Искушение - Ольга Дашкова

голос. Еще сутки назад я бы ни за что не сказала такие слова, я бы промолчала и проглотила ситуацию, но не сейчас. — Ты придумала себе счастливую семью, закрыв глаза на то, как себя ведет Борис. Это он ко мне приставал, он предлагал мне свой член на вашей годовщине.

— Какая же ты сука, только прикидывалась овцой, чтобы ее все пожалели. Вы посмотрите, бедная Инга, да Иван только из жалости был с тобой. Тебя все жалели. Несчастная, почти сирота, Инга только и могла, что похвастаться своим умом, больше ни на что не была способна.

Стоило прожить тридцать лет, чтобы услышать от единственной подруги, которую я считала своим близким и родным человеком, такие слова. Вот, оказывается, как она обо мне думает — и думала так всегда вместе со своим придурком мужем.

— Ты знаешь, мне тебя жалко, Марина. Вот реально жаль, — перебила, устав слушать ее «правду». — На годовщине я поняла, какая ты несчастная. И из-за этого ты такая злая. Борис, наверное, наоборот, трахает все, что движется, любую телку нагибает где угодно или покупает их, только не тебя. А ты психолог, но разобраться не можешь сама в себе, мне реально тебя жаль, «подруга».

Не стала слушать ответ, отключилась, заблокировала экран, все так же продолжая смотреть на трещину в чашке. Кофе давно остыл, но я сделала жадных несколько глотков, запихнула в себя пару оладий милой соседки, потому что мне было нужно. Мне нужно действовать, нельзя здесь сидеть и убиваться в своем горе и одиночестве. У меня было для этого достаточно времени, сколько я себя помню, только оно у меня и было.

Нет, я не всегда была несчастной. Наконец, сбежав от матери и от ее маниакальной веры, в которой она воспитывала меня, я вырвалась на свободу в большой город и думала, что заживу, как все. Буду одной их тех беззаботных девчонок, которые ходят на дискотеку, хихикают с парнями, которых приглашают в кино.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но ничего этого не случилось, случился тот паршивый инцидент, когда мной воспользовались соседи, я замкнулась. Никого не подпускала к себе несколько лет. Углубилась в учебу, поставив себе цель сделать карьеру, заработать достаточно денег и жить, ни в чем не нуждаясь.

Потом, может быть, когда-нибудь у меня появится семья, и я хотела, чтобы у моих детей было все. Чтобы они не ходили в поношенной одежде с чужого плеча и не стыдились бы этого, как я раньше.

Телефон снова зазвонил, даже не хотела смотреть, кто это, потому что понимала, что ничего хорошего я не услышу. Я сейчас вообще никого не хотела слышать и видеть. Но придется.

Допила остаток холодного кофе, на экране смартфона был вновь неизвестный номер, но это был адвокат, я запомнила последние четыре цифры, когда он звонил мне вчера.

— Алло.

— Инга Владимировна, добрый день.

— Разве уже день? — ответила без приветствия.

— Кому как. Вам нужно вновь приехать ко мне в офис.

— Для чего? Я была вчера там.

— Нужно подписать кое-какие бумаги.

— Я даже знаю, какие.

— Да. Вы умная женщина. Я в вас не ошибся, обычно мое первое впечатление меня не обманывает.

— Видимо, я не до такой степени умная, если не распознала ложь своего покойного мужа. Либо якобы покойного.

Мне кажется, я уже смирилась с этой мыслью, что Иван жив. Я даже не знаю, как отреагирую, если увижу его на самом деле, и это окажется правдой.

— Вы должны приехать. Жду вас в течение часа.

Мужчина отключился, а я посмотрела на свои все еще дрожащие пальцы, на тонкий ободок обручального кольца, который я все еще носила на безымянном.

Все ложь, ложь. Всё покрыто толстым слоем лжи. Сняла, крутанула, блестящий ободок завертелся волчком на столе. Я смотрела на него, как загипнотизированная, и вспоминала каждую фразу Ивана, каждый его жест, каждый наш разговор, каждую сцену.

То, как я принимала все его слова за правду. То, как я тянулась к нему, потому что он, только он один, как я тогда считала, стал тем спасательным кругом, за который я уцепилась, словно он единственный мужчина на свете.

И при встрече с ним я почувствовала родственную душу. Казалось, что я знаю его целую жизнь. Видела его улыбку, чувствовала аромат раньше. Он увидел во мне женщину, не просто умную, но и красивую, желанную. А я боготворила его, уступала, мирилась с вспышками гнева, да, они тоже были, но я закрывала глаза на некоторые слова, верила.

Он даже убедил меня в том, что нам еще рано заводить детей. Боже мой, как же я была глупа и слепа. Как моя подруга Маринка, которая нарочно не видит, как ее муж ей изменяет, и винит в этом всех, кроме него, создавая иллюзию идеальной семьи.

Опустила ладонь на кольцо, вспоминая Максима. Он тоже ложь.

Глава 31

Таксист остановился не там, не у парадного входа в дом, где находился офис адвоката. Почему я вообще поехала? Не пойму.

Я могла просто забить на все и всех, собрать вещи, съехать в свою квартиру, закрыть двери, но не думать о том, что произошло, я бы не смогла. И бегство от проблем, от себя самой не лучшее решение, я уже это знаю.

— Извините, там пробки, пришлось объезжать, но вам нужно всего лишь пройти через двор, через ту арку, — мужчина указал направление, виновато улыбнулся. — И вы в нужном месте.

— Ничего страшного, спасибо.

Вышла, прохладный ветер ударил в лицо, прикрыла глаза, он остужал меня, но пальцы были ледяными, старалась согреть их в кармане пальто. Такси уехало, мне пришлось идти через небольшую детскую площадку, надо было уже покончить со всем этим, к черту, не хочу ничего знать.

Но стоило мне сделать несколько шагов, как из-за припаркованных вдоль тротуара автомобилей послышался детский смех. Наверное, какая-то мамочка гуляет с ребенком, смех детей всегда вызывал во мне странные чувства, я улыбалась, а потом сразу грустила, не люблю я детские площадки, вот почему мне не понравилось, что водитель здесь остановился.

— Еще, мама, давай еще, сильнее! — детский требовательный голосок разносился эхом по двору.

Мне бы идти своей дорогой, не обращать внимания, но я остановилась, чистое любопытство, все машинально. Рыжая шапочка с помпоном, из-под нее выбиваются белые кудряшки, на милом личике улыбка; такого же цвета, как шапочка — куртка и желтые ботиночки.

На ботиночках я зависла и остановилась. Эта была та девчушка из торгового центра, которая требовала купить