Развод. С чистого листа - Елена Любимая

— Плотник? — задумалась я. А ведь он наверняка работу будет искать. Может, и пригодится на ферме толковый работник, тем более с золотыми руками. — А подскажи мне, в каком он доме живет?

— Так за бывшим детским садом, позабыла ты, что ли? Кузнецовы всегда там жили, ты чего?

Видимо, тетя Наташа считала меня за местную, искренне полагая, что я должна помнить, где и кто жил в деревне.

Глава 20

Юра

Как умел, пытался убедить Катю, что открытие магазина в деревне — прибыльное мероприятие, но по глазам видел, она не согласна. Отступил, ей нужно время, чтобы решиться. То, что она уедет через несколько дней, я не сомневался, ровно как и в том, что вернется. Пусть не так скоро, как мне бы того хотелось, но вернется.

А идея с продуктовым — здравая. Людям нужны нормальные условия. Раз уж я за ферму взялся, потребуются рабочие руки. А где их взять, если молодежь бежит? Остались старики. Людям нужны уверенность в завтрашнем дне, достойная зарплата, социальная подушка: аптека, медпункт, садик, тот же магазин. Вот первое, за что надо браться.

Погруженный в эти мысли, я остановился на обочине шоссе, метрах в пятидесяти от того, что осталось от колхозной фермы. Строительная бригада уже прибыла на место и сгружала с манипулятора бытовки. Чуть поодаль — импровизированная стоянка их машин, рядом с которыми виднелись походные сумки.

Большегруза со стройматериалом в поле зрения не наблюдалось. Но и кое-что любопытное я заметил: у самого большого ангара столпились люди, человек десять, не больше. И это не строители, хотя мужики крепкие, но одеты они не в спецформу, а по гражданке. Один из них, поднеся руку к голове, пристально уставился на меня, а затем что-то сказал остальным, и вся эта демонстрация двинулась в мою сторону.

Надеюсь, они не морду бить собираются? — усмехнулся я. Рука потянулась к пачке, и, чиркнув зажигалкой, закурил прямо в кабине. Димка унюхает, ворчать будет. Решив не злить брата, я вышел на улицу.

— Ты, что ли, хозяин? — вместо приветствия произнес здоровяк, тот самый, что первым увидел меня издали. Несмотря на футболку с изображением улыбающегося смайла, выглядел мужик весьма сурово: небритая физиономия, сведенные к переносице брови, ухмылка, не предвещающая мне ничего хорошего.

Его товарищи молчали, но их позы, сцепленные руки, тяжелые взгляды говорили яснее слов: диалог готовы поддержать кулаками. Я нарочито медленно затянулся, выпустив струйку дыма в теплый воздух. Изображаешь хозяина, блин, — прошипел внутренний голос. Затем протянул руку:

— Юрий, — замер с вытянутой ладонью, глядя здоровяку прямо в глаза. Тот ехидно хмыкнул, но руку пожал. Крепко, с пробой на прочность.

— Виктор.

Неплохо, диалог положен. Раз сразу в нос не получил, то есть шанс, что договоримся.

— С чем пожаловали, мужики? — перевел взгляд на «группу поддержки» за спиной Виктора.

— Слух по деревне пошел, — скрестил руки на мощной груди Виктор, буравя меня тяжелым взглядом, — что ангары сносить задумал, коттеджей для буржуев настроишь.

— Хм, впервые слышу, — покачал головой я, — у меня другой план: хочу ферму восстановить.

Вот значит как, пришли за землю свою постоять. Что ж, их можно понять, кому понравится, когда тихое место превратят в шумный курорт для богатеньких. Виктор взглянул на меня с недоверием. Он явно не ожидал такого поворота событий. Мужики позади него удивленно зашептались, обсуждая услышанное.

Пока они переваривали полученную информацию, у меня созрел план, и я продолжил их шокировать.

— Такое дело, мужики, — доставая сигареты и протягивая вперед, угощая. — Рабочих рук не хватает. Буренок мне привезут раньше, чем рассчитывал, мои ребята не справятся. Может, посоветуете, кто возьмется за шабашку?

Если я все правильно рассчитал, то уже сегодня вторая бригада будет собрана. Вон, руки у всех натруженные, не бездельники. Да и следов алкоголя на лицах я не наблюдаю. Не запойные, и это еще один плюс. Ну а если нет, сейчас в морду дадут.

Виктор прищурился, размышляя, стоит ли мне доверять, а затем взял предложенную сигарету; вслед за ним потянулись и остальные мужики.

— Работа — это хорошо, — произнес Виктор закуривая. Его лидерство стало еще более очевидным, — платить сколько станешь?

— Не обижу, — говорить о сумме преждевременно, нужно сперва очертить фронт работ, — а если сработаемся, то и дальше обеспечу местами на постоянку.

Однозначно понадобятся водители, грузчики и строители. Странная мысль промелькнула, когда услышал про коттеджи. Сперва надо все рассчитать как следует, а уже потом браться за проект. Да и под него явно понадобится кредит, все свои деньги я вложил в покупку земли. Осталось не так много.

— Обсудим, — кивнул Виктор, а затем махнул рукой, приглашая к дебатам остальных.

— Юрий Сергеевич! — раздраженный оклик прораба Петровича разрезал воздух. Я и не заметил, как он подошел. — Мои ребята готовы. Материал когда ждать? Глазеть на руины будем или работать?

— Твою ж, — выругался я, вспоминая, что приехал как раз решить эту проблему. Похлопал по карманам в поисках мобильного. Вспомнив, что оставил аппарат в машине, полез на переднее сиденье. — Петрович, две минуты, все проясню.

Прораб кивнул недовольно. А мужики, переглянувшись, мгновенно окружили его плотным кольцом, засыпая вопросами о графике и объемах.

Час пролетел незаметно. Доски пообещали к вечеру. Виктор с Петровичем, словно старые знакомые, быстро набросали план, поделили зоны ответственности между своими и наемными. Моя роль свелась к наблюдателю. Мужики разбрелись по домам за инструментом, получив наказ от Виктора вернуться с инструментом.

Мы обошли полуразрушенные ангары. Ветер гулял сквозь зияющие дыры в стенах. Прогнившие стропила, обвалившаяся местами кровля, сгнившие полы в загонах, кормушки, больше похожие на решето… Объем работ — колоссальный. Сроки — впритык. Работать придется от темна до темна. Но Виктор, осматривая руины, бодрился: «Успеем, коли не зевать!»

— … на самом деле многие бы вернулись, — отвлекшись, я пропустил часть разговора Виктора и Петровича. Судя по всему, они уже закончили с планами по строительству и перешли на разговоры за жизнь, — да только что здесь делать? Работы нет, условий для жизни тоже, да даже лавки продуктовой и той нема, — развел здоровяк руками. Он уже не был тем грозным великаном, которым виделся мне в начале. Сейчас передо мной обычный мужик, у которого душа болела за родные места.