Сделка - Лисса Джонс

всех ребят раскидали по наставникам, и один управляющий остался без волонтера, когда он наконец назвал мое имя, я едва не подпрыгнула на стуле от радости.

Сердце сделало кульбит уж точно.

– Василиса Никольская…

Да-да-да-да! Блин, как же я мечтала! Спасибо-спасибо-спасибо, Вселенная! И спасибо парочке энергетиков, которые дали мне возможность ночами готовиться к итоговому тестированию на знание объектов выставки!

– Без куратора.

Это еще что?!

И только успели ребята переглянуться, как Саша продолжил:

– Кофе-бар. Ты будешь помогать в баре.

—–♡–

Догоняю Александра у ступеней стеклянной лестницы. Он успевает сделать лишь шаг наверх.

– Александр! Пожалуйста, – сердце стучит от волнения как сумасшедшее, – подождите!

Ведь это, должно быть, ошибка!

– Да? – Мужчина спускается с первой ступени и поворачивается ко мне.

– Можно?.. У меня вопрос по поводу распределения.

Александр на миг поджимает губы. Кивает, молча давая разрешение, а я совсем не чувствую страха. Только тонну возмущения!

– Я что-то не так сделала или что-то не то сказала? Или допустила ошибки в тесте?

– Нет. С тестом все отлично. – Лицо не выражает ни удивления, ни замешательства, ни какой бы то ни было эмоции. – С чего вы это взяли?

– Просто… – в растерянности развожу руками, – я думала, точнее, хотела и была уверена в том, что у меня есть все шансы… В общем, я… Я хочу стать вашим помощником! У меня получится, обещаю! Пожалуйста, дайте мне одну попытку! Я мечтала об этом несколько лет!

Губы Александра едва заметно приоткрываются от пылкой речи, взгляд растерянно бегает по моему лицу. Но он быстро берет себя в руки.

– Это весьма приятно слышать. Спасибо. Но я не беру себе стажеров. Прошу извинить, мне нужно вернуться к работе.

Он сейчас уйдет! Останови его! Ну же! Не сдавайся так легко, Никольская! – надрываясь, кричит внутренний голос.

– Тогда, может, я могу как-то чуть больше принять участие в подготовке? Могу тоже переводить описания, инструкции и приглашения на английский, например? Или поработать с Марией в документообороте?

– Василиса, – выдыхая, четко произносит имя Александр, и видно, как он начинает выходить из себя от моей наглости, – мы завершили распределение.

– И почему из всех именно меня выбросили за борт?! – Вскрик, должно быть, слышат сейчас все, кто находится в галерее.

И плевать! Плевать на все, кроме жгучих слез обиды и разочарования, которые, клянусь, никто не увидит!

Мужчина складывает руки на груди. Его совсем не трогает моя детская истерика.

– Вам не кажется, что вы переходите границы? Вы хотели быть волонтером и помогать. Так помогайте.

Щелчок в голове оглушает.

Виктор бегал от меня все эти дни…

Нет, это самовлюбленный бред. Какое ему дело? Зачем? Бестужев, собственноручно отсылающий в буфет девочку-стажера?

Надо быть очень высокого мнения о себе, чтоб решить, что владельцу и руководителю есть дело до того, где я буду куковать часы волонтерства.

– Пожалуйста… – Умоляюще смотрю на Александра и понимаю, что вердикт окончателен. Но можно хотя бы узнать, за что? – Что я сделала не так? Почему оказалась в кафе? Потому что больше ни на что не гожусь? Это он, да?! Это Виктор Александрович вам сказал?!

Кажется, что сейчас Александр схватит меня за шиворот и вышвырнет из галереи. Он прикрывает глаза, и губы беззвучно произносят что-то нецензурное, что никак не вяжется с его образом.

И становится стыдно. Стыдно до сжимающих край плотной шерстяной ткани юбки кулаков. До опущенной головы и пропавшего голоса.

– Простите. Вы правы. Я веду себя некорректно. И… пойду я.

Только не в кафе, а в туалет. Ибо уже чувствую, как подозрительно влажно в глазах. Всего два шага. Два шага – а ощущение собственной никчемности начинает давить на плечи. Какое мне шато? Какой бизнес? Я даже здесь не смогла наладить контакт с людьми, а что будет дома?

– Василиса!

Почти добитая надежда с этим окриком встрепенулась.

– Да?

Только вот Александр говорит то, что я никак не ожидала услышать:

– Вы оказались там, потому что я готов доверить вам самостоятельную задачу. Потому что вы неплохо выступили в первый день и, знаете, мне показалось, что вам хватит ответственности привести дела в порядок.

– Как?.. Готовя кофе всем в обед?

– Послушай, пожалуйста. Ты пришла волонтером и попала в кафе. Никто не обещал, что каждый из вас получит именно то, что хочет. Еще раз. Нам нужна помощь. Вы все пришли помочь. И по результатам общения с вами я определил, кто и где лучше всего сможет проявить себя и действительно принести пользу, а не дополнительно загрузить.

Ничего не понимаю.

– Василиса, ты можешь готовить кофе, нажимать кнопки на кофемашине, а по вечерам сводить кассу. А можешь взять в свои руки маленький, но цельный бизнес-процесс, если только увидишь его. Тебе решать.

Я заторможенно киваю, все еще не до конца понимая, что конкретно от меня хотят и что именно я могу.

– Я поняла. Хорошо, спасибо!

– И еще кое-что.

Александр еще раз облизывает губы. И продолжает чуть тише.

– Если вдруг ты что-то… придумаешь… или у тебя будет вопрос, приходи ко мне, а не к Виктору, договорились? Он загружен, а ребятам ни к чему знать подробности. Да, точно. О том, что я сейчас сказал про ответственность и про карт-бланш в кафешке, остальным волонтерам лучше не знать. Идет?

– Да, конечно. Да.

Саша поджимает губы и кивает: мне или своим мыслям – непонятно.

– Отлично. – Он быстро, нервозно улыбается. – Удачи, Василиса.

И оставляет меня одну.

—–♡–

– Так, ну че? По работе с кофемашинами все понятно? – Леха, как он представился, работает здесь почти год. Я помню этого милого пухлого болтливого парня в форменном черном фартуке и розовых футболках. Он часто стоял за стойкой. А теперь вот познакомились лично.

– Если запутаешься, на полке под кассой инструкции.

Я сдерживает усмешку, просто кивая. В чем тут путаться? Стандартный набор. Эспрессо, американо, капучино, латте. Пара сиропов и корица. Черный и зеленый чаи. Классический матча. И десерты в холодильнике.

Да уж, негусто.

– Ну-у… Че еще?

Леха выглядит совсем растерянным и стушевавшимся под моим скептическим взглядом. Бедром облокачиваюсь о столешницу, на которой разложены пакетики с сахаром, салфетки и трубочки. Прочищаю горло, решив поддержать паренька.

– Расскажи, какой у нас график.

– А! Да, точно. Так, у нас пока работы не особо много, до открытия ж только территория гостей принимает… А, еще ищем двух страждущих к началу работы выставки. А так, по сменам, да. Я работал с Настюхой, но она на днях свалила. Не успевала совмещать с учебой.