История борьбы Московского государства с Польско-Литовским. 1462–1508 - Геннадий Федорович Карпов

Казань и посадил вместо Ильгама царя его брата Магмет-Аминя95. Потом еще в марте князь Ноздреватый, отправленный послом в Крым, должен был, кроме обыкновенных речей о короле, говорить, что Нур-Даулета держит у себя великий князь, а он хотел было бежать; и при том великий князь просил Менгли-Гирея, чтобы он защитил его, если пойдет на него ордынский царь. Об этом царе прежде ничего не упоминалось в посольствах в Крым: то был Муртоза. После отправления в марте посольства в Крым, в июне отправлены были туда же грамоты и Наказ князю Ноздреватову, чтобы говорить от государя к царю: «Приехали ко мне мои люди из Орды и сказывают, что у царей Муртозы и Седе-Ахмата есть королевы послы, и идти им из Орды скоро, и если они еще не прошли, то царь, если пригоже, поберег бы своего дела и моего и тех королевских послов велел бы постеречи; да сказывают, что те послы ходят в Орду и из Орды близко Перекопа; да и вперед бы велел стеречи послов литовских, если пригоже». При этом было наказано, что если царь спросит, что он слышал, что у великого князя был королевский посол, Ян Забережский, то сказать, что он был о порубежных делах96.

Важные события приготовлялись. Были ли у Казимира в 1483 и 1484 годах сношения с Менгли-Гиреем, утверждать, кажется, нельзя, и Хоткевич сидел в плену. Но в 1484 году случился голод в Золотой Орде, и в следующую зиму ордынский царь, Муртоза, пришел в Крым зимовать. Так как мы могли из посольств видеть, что вражда между Ордами не прекратилась, то Менгли-Гирей схватил Муртозу и послал его в Кафу; кроме того, он отправил своего меньшого брата на остатки Орды, Темирев улус, и достал их разогнал. Тогда другой Ахматов сын, Седе-Ахмат, вместе с князем Темиром, изгоном пришел на Менгли-Гирея, разбил его, так что тот тайно убежал с боя из своей Орды; Седе-Ахмат освободил Муртозу и посадил его на царстве. Менгли-Гирей просил себе помощи у Султана97; но Иван Васильевич, узнавши об этих событиях, послал под Золотую Орду князей, уланов и казаков, т. е. служащих ему татар, и велел им преследовать ордынцев и отнимать у них крымский плен. Все эти последние события были ранней весной 1485 года, и Иван Васильевич только 31 июля отправил в Крым сказать Менгли-Гирею об этом и объявить, что раньше известить не мог потому, что между Крымом и московскими владениями в поле ходят их недруги, и поэтому проехать нельзя98. Посланные под Орду татары великого князя пробыли в степях все лето и отнимали у золотоордынцев пленных крымцев. Таковы были дела с одной стороны степей, а с другой – казанские дела тоже не прекращались. После того как прошлым годом Магмет-Амин был посажен на престол, он опять потерял его; но великий князь послал в Казань снова Магмет-Аминя и дал ему войско; дело кончилось тем, что МагметАминь победил, а соперник его, Ильгам, сбежал с Казани99. Таким образом, Иван Васильевич весь год был занят татарскими делами, и поэтому покорение Твери в два приема (в 1485), кажется, может объясниться так, что Иван Васильевич, начавши дело с ней зимой, поспешил потом помириться, а когда освободился от казанских дел, то тотчас же порешил окончательно и с Тверью, которую возбуждал Казимир. Казимир не помог Твери, не помог он и ордынцам. Что было в конце лета и зимой 1485–1486 года, нам может объяснить постоянный источник известий о том времени, Наказ послу в Крым. В марте 1486 года отправлен был послом в Крым боярин Семен Борисович; он должен был говорить Менгли-Гирею от великого князя: «Посылал ты ко мне посла и известил, что король, недруг наш общий, хотел на тебя идти, а которые люди твои были посланы ко мне Киевскою дорогою, и он велел их поймать. И ты ко мне наказывал, что король идет на тебя, и мне бы королю крепко недружбу учинить, то я с тобой на нашего общего недруга один человек». Далее Наказ объясняет, что Менгли-Гирей просил у Ивана Васильевича, если Муртоза и Седе-Ахмат будут на этой стороне Волги и пойдут на Крым, то послать Нур-Даулета с царевичами и татарами на них. На это Иван Васильевич отвечал, что татары и так все лето были под Ордой. Потом Наказ открывает, что Иван Васильевич ссылался с Казимиром в это время. Мы это знаем, и кроме этого Наказа, из дошедших до нас посольств Казимира в Москву, в которых он, во-первых, объявляет, что тверского князя принял и в хлебе-соли не отказал, во-вторых, приглашает Ивана Васильевича к союзу против турок100. Эти пересылки Наказ объяснял так, что великий князь с Казимиром пересылается о мелких порубежных делах (что и было отчасти предметом сношений), а «гладкости в сношениях на которые нет». Так как Иван Васильевич в августе 1485 года взял Тверь и это считал победой над Литвой, то в Наказе говорилось, чтобы царь «пожаловал, послал своих людей на королевскую землю, потому что чем недругу истомнее, тем лучше, а люди государевы землю королевскую беспрестанно имают». В каких отношениях после взятия Твери был Иван Васильевич к Казимиру, служит следующая часть Наказа: «Пойдет царь на Литовскую землю и захочет Семена с собой взять, то ему отговариваться; но если ради Семенова отговора царь будет отлагать свой поход, то ему идти; при чем если захочет идти к Путивлю, или на Северу, то говорить, чтобы шел на Подол, или Киевские места.

Еще Семен Борисович не воротился из Крыма, как Менгли-Гирей прислал в Москву грамоту, извещая, что стоит на общего недруга и с ним не помирится; да так же извещал, что король послал своего человека в Орду и ведет к себе Муртозу и Седе-Ахмата и хочет с ними мириться крепко. На эти грамоты был ответ (3 августа), что король явно ведет царей на Менгли-Гирея; если они будут близко, то ему иного дела, конечно, нет, кроме этого101. В сентябре, после отсылки этих грамот, приехал из Крыма и Семен Борисович: он привез ответ от Менгли-Гирея, уже отличающийся от предшествующих грамот: «Что ты мне говорил о Литовской войне, то того дела мне делать нельзя теперь, а можно зимой; Орды же я не боюсь, и если цари пойдут на великого князя, то я на них пойду, а на меня пойдут, то великий князь послал бы на них моего брата»102.

Этот ответ объясняется следующим: