Бахмут как есть. Рассказ зека-штурмовика ЧВК «Вагнер» - Пересидок

думать о таких вещах. Тут почти двухметровый детина заорал во всё горло. Скорей всего он это делал и до этого, тогда когда мы его тащили, но из-за выстрелов пулемётчика мы его не слышали, а сейчас, внутри здания, его мольбы о помощи дошли до наших ушей.

 Мы бросились накладывать жгут на руку бойца (точнее на то что от неё ещё осталось). Кость руки была перебита и складывалось впечатление что она держится лишь на коже, так что у меня были большие сомнения в том, что его руку можно было спасти. Всё-таки калибр 7.62 мм — это серьёзно. Хотя, впрочем, я слышал что питерские нейрохирургии творят чудеса. Но в тот момент, мысли были совсем о другом...

 Нам нужно было сделать так, что бы раненый не «вытек» (не истек кровью). Для этого мы быстро наложили жгут и укололи ему в ногу кровоостанавливающее средство. Далее вкололи сильное обезболивающее, а затем я вложил в его не раненую руку гранату со словами:

 «Если что, ты знаешь что делать!»

 Поняв, что у раненого лишь одна функционирующая рука и кольцо гранаты «в случае чего» ему придётся вырывать зубами, я заботливо разжал усики на ней и побежал «зачищать» здание…..Все-таки забота на войне довольно-таки специфическая штука.

 Остаться с раненым мы не могли, так как в штурмовой группе каждый боец на счету во время «наката». Это обусловлено тем, что в Бахмуте, нас всегда было меньше чем обороняющейся стороны. Хотя по всем законам военного дела должно быть наоборот.

 Я и мой напарник, начали продвигаться в глубь здания в поисках нашей группы, поэтому мы решили идти на звуки стрельбы. Я очень переживал что попаду по так называемый «friendly fire» (под огонь своих), ведь вторая наша группа, заскочила в здание ж/д вокзала с торца и столкнувшись с нами могла открыть по нам огонь.

 Мы шли медленно, словно крадучись, прислушиваясь к каждому шороху. Такое движение у нас называли «идти на мягких лапках». Мы словно кошки, осторожно перебирали ноги так чтобы треск разбитого стекла, что был под ботинками, не отдавался эхом по всему зданию.

 Вдруг я услышал какой-то шорох где-то далеко. Я посмотрел на своего напарника и понял, что он тоже его слышит. Мы прижались к стенкам по разные стороны коридора и сев на колено я издал звук:

 «Чи-чи»

 Это был некий пароль-отзыв в ЧВК «Вагнер». Если в ответ ты тоже слышал «чи-чи», то значит рядом свои. Почему-то считалось, что украинцы не могут чётко выговорить «чи-чи» и произносят «ши-ши». Так ли это на самом деле я не узнал, потому что в ответ была тишина.

 Мне же, почему-то казалось что впереди должны быть наши и это их копошение мы слышим. Поэтому я поднял одну руку вверх и громко крикнул:

 «Свои-и-и-и!»

 В ответ по моей руке тут же была выпущена автоматная очередь... Все пули пришлись в стену и я быстро убрав руку открыл ответный огонь в сторону источника звука. Мой напарник сделал тоже самое скрывшись за проемом двери. Он понимал, что я по сути был в зоне риска, так как находился на открытом участке. Пули то свистели над головой, то врезались в стену царапая моё лицо отлетавшими маленькими камнями.

 «Держу!» — крикнул напарник выпуская длинную очередь туда откуда стал виднеется огонёк из ствола противника.

 Я встал и быстро перебежал в проем вдоль коридора.

 «Я красный!» — проорал напарник.

 Это означало, что у него закончились пули в магазине и ему надо его поменять.

 «Держу!» — ответил я и стал «накладывать» свинец по углу коридора.

 Я стрелял одиночными, экономя боеприпасы, задавая ритмичную музыку своими выстрелами в стиле:

 «Па-па... па-па... па-па... па-па»

 Такой темп стрельбы не позволял противнику высунуться чтобы стрелять в ответ. Но я повторюсь, что центральный железнодорожный вокзал Бахмута это была стратегическая позиция, которую защищали иностранные наёмники и этита ВСУ. Поэтому противник тоже предпринимал контрмеры. Услышав крик моего напарника:

 «Зеленый» — который означал, что он снова готов к бою и начал перебежку вперёд.

 Враг высунул руки из-за угла и открыл хаотичный огонь не глядя. Как говорили у нас в ЧВК — «стрелял по-самолийски».

 «Держу!» — крикнул напарник, что означало что моя очередь настала бежать вперёд.

 Так мы и двигались вперёд до того момента, когда я понял что смогу добросить гранату до угла. Видимо противник тоже понял, что мы близко и при очередной перебежке вперёд я увидел как в мою сторону летит до боли знакомый предмет:

 «Граната-а-а-а!» — крикнул я и мы с напарником скрылись внутрь проёмов.

 Взрыв раздался в коридоре оглушительным звоном в ушах, поднимая бетонную пыль словно дымовую завесу. Именно в этот момент я высунулся в коридор и крикнул:

 «Своя-я-я!»

 Я покатил свою гранату в сторону врага, будто это шар для боулинга. Она запрыгала на не ровной поверхности как пьяная лягушка, но каким-то чудом достигла пункта назначения, издав громкий «буууум»!

 Вражеские выстрелы прекратились. Мы переглянулись с напарником и без слов поняв друг друга начали движение вперед на согнутых коленях. Периодически мы делали одиночные прострелы по углу, чтобы если кто-то там притаился, то у него не было желания высунуться и стрелять в ответ.

 За углом ничего живого не оказалось. Только труп в военной форме с красно-белым шевроном на плече, говорящим что это наёмник из Польши. Мой напарник, тихо сказал:

 «Контроль».

 И выстрелив в труп, мы пошли дальше.

 С моим напарником мы двигались по коридорам ж/д вокзала Бахмута в поисках своей группы, одновременно с этим зачищая здание. Мы продолжали двигаться на шум коротких очередей и через какое-то время звуки выстрелов стали совсем рядом. За очередным изгибом коридора я услышал голос:

 «Сдавайтесь! Вам всё равно конец!»

 Сначала мне показалось что это кричат нам и уже перенёс указательный палец с затвора автомата на курок, но через секунду мой мозг распознал знакомые переговаривающиеся голоса членов нашей штурмовой группы. Они обсуждали что им делать дальше...

 «Свои-свои!» — снова крикнул я.

 На этот раз я не стал высовывать руку из-за угла опасаясь своей своей слуховой галлюцинации и то что мне за мою ошибку, попросту отстрелят руку. Поэтому я высунул автомат вперёд и помахал им.

 «Чи-чи!» — прошептал я и в ответ услыхал тоже самое.

 Я выглянул из-за угла и увидел всех бойцов нашей группы. Они стояли у лестницы ведущей в подвал, направив свои «калаши» вниз. Лишь пару человек контролировали тот угол из-за которого я должен был