Пепел перемен, Том 6: Тень железной руки - Илья Витальевич Карпов

— Недоучку сделали верховным магом? Куда катится эта страна… — изумился Альбрехт, но, заметив, как опечалилась Рия, мягко добавил: — Наверное, он и вправду очень талантлив, раз заслужил такую должность. И, вместе с тем, очень хороший человек, раз ты так о нём беспокоишься.

— Вот, погляди. Он сделал это для меня.

Рия сняла оловянную ромашку с шеи и положила на морщинистую ладонь дедушки. Альбрехт пригляделся и провёл по украшению пальцами.

— Какая тонкая работа, — задумчиво проговорил он и по-доброму усмехнулся: — Видимо, кроме магического таланта, этот юноша имеет ещё и ювелирный. Вижу, сделано с большой заботой.

— Знаешь, дедушка… — Рия вернула украшение на место и вздохнула, будто набиралась смелости. — Он мне дорог. Очень дорог, хоть я стараюсь это утаить, иногда даже от себя самой. А теперь, когда его нет, стало совсем… Но я стараюсь держаться. С головой погружаюсь в работу, отдаю ей все силы, чтобы с наступлением ночи забыться во сне до утра. Но, к сожалению, над своими снами я не властна, и Игнат приходит ко мне. Каждую ночь. А стоит мне проснуться и открыть глаза, как я тут же спешу вновь погрузиться в работу, чтобы не страдать и не думать о нём. Но и в лечебнице в последнее время происходит чёрт те что… Я не жду, что ты поймёшь меня, дедушка, но мне нужно было кому-то это сказать. Дядя Карл день и ночь пропадает в лаборатории, а сама я…

Альбрехт тепло улыбнулся и обнял внучку.

— Спасибо, — тихо прошептала она. — Мне так тяжело держать всё это в себе…

— Мне ты можешь говорить всё, что угодно, Рия. Тем более, что даже здесь мы, можно сказать, наедине, — старик оглядел трибуну. — Едва ли кто-то из окружающих нас говорит по-ригенски.

— К слову о Ригене, — встрепенулась девушка. — Ты ведь не станешь настаивать, чтобы мы с дядей уехали с тобой?

— Я думал об этом, дорогая. И пришёл к выводу, что какое бы вы с Карлом не приняли решение, спорить я не буду. К тому же, судя по твоим словам, о тебе есть, кому позаботиться. Беспокоюсь лишь за наследство твоей матушки. Помнится, когда она погибла, её сестра, Ида, прямо на похоронах заявила, что не успокоится, пока не доберётся до денег, завещанных тебе мамой. Не удивлюсь, если она воспользовалась вашим отсутствием и захватила имение твоих родителей в Аймхе. Право слово, ужасная женщина.

— Не то слово, дедушка.

— А ведь впервые я встретил её на свадьбе твоих родителей. Узнав, что я преподаю в Аркентальском университете, она только разочарованно произнесла: «Ах, так вы учёный, как и ваш брат…» Я был настолько ошеломлён столь пренебрежительным отношением, что просто не нашёл слов. Она же быстро потеряла интерес к нашему разговору и куда-то пропала. Как бы мне хотелось вновь посмотреть в эти алчные злобные глаза…

— Уже не получится, — улыбнулась Рия, — Ида Морнераль мертва. Она приезжала сюда, в Энгату. Хотела добраться до нас с дядей Карлом, но, благодаря тому лысому господину со шрамом, которому ты помог утолить жажду в лечебнице, она нас больше не побеспокоит.

— Вот значит, как, — задумчиво сказал Альбрехт. — Я, конечно, не одобряю подобных мер… Но в этом случае я просто обязан отблагодарить его.

— Подумаем об этом позже, дедушка. Гляди, вон маги выходят!

В центре ристалища и в самом деле оказались двое. Оба молодые, совсем недавные мальчишки. Рия не дала бы им и двадцати лет от роду. Один из них носил одежды красного цвета, второй — синего. Должно быть, для того чтобы зрителям было легче различать. Герольд назвал их имена, ничем не примечательные, какие мог носить любой, и дал сигнал к началу схватки.

Первые несколько секунд оба стояли в нерешительности, но потом, тот, что в красном, похоже, осмелел и запустил в другого огнём. Рия видела, как действует Игнат, и то, что сделал этот паренёк, не шло ни в какое сравнение. Он будто бросил в противника жёлудь и при этом даже не попал. Тот же в ответ несколько раз взмахнул руками, и парень в красном повалился на землю, едва не перекувыркнувшись через себя. По трибунам разнёсся смех.

— Маг воздуха, — вздохнул Альбрехт. — Хоть, право, язык не поворачивается назвать его так. Где взяли этих мальчишек? Их поединок выглядит как шутовское представление. Если его величество хотел устроить настоящее зрелище, ему следовало бы найти по-настоящему искусных магов.

В этот момент парень в красном поднялся на ноги, утёр нос и ринулся к противнику с объятыми огнём кулаками. Тому не хватило реакции, и на него тут же обрушился град ударов. Прозвучал звук горна и мальчишек растащили под хохот зрителей. Одетый в синее стоял, утирая расквашенный в кровь нос, а на его одежде виднелись коричневые пятна ожогов, какие бывают, когда из костра на чьи-нибудь штаны или рубашку вылетает уголёк.

— Как же так, дедушка, — удивилась Рия, — он несколько раз попал в лицо, я сама видела. Почему ожоги только на одежде?

— Думаю, они и сами понятия не имеют, — улыбнулся Альбрехт с ноткой самодовольства. — Мы в Аркентале, изучали этот вопрос, и если бы местные маги относились к магии, как к серьёзной науке, вместо того чтобы бездумно орудовать ей, словно дубиной, то знали бы. Разве этот твой Игнат не рассказывал тебе? Он ведь огненный маг.

Рия отрицательно кивнула.

— Должно быть, сказалось неоконченное образование, если в Вальморе вообще изучают подобные вопросы, — вздохнул старик, но, заметив нахмуренные брови внучки, добавил: — В любом случае, буду рад, если ты узнаешь об этом побольше. Опуская сложные теоретические детали… Представь, что у каждого живого существа есть незримая оболочка, словно кора у дерева. Учёные Аркенталя называют её «магической сопротивляемостью». Эта оболочка тем толще, чем сильнее это существо связано с магическими энергиями. Душа мага является прямым проводником таких энергий, поэтому сопротивляемость тем выше, чем могущественнее маг. Если же принять во внимание интенсивность использования…

— Дедушка, — смеясь, перебила Рия, — я никогда не была на лекции в вашем университете, но почему-то мне кажется, что сейчас нахожусь именно там. Не мог бы ты говорить чуть проще?

Альбрехт стушевался на мгновение, но кивнул и