«Время молчания прошло!» Пять веков Реформации в меняющемся мире - Коллектив авторов -- История

своих требованиях, уступив только в одном: оно временно отказывалось от посягательства на церковную десятину. Для оформления решений создало комиссию в составе 150 чел[384]. Исследователи не сомневаются в том, что окончательно статьи законов писались под диктовку Иштвана Вербеци.

Одной из первых в новых законах значилась статья об иностранцах: «Далее, Фуггеры и все прочие иностранцы, которые открыто истощают богатства королевства и вывозят их, без промедления следует удалить из страны и их место занять венграми. …Послов императора и Венеции также следует выслать из королевства». Оформляя решения этого Государственного собрания, комиссия внесла в эту статью раздел, касающийся лютеран: «Также следует искоренить в королевстве всех лютеран; и где бы они не были обнаружены, как церковные, так и светские лица беспрепятственно могут хватать их и отправлять на костер»[385]. Как видно из закона, короля уже не просили о наказании лютеран, как формулировалось в соответствующей статье законов 1523 г.: разрешалось не только церковным властям, но и мирянам хватать и отправлять на костер лютеран. Теперь им грозило наказание не как государственным изменникам (отсечением головы), а сожжением на костре, как еретикам. Не упоминалось при этом никакое церковное расследование и вынесенный приговор. Такой постановкой вопроса открывались шлюзы для самоуправства, основанного на личном интересе, эмоциях и т. п., что могло привести к внутренней войне. Возможно, под светскими и церковными персонами, которым разрешалось преследование и наказание лютеран, Вербеци, подразумевал церковных и светских судей, но, поскольку это не было оговорено в законе, открывало дорогу беззаконию. Такой жесткой позицией опытный юрист, четко обозначивший правовые нормы в своем главном труде «Трипартитуме», очевидно, хотел припугнуть придворных «лютеран»-немцев и вынудить их покинуть двор и королевство. Действительно, часть придворных из числа немцев и их сторонников срочно покинули двор (а некоторые и королевство): среди них Георг Бранденбургский с братьями, послы императора и Венеции. Даже папскому легату кардиналу Кампеджо пришлось покинуть Буду[386]. Надором на Государственном собрании вместо лишенного должности Иштвана Батори, был выбран Иштван Вербеци. Оппозиция могла торжествовать. Однако эти меры не могли предотвратить дальнейшего расползания венгерской политической элиты по разным лагерям, что, безусловно, приблизило мохачскую катастрофу. Что же касается последователей Лютера, то исследователи не находят свидетельств масштабных преследований на этом этапе. Возможно, дворянская оппозиция, добившись выполнения большей части своих требований, еще больше усилившись, не «педалировала» этот вопрос. Да и времени до Мохача оставалось совсем мало. После Мохача совсем другие факторы стали определять политическое развитие Венгерского королевства и его религиозную жизнь.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Сюч Е. Роль оппозиционного течения среди францисканцев в формировании идеологии крестьянской войны 1514 года и Реформации в Венгрии //Acta Historica Academiae Scientiarum Hungariae. Vol. 22. 1976. [Syuch Ye. Rol’ oppozitsionnogo techeniya sredi frantsiskantsev v formirovanii ideologii krest’yanskoy voyny 1514 goda i Reformatsii v Vengrii //Acta Historica Academiae Scientiarum Hungariae. Vol. 22. 1976.]

Bicskei I. Hitviták tüzében. Budapest, 1978.

Corpus Juris Hungarici. Magyar Törvénytár. 1000–1526. évi törvénycikkek / Szerk. D. Márkus. Budapest, 1899.

Engel P., Kristó Gy., Kubinyi A. Magyarország története 1301–1526. Budapest, 1998.

Fabiny T. A magyarországi Evangélikus Egyház rövid története. Budapest, 1997.

Fabricius K. Pemfflinger Márk szász gróf élete. Budapest, 1675.

Fógel J. II. Lajos udvartartása 1516–1526. Budapest, 1917.

Fraknói V. Werbőczi István életrajza // Magyar történeti életrajzok / Szerk. L. Dezsi. 9.sz. Budapest, 1899.

Fratris Ambrosii Cath. Ord. Praed. Apologia pro veritate Catholicae et Apostolicae fidei ac Doctrinae Adversus impia ac valde pestifera Martini Lutheri Dogmata. Viennae, MDXXI.

Hermann Zs. Az 1515. évi Habsburg-Jágelló szerzédés. Adalék a Habsburgok magyarországi hatalmának előtörténetéhez. Budapest, 1961.

Horvát I. Werbőczy emlékezete, melyet a hármas törvény könyv törvényes bevételének hármadik századra készített. Pest, 1820.

Huber W. Georg (der Fromme) // Biographisch-Bibliographisches Kirchenlexikon. Nordhausen, 2009. Bd. 30.S 472–478.

Karácsonyi J. Magyarország egyháztörténete föbb vonásaiban 970-től 1900-ig. Budapest, 1985 (reprint 1906).

Katona St. Historia Critica Regum Hungariae. Vol. XVIII. Pest, 1801.

Kubinyi A. Az 1505-iki rákosi országgyűlés és a szittya ideológia // Századok. 140. 2006. 361–374.

Kulcsár P. A Jagelló-kor. Budapest, 1981.

Nagy I. Magyarország családai czimerekkel és nemzékrendi táblákkal. 9. köt. Budapest, 1862.

Nehring K. Mathias Corvinus, Kaiser Friedrich III. und das Reich. Zum hunyadisch-habsburgisch Gegensatz im Donauraum. 2. erg. Auflage. München, 1989. S.13–23.

Nuntiatura baroni Burgii 1524 // Theiner A. Vetera Monumenta Historica Hungariam Sacram Illustrantia. Roma, 1860. Vol. II.

Péter K. A Reformáció: kényszer vagy választás? Budapest, 2004.

Szántó K. A katolikus egyház története. III. Köt. Szöveggyűjtemény. Budapest, 1987.

Szeremi G. Magyarország romlásáról / Erdély László fordítását átdolgozta Juhász L. Budapest, 1979.

Szinnyei J. Magyar írók élete és munkai. 4. köt. Budapest, 1896.

Wician D. Beiträge zum Leben und Tätigkeit des Conrad Cordatus //Archiv für Reformationsgeschichte. Jahrgang 55. 1964.

Zsilinszky M. A magyar országgyűlések vallásügyi tárgyalásai a reformációtól kezdve. 1.köt.: a reformációtól a bécsi békéig (1523–1608). Budapest, 1880.

А. В. Лазарева

Метаморфозы наследия Реформации в Германии в эпоху Тридцатилетней войны (1618–1648)[387]

История Германии Нового времени неразрывно связана с феноменом Реформации. Неслучайно многие исследователи, признавая общеевропейский масштаб реформационного движения, часто рассуждали о нем как о специфическом немецком явлении[388], в первую очередь повлиявшем на внутренние процессы в Священной Римской империи. Речь шла не только о формировании своеобразной многоконфессиональности отдельных имперских земель. В большей степени подчеркивалось значение Реформации для социально-экономического и политического развития Империи[389]. Такая традиция восприятия Реформации восходит к немецкой историографии XIX в., которая, в основном благодаря знаменитому фундаментальному труду «Немецкая история в эпоху Реформации» (1839–1847) Леопольда Ранке[390], сформулировала основополагающие тезисы о духовном подъеме и изменении политического ландшафта германских государств вследствие Реформации. Эта точка зрения до сих пор, безусловно, заслуживающая внимания, породила, однако, большое количество разнообразных мифов. Главным среди них, пожалуй, можно считать миф о «тотальной религиозной войне», которой неизбежно должен был закончиться век конфессиональных потрясений. Такой войной многие поколения историков, вслед за Ранке, называли Тридцатилетнюю войну (1618–1648)[391].

Опираясь на новейшие исследования, можно утверждать, что и ученые XIX в., и идущие за ними исследователи ХХ столетия использовали по отношению к Тридцатилетней войне термин «религиозная», появившийся в историографии лишь спустя полвека после ее окончания, благодаря дискуссии между протестантами и католиками в эпоху войн Людовика XIV[392]. За рамками научных трудов осталась проблема восприятия Тридцатилетней войны современниками, изучение которой способствует лучшему пониманию характера этой основополагающей для Европы раннего Нового времени войны. В источниках первой половины XVII в. Тридцатилетнюю войну называли «Немецкой» (der Teutsche Krieg, bellum Germanicum) или даже «Тридцатилетней войной немцев»[393]. Такое определение связано в первую очередь с тем,