Уральский следопыт, 1979-04 - Журнал «Уральский следопыт»

Прилет гостем несколько взбудораживает местную публику. Действие заметно убыстряется песте грандиозного религиозного празднества (утонченный ритуал, жрецы, словом, все как положено.). На сцене появляется юная Жрица, звать Апюмиона семнадцати лет. Разумеется, это само совершенство, теперь сердце Рассказчика навсегда отдано красавице-венерианке. И – апофеоз: умеренно-приторная любовная сцена в священном гроте, охраняемом большим белым Змеем с жемчужной чешуей… Бездна фантазии! Однако не смейтесь, во времена Мунро вся эта «Шикарная» экзотика еще не успела превратиться в затасканную от многократного употребления декорацию.

Покинув планету, «летающая машина!» чуть было не свалилась на Солнце вследствие неполадки в двигателях, но все обошлось. По возвращении в Великобританию рассказчик прощается со всеми и торопится в клуб, чтобы доиграть прерванную партию в шахматы. На почве любовных переживаний он, естественно, в ударе и постоянно выигрывает… Однако вскорости обещает вернуться к своей Алюмишии.

Так кончается этот забавный роман. То, что произведение «Переписано» с Жюля Верна, не вызывает сомнений, однако у Mунро проскальзывают мотивы, совершенно не свойственные книгам великого французского фантаста, – религиозно-утопические. Обитатели Венеры изображены на редкость милыми и гостеприимными. Словно контрастом к роману Мунро в Т9Т же год на страницах англ1йского журнала «Пирсонс мэгэзин» шел с продолжением роман об обитателях другой планеты (на этот раз Марса), которых трудно было упрекнуть в излишнем гуманизме и мягкосердии. Роман назывался «Война миров»…

А вот другой пример ранней «межпланетной» фантастики – роман Джорджа Гриффита «Медовый месяц в Космосе» (1901).

Венера у Гриффита… тоже «райская»; сходство с садом Эдема усиливается и летающими четырех-рукими «ангелочками»-генетиками. Герцог-космонавт Редгрейв надел было скафандр «для порядка», но… не удержался от искушения и, приоткрыв забрало, глотнул – тают свежего воздуха. После чего проблема туалета была решена, к пущему восторгу его супруги…

Встреча двух цивилизаций прошла удивительно непринужденно, во-первых, потому, что венериане обладали недюжинным вкусом (они буквально разинули рты от восхищения, когда жена космонавта, вынув одну-две шпильки, распустила свои чудесные волосы), а во-вторых, потому, что языком им служило пение. После тоге, как Зайдк спела нм спиричуэлс «Река Суани», для скрепления дружеских отношений оставались лишь формальности. Бортовые пулеметы системы «Максим» были отставлены в сторону, а сами венериане приглашены на борт «Астронефа», причем Редгрей не забыл по случаю раскупорить пару бутылок шампанского!

В романе Гаррета П; Сервантеса «Колумб Космоса» (1909) восхищает мдея добраться до Венеры на корабле с атоммым двигателем. «На деоре» еще только первое десятилетие XX века, и лйшь через два года Резерфорд начнет свои знаменитые опыты по рассеянию альфа. частиц… В остальном же в этой книге – все атрибуты того типа фантастики, который получил впоследствии ярлычок «космическая опера»: интриги, придворная возня, побеги, пленения, 6итвы и… когда уже 10рядком устали и автор, и читатель, – вполне пристойный «хэппи-энд»…

Советский читатель может судить о состоянии жанра в начале века по произведенмям действительных мастеров, таких, как Уэллс. Это естественно: выжило то, что смогло выдержать проверку временем. Однако даже в названных выше рядовых книгах, составляющих «вал» ранней научной фантастики, встречаются черты, которые могут вызвать интерес. Или, во всяком случае, улыбку – особенно если относиться к ним с долей иронии.

Вы, вероятно, уже обретили внимание на повторение слова «рай» в рассказе о романах Мунро и Гриффита. Это не случайно: рели-гиозные и мистические.е.телй самого разного толка никогда не упускали случая использовал amp; укутанную облаками сестру Земли в качестве полигона своих идей. Лучшего полигона было не найти, ибо сказано в Писании: «Темна вода во облацех»…

В самой Библии ситуации с астрономией обстоит из рук вон плохо. По отзывам известного астронома Скиапарелли, занимавшегося этим вопросом, упоминаний о реальных небесных объектах в Ветхом Завете единичны. Притом Венера, возможно, является единственной планетой, которая удостоена чести быть «занесенной на скрижали». По крайней мере, так считал Галилео Галилей, опубликовавший в 1615 году работу под выразительным названием «Касательно использования цитат (из Священного писания) о делах научных)…

Однако всевозможные оккультисты, теософы и иже с ними весьма основательно занялись загадочной планетой. И хотя Венера в качестве полигона мистиков прожила недолгую жизнь, нагромождено всякой чепухи было предостаточно. Тут и «астрально-атлантическая» температура, спекулировавшая на неистребимом любопытстве обывателя к судьбе загадочной Атлантиды, и спиритуалистические «опусы», и более современные «Мифы ХХ века». B если какое-нибудь сочинение прошлого например, вышедший в США утомительный роман Филосе Егетского «Живущий в двух мирах» (1894), – долгих разборов попросту недостойно, то появившиеся там же в пятидесятых годах нашего века «труды» Иммануила Великовского куда занятнее. Это какая-то неподражаемая смесь наивности, религиозной убежденности и научной безграмотности. В книге «Cтолкновение миров» (1951) автор, к примеру, выдвигает «гипотезу» о том, что Венера блуждает по Солнечной системе, подобно мячику от пинг-понга, время от времени приближаясь к Земле и вызывая глобальные катаклизмы типа Великого Потопа.

Но все это, разумеется, была лишь пена на гребне развивающейся молодой литературы – научной фантастики.

На Западе широко известна трилогия английского филолога и теолога Клайва Cтэпза Льюиса (1898 -1963) – романы «За молчаливой планетой», «Перельяндра», «Эта страння мощь». Герой Льюиса, доктор Рэнсом, борется с кознями дьявола на трех плаетах – Марсе, Земле и Венере. Мы далеки сейчас от намерения обсуждать идейную сторону трилогии Льюиса – достаточно сказать, что это не бульварное чтиво книги серьезны, написаны отличным литературным языком, и чтобы аргументировано спорить с теологическими построениями автора; нужно много времёни и много места;

Для нашей же «Истории Венеры» важна другая сторона творчества Льюиса. Данные им в романе «Перельяндра» (1943) описания Венеры; полностью покрытых водой, и по сей день сохранили яркость языка и художественную убедительность. Как отмечал известный английский писатель-фантаст Брайн Олдисс, «никто, вероятно, так лирично, с таким чувством и настроением не описал еще океанов Венеры…»

«…Блестит вода, небо – словно из раскаленного золота, но все тусклого, густого цвета, не слепит и не режет глаза. Сами слова зеленый и золотой, невольно пришедшие в голову да описания пейзажа, были слишком резкими для мягкости, притушенности этого тепло, матерински ласкового, нежно великолепного мира. Он был тихий, как вечер, теплый, как летний полдень, чарующе нежный, как летний рассвет. Он был необыкновенно хорош…»

А на волнах этого непостижимо-гигантского, какого-то вселенского океана – некие подобия дрейфующих островов и континентов, образованных водорослями, покрытых травой, лесами, съедобными тыквообразными плодами…

И последнее произведение; о котором хотелось бы сообщить, расставаясь с «Предысторией» Венеры. Роман нашего соотечественника Д. Ренникова «Разденься, человек» (1917) был утопией другого сорта