь. Закончил гимназию, довольно сносно изъяснялся по-французски и по-немецки. Летом 1919 стал политическим инспектором Реввоенсовета 12-й армии. Через два месяца после гибели Щорса он поспешно исчезает с Украины и объявляется на Южном фронте уже в качестве старшего цензора-контролёра