Очень страшное кино. История фильмов ужасов - Елизавета Алексеевна Притыкина

К концу фильма мужчина понимает, что несмотря ни на что этот ребенок – все равно его сын, и он так поступает, потому что напуган. Фрэнк и ребенок оказываются в ловушке полиции, и отец умоляет полицейских позволить ему забрать сына, ведь он больше никому не причинит вреда. В это время врач-репродуктолог требует от полицейских убить Фрэнка и ребенка, но младенец нападает на доктора, защищая отца. Полицейские открывают огонь, убивая и младенца, и врача, а затем отвозят Дэвисов домой. Тем временем детективу сообщают, что другой ребенок-мутант родился в Сиэтле. Злом в фильме является не ребенок, он, можно сказать, порождение среды. Настоящие монстры здесь фармацевты, гоняющиеся за выгодой, и доктора, которые прописывают пациенткам лекарства за дополнительное вознаграждение.

Фильм отражал страхи общества того времени, связанные с деторождением. Ларри Коэн вдохновлялся талидомидовой катастрофой. Талидомид был зарегистрирован в качестве снижающего тревожность средства со слоганом «глубокий естественный сон, длящийся всю ночь». В 1958 году фармацевтическая компания Grünenthal разослала письма о том, что талидомид помогает справляться с симптомами раннего токсикоза беременных. Препарат был назван «лучшим лекарством для беременных и кормящих матерей» и уже через два года продавался в 46 странах[41]. За несколько лет широкого применения препарата в мире родилось от 8000 до 12 000 детей с физическими уродствами, большинство из которых погибли в раннем возрасте. Компания Grünenthal взяла на себя ответственность только спустя 50 лет.

Другой фильм, рефлексирующий на семейную тему с участием монстров, стал боди-хоррор «Выводок» 1979 Дэвида Кроненберга. Режиссер говорил, что фильм вдохновлен его собственным тяжелым бракоразводным процессом. Сюжет рассказывает о семье Карветов: отце Фрэнке, жене Ноле, которая проходит лечение, и их дочери Кэндис. Нола проходит курс психоплазматики, психотерапевтического метода, при котором гнев человека проявляет себя физически, травмами на теле, и становится путем к исцелению. Однажды, забрав дочь от Нолы, Фрэнк замечает на ее теле синяки и царапины. Параллельно странные дети-мутанты в комбинезонах убивают родителей Нолы и учительницу Кэндис на глазах у детей, находящихся в классе. Позже выясняется, что эти мутанты, у которых нет пупков и половых органов, являются физическим воплощением гнева Нолы. На сеансах терапии выясняется, что женщина злится на мать за то, что та била ее в детстве, на отца за то, что ей не помогал, а воспитательницу подозревала в соблазнении мужа.

Фрэнк стремится защитить дочь и себя от выводка Нолы, и, когда ему не удается обманом забрать Кэндис, он убивает свою жену, а с ней гибнут и ее дети, все, кроме Кэндис. Посадив дочь в машину, Фрэнк направляется в сторону дома, а камера с крупного плана заплаканного застывшего лица девочки переходит на кожу ее руки, где уже зреют волдыри, образовавшиеся от гнева. Для эксплуатационного кино у Кроненберга очень много личного: разрыв, принятие решения, с кем ребенку будет лучше, однако ясно одно: разрыв – это большая травма для ребенка, а в хорроре разбитые браки могут превращать детей в реальных монстров.

Фильм «Спокойной ночи, мамочка» 2014 года режиссеров Вероники Франц и Северин Фиала – плоть от плоти другого австрийского режиссера Ханеке, о котором говорилось выше. Однако в фильме 2014 года в фокусе создателей не собирательный образ буржуазной семьи, а конкретная личная трагедия. Картина знакомит нас с матерью, которая после прохождения косметической операции вынуждена носить устрашающие бинты на лице, и с ее детьми – десятилетними близнецами Элиасом и Лукасом. Мама ведет себя странно, игнорирует Лукаса, запрещает играть и разговаривать в доме и опускает жалюзи на окнах, несмотря на лето. Когда дети нарушают запреты, она применяет к ним физическую силу. Дети из-за такого поведения матери подозревают, что женщина в бинтах вовсе не их мать. Один из самых драматичных эпизодов, когда семья играет в игру, где нужно угадать персонажа, которого тебе загадали, задавая наводящие вопросы. Братья, чтобы проверить, их ли мама перед ними, загадывают ей слово «мама». Сцена обрывается, и мы не знаем, угадала она или нет. Но затем мальчики связывают мать, заставляя признаться, что же она сделала с их матерью, или доказать, что она настоящая мать.

После неудачного побега женщина просыпается на полу в гостиной, а ее сын Элиас, грозя поджечь дом, просит доказать, что она их мать, и сказать, что сейчас делает Лукас. Настаивая на том, что она настоящая мать, она говорит сыну, что его брат погиб. Однако мальчики поджигают занавеску и оставляют мать умирать. Последний кадр показывает маму, напевающую колыбельную, и близнецов, с которыми она идет по кукурузному полю.

С фильмами Ханеке фильм разделяет хирургическую точность в процессе препарирования насилия и семейных отношений. Нельзя забывать и о мотиве игры. Детские игры, разбросанные по ходу повествования, являются на самом деле отдельным нарративом (смысловым дополнением) для понимания сюжета. Когда они играют в прятки, Элиас не может найти Лукаса, видя только круги, расходящиеся на воде в озере. В игре «Кто я», где мама не может угадать себя, вначале видится лишь трагедия разобщенной семьи, а потом становится ясно, что игра прерывается после того, как Элиас в качестве подсказки говорит маме, что у нее два сына. Финальная игра, в честь которой в оригинале и называется фильм «Ich seh, Ich seh» («Я вижу, я вижу»), в которой по описанию необходимо угадать видимый ведущим объект, раскрывает нам тайну фильма – один из сыновей героини погиб.

В «Спокойной ночи, мамочка» есть все элементы хоррора. Ненадежный рассказчик, паранойя, жуткий дом в отдалении, напряженная атмосфера и даже элементы боди-хоррора в сценах удержания матери. Однако, неспешное повествование, леденящая изысканность дома, напряжение и холод между детьми и матерью, долгие планы леса и полей, источающих скрытую угрозу, играют с нашим восприятием, заставляя гадать об источнике опасности. Также интересен здесь и миф о подмене, который перевернут с ног на голову. В европейском фольклоре существуют поверья о том, как злые феи подменяют младенцев и родители вынуждены жить с кем-то, притворяющимся их ребенком. В фильме же близнецы подозревают в подмене маму и хотят вернуть настоящую.

Хорроры о детях вступают на нетвердую почву наших ожиданий, предоставляя возможность для рефлексии. Переживания отцов и матерей, особенно их самые потаенные страхи, находят свое воплощение в фильмах ужасов. В картинах мы видим трагедию родителей, разрывающихся между любовью к ребенку и страхом перед тем, чем он является, или тем, что им завладело. Режиссеры могут исследовать наши страхи о будущем, природу зла, дисбаланс власти, а главное, место родителя в этом. Когда заканчивается безусловная любовь и заканчивается ли?

Глава 7. Страшно быть женщиной? Героини