Чужак. Черный титул - Константин Викторович Кузнецов

Применим силу, и он нам выдаст все как на духу. Главное — покрепче связать его и продемонстрировать нашу силу. Это я поручаю вам! Ну а я задам ему правильные вопросы. И тогда, эти бордовые болванчики, поймут: кому стоит доверять, а кому нет.

— При всем моем уважении, но ваш план бесперспективен. Перевес сил сейчас примерно пять к одному. И заметьте — не в нашу пользу! Тем более, что мой меч направлен для защиты, а не уничтожения.

Заскрипев зубами, кардинал Монино воинственно сжал кулаки:

— Тогда придумайте другой план! Это теперь ваша забота.

— Моя? — удивился магистр.

— Конечно, ваша. Лично я и, по меньшей мере, половина здесь присутствующих была против того, чтобы вы помогали этому лже-кардиналу. Но вы поступили по-своему и теперь должны нести ответственность за содеянное.

— Это выбор большинства!

— Но он был ошибочный. Или вы сами этого не видите?

Медичи тяжело вздохнул. Как бы он не противился, но его собеседник был прав.

Пока они говорили, у стола уже шла интенсивная подготовка к побегу. Каждый из присутствующих хотел как можно скорее оказаться подальше от проклятого города. Но кардинал Беллармина призывал к смирению.

В первую группу он отобрал семь человек, и в первую очередь жребий пал на бывшего викария папы Иннокентий VIII кардинала Мончини. Старик воспринял выбор спасителя, как некое божье проведение и еще долго произносил хвалебные молитвы во славу Господа.

— Все готовы? — уточнил Беллармина, когда имена были названы. — Через час, максимум два, я вернусь за остальными и проведу вас той же тайной тропой к тесным вратам, ведущим в жизнь[1].

— Мы надеемся на вас и уповаем на вашу благоразумность! — произнес кардинал Николло Фиески, который к великому сожалению попал во вторую группу.

— Не переживайте монсеньор, ваши жизни с родни божьей благодати. Так что поверьте мне: я не успокоюсь, пока последняя живая душа не покинет проклятых стен города Первой ведьмы.

Старик прослезившись, кивнул и перекрестил Беллармина.

— Пусть Господь хранит ниспосланного небесами нашего спасителя.

Беллармина отошел в сторону и приблизился к магистру. Совершив низкий поклон, он обратился к тому с вопросом:

— Я надеюсь, вы не откажите нам в помощи и сопроводите вместе со мной первую группу?

— Вы уверены? — нисколько не смутившись, уточнил Медичи.

— Это вопрос жизни и смерти. В случае опасности мне потребуется меч и решительность, а не молитва и жалкие причитания.

— Разумно, — изрек стоявший неподалеку Монино.

Острый взгляд Беллармина пронзил тучного священника.

— Понимаю ваше недоверие. Я бы и сам не стал вверять свою жизнь первому встречному. Но я готов делом доказать свою преданность Святому престолу. Поверьте, Его святейшество уже простил ваш поступок. И дорожит каждым из вас.

— Я вам не верю! Ни единому вашему слову! — брызжа слюной, рявкнул Монино.

— Поэтому я и определил вас во вторую группу, — на лице Беллармина возникла ехидная ухмылка. — Мне понятны ваши опасения, но не понятна ваша заносчивость, монсеньор. Я единственный из всех присутствующих, кто встречался лицом к лицу с исчадиями ада, которые сейчас поджидают вас за этой дверью. А если вы считаете, что Совет Десяти способен помочь вам, так спишу вас огорчить, они прибывают в неведенье относительно разлома, открывшегося в недрах Вольтерры.

— Я с вами, — внезапно произнес Медичи, резко прервав речь новоиспеченного кардинала.

Монино одарил магистра презрительным взглядом.

— Предатель!

— Я забочусь о безопасности членов конклава, — напомнил Медичи. — И клянусь вам своим родом, я вернусь за вами и не пожалею жизни, чтобы спасти вашу.

Недовольно пробурчав что-то под нос, Монино повернулся к присутствующим спиной — разговор был окончен.

Кардиналы выстроились в ряд, цепочкой, как обозначил проводник. Беллармино замер у окна, сквозь узкую щель были видны рваные облака, сквозь которые проглядывала Больная луна. Ее темные оспины на бледном боку казались неизлечимыми язвами.

Внезапно огромное облако, пятном брызнуло на светлую поверхность, погрузив мир во мрак.

— Пора, — произнес Беллармина.

Оказавшись возле дверей, магистр обхватил рукоять меча, вторая рука легла на широкую позолоченную ручку. Беллармина оказался рядом и осторожно положил руку на плечо Медичи.

— Прошу вас не торопиться и смотреть в оба. У нас будет всего тысяча ударов сердца, чтобы спуститься в подвал и укрыться в норе.

— Тысяча ударов сердца? — уточнил магистр.

— Именно так.

Беллармина указал на дверь, передав ключ одному из кардиналов. Тот кивнул и перекрестил проводника.

Темный коридор, словно спящий змей, принял их в свое лоно. Ни единого источника света — лишь тяжелое, прерывистое дыхание впередиидущего, а еще дрожь в конечностях, которая передавалась по цепочке, порождая в каждом из кардиналов неподдельный страх.

Высокие своды утопали в темноте. Нечто жуткое, потустороннее источало ужасный наполненный стенаниями и за утробным воем звук. Пригнув головы, бредущие по лестнице представители высшего духовенства, вздрагивали от малейшего шороха. Но ничего не происходило. Опасность продолжала витать в воздухе, терзая сознание неведомым страхом.

Добравшись до нижнего пролета Беллармина остановился, подождал, а потом резко дернул рукой. В его руке вспыхнуло крохотное синее пламя. Кардиналы едва не кинулись врассыпную. Стоявший позади всех магистр сдержал внезапный натиск, заставив священников сбиться в кучу, в пределах видимости.

Беллармина улыбнулся и указал взглядом наверх. Синие пламя осторожно осветило своды.

На гладком холодном камне, словно пиявке на теле больного, прилепились огромные крылатые твари. Длинные перепончатые крылья, острые уши и влажная чешуйчатая кожа. Жилистые лапы, больше напоминающие человеческие руки утопали в камне, между глубокими зазорами.

Увиденное вызвало у кардиналов неподдельный ужас. Кто-то схватился за четки, кто-то зажмурил глаза, но практически все, будто по команде, начали молиться.

В этот самый момент раздался оглушительный хлопок, вызвав у присутствующих настоящую панику. В то время как Беллармина разразился неприятным, лающим смехом.

— Не беспокойтесь, сейчас инкубы нас не слышат. Так что можно не шептаться, а говорить в полный голос. Но, запомните, как только я подниму руку, сжатую в кулак, вы должны проглотить звук, затаив дыхание.

— Почему они замерли? Они спят? — тут же уточнил Медичи.

Проводник покачал головой:

— Ничего подобного. Они вкушают.

— Что значит вкушают?

— Это у нас — людей, все просто, — принялся объяснять Беллармина. — Мы сначала едим пищу, а потом её перевариваем. У инкубов немного иначе. Они вначале поглощают человеческую плоть, и затем начинают ее вкушать, То есть ощущать внутри себя