Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Они сражались за Родину» - Альманах Российский колокол

Говорят погибшие бойцы:

«Отстояли мы великую страну.

Что же вы её не сберегли?

Почему, где проливали кровь,

И где вечный обрели покой.

Тень фашизма появилась вновь

И нацистов слышен волчий вой?

На войне, не думав о себе,

В мыслях и представить не могли:

Беженцами в собственной стране

Наши внуки станут без войны.

Почему, кто в спину нам стрелял,

Кто присяге изменил своей?

В книгах для детей героем стал

Воин Красной армии – злодей.

Мертвые не могут отвечать

На ту ложь, что говорят о них.

Не боитесь, что мы можем встать

Из могил заброшенных своих?

С нами те, кто в годы той войны

Вёл к победе мужественно нас, –

Полководцы сталинской поры,

С нами Сталин, а вот кто у вас?»

Кто у нас. Ну как ответить им,

Чтобы правдой не убить опять?

Их же дети, получивши партбилет,

Стали Родиной своею торговать

И, зовя нас строить коммунизм,

Они, словно крысы в закутке,

Грызли, притаясь, социализм,

Рвали связи братские в стране.

А теперь стараются вовсю

Из народа навсегда изъять

Память про Советскую страну,

Где так вольно мы могли дышать.

Появились снова богачи,

Нищета, как плесень, расцвела,

А народ затравленно молчит,

Закопавшись в личные дела.

Как сказать солдатам той войны,

Что их дело предали сыны?

Тут меня качнуло. Головой

Я коснулся пыльного окна.

То хранитель памяти святой

Из объятий выпустил меня.

Наш автобус в городе уже.

Вон курган Мамаев впереди,

И огни, как разноцветное драже,

Нас встречают на ночном пути.

Пёстрый ряд неоновых полос

От реклам виднеется в окне.

Вижу: полыхающий матрос,

Весь в граните, ринулся ко мне.

Болью перекошено лицо,

Но у нас автобус, а не танк!

Неужели я из подлецов,

Кто забыли про СОВЕТСКИй ФЛАГ,

Что несли дорогами войны

До Берлина от самой Москвы?

Нет, неправда, я другой совсем.

Только как мне это доказать

Тем, кто пал в Великой той войне,

Чтобы внук их мог спокойно спать?

Всё, что смог я вымолвить в тот час:

«Вы простите за молчанье нас».

Тамбов, 2009–2010 гг.

Серов Геннадий

Родился 4 июня 1947 года в г. Ленинграде. После школы и техникума служил в СА, в ГСВГ (Группе советских войск в Германии), а после службы поступил и в 1975 году окончил ЛВИМУ им. С. О. Макарова.

Работал в Черноморском морском пароходстве (Одесса) на т/х «Баймак», в Латвийском морском пароходстве (Рига) на т/к «Ессентуки», т/х «Механик Герасимов», в компании «Совкомфлот» (Лимассол) на m/v Capitaine Tasman.

После окончания плавания работал в компании «Морские комплексы и системы», в «Гидрографии», сейчас работает на верфи.

Занимается в ЛИТО «Огни Гавани» и ЛИТО «Путь на моря». Печатается в альманахах «Огни Гавани», «Поэтический фарватер», «Мост», «Русское слово», «Ижорские берега».

Изданы книги: «Душа пролита в океан», «Листая пройденные мили», «Фарватер жизни», «Огни Гавани».

10 мая 2017 года принят в Российский Союз писателей. Сейчас вступаю в Многонациональный союз писателей.

Всё помним

Посвящается отцу, Серову Николаю Васильевичу, уроженцу деревни Новосёлки Ступинского района Московской области, матросу канлодки «Пионер»

И что за жизнь у нас такая?

Идёт всё как-то кувырком,

Сейчас, былое вспоминая,

Не так там было, как потом.

Мы в армии служить старались,

Наказы берегли отцов,

А с дедовщиной разбирались,

Всё тихо – никаких концов.

Отцы былое только тронут:

Про ту войну и про врагов…

В рассказах наши души тонут,

Финал мы знаем, был каков.

Когда они, собравшись вместе

Под рюмочку и за столом…

Воспоминанья, будто тесто,

Росли в рассказах, словно ком.

Кто был в пехоте, а кто в танке,

Мой батька флотский был мужик.

Жаль, не играл он на тальянке.

В тридцать восьмом тельняшка – шик.

Война накрыла быстро, разом,

Наш флот под Таллином стоял.

Но Кузнецов, назло приказам,

Тревогу раньше всех сыграл.

Флот отразил налёт крестовый:

Взорвали небо корабли.

Их ждал Кронштадт, восход багровый,

Ключ Питера, Большой земли.

Поход эскадры до Кронштадта

Записан в летопись, в века.

На борт гражданские, солдаты

Шли, отступая от врага.

Рассказ отца запомнил ясно:

Вздымалось море кипятком.

А бомбы сыпались ужасно,

Но всё казалось жутким сном.

Он говорил: попала бомба

И угодила к ним в трубу.

А свист её не песня домры.

Он зацепился за скобу.

Корабль накренился и тонет,

Есть деферент – вход в оверкиль.

Под шлюпкой доктор ранен, стонет,

Боится плавать он не в штиль.

Отец помог уйти от борта,

Он вместе с ним нырнул в волну.

Мой батька был другого сорта,

Не дал братку пойти ко дну.

Спасали их торпедоносцы,

Сбавляли ход, огонь вели,

Бросали петли, будто косы

Девицы только что сплели.

Доволокли, а он не дышит –

Замёрз: был минус, и большой.

Приказ разведка новый слышит:

«Вперёд – за новым, снова в бой».

Второго грели, словно чайник,

И растирали по пути.

Доволен был тогда начальник,

Смогли фашиста привести.

Так батя мой в войну сражался.

Был на канлодке «Пионер».

На дно три раза опускался,

Тонул, но выжил – вот пример.

В конце войны корабль с пробоиной

Встал на ремонт, на наш завод.

Влюбился папка, старый воин,

И сделал в жизни