Единственная игра в городе: центральные банки, нестабильность и предотвращение следующего коллапса - Mohamed A. El-Erian

B. МЕЖДУНАРОДНАЯ СИСТЕМА

Если региональные проблемы недостаточно сложны, подумайте о глобальном измерении.

Чтобы по-настоящему использовать свой значительный потенциал, мировая экономика нуждается в более совершенном глобальном дирижере. В противном случае недостаточная координация политики между странами будет сдерживать благотворное влияние более эффективной политики на национальном уровне.

Подумайте об этом, как об оркестре. Мировая экономика состоит из множества секций - духовых, ударных, струнных, деревянных духовых. Каждый из них может быть хорош в своем деле, а некоторые и вовсе преуспевают. Но если они не читают по одной и той же партитуре или если у них нет умелого дирижера, результатом может стать чистая несогласованность.

Глобальной экономике не хватает ни общего нотного стана, ни уважаемого дирижера.

Кто может решить эту проблему? Очевидный ответ - МВФ, организация, которая имеет практически универсальное членство, талантливый персонал и обладает значительными знаниями и опытом. Однако, как уже говорилось ранее, роль МВФ ограничивается нежеланием стран-членов соглашаться на реформы, даже незначительные. Вместо этого организация по-прежнему погрязла в некоторых довольно феодальных практиках, которые подрывают ее эффективность, легитимность и доверие.

Да и "G" расположены не намного лучше.

G8 - группа из семи западных стран, в которую в 1998 году была включена Россия, - испытывает трудности из-за непредсказуемости России и ее неспособности следовать международным нормам поведения. Фактически, после аннексии Россией Крыма и ее роли в эскалации насилия на востоке Украины конструкция G8 может оказаться совершенно устаревшей.

Возвращение к первоначальной структуре G7 (состоящей из Канады, Франции, Германии, Италии, Японии, Великобритании и США) может быть простым и удобным, но оно слишком узко, чтобы быть эффективным с учетом сложности современной глобальной конфигурации. G20, основанная в 1999 году для объединения развитых и влиятельных развивающихся экономик, таких как Бразилия, Китай, Индия, Индонезия, Мексика, Саудовская Аравия, Южная Африка, Южная Корея и Турция, имеет более широкий состав участников. Однако эффективность его работы подрывается отсутствием преемственности повестки дня, последовательности в проведении политики и надлежащего объединяющего видения. Его работа осложняется тем, что многие страны-члены страдают от того, что газета Financial Times однажды назвала "множеством местных недугов" 7. Эти недуги мешают устойчиво сосредоточиться на вопросах координации глобальной политики. Еще хуже то, что именно эта группа G больше всего подвержена захвату отдельными событиями, как это произошло в Австралии в ноябре 2014 года, когда президент России Владимир Путин украл шоу, в том числе уйдя пораньше, чтобы "немного поспать".

Операционно простая альтернатива G3 (Соединенные Штаты, Европа и Япония), очевидно, слишком узка по своему составу. Внутренние отвлекающие факторы также мешают G1 (Соединенным Штатам) играть роль дирижера на сцене глобальной экономической политики - явление, которое усилилось из-за дисфункции на Капитолийском холме. Таким образом, Соединенные Штаты, похоже, рискуют потерять свое доминирующее положение, которое они когда-то занимали в информировании, влиянии, а иногда и навязывании результатов другим странам (как они неоднократно делали во время различных кризисов в предыдущие десятилетия во всем мире). На самом деле, в странах с развивающейся экономикой или в связи с визитами министра финансов США Гайтнера в Европу в разгар долгового кризиса в 2012 году, в наши дни наблюдается тенденция преуменьшать значение мнения Соединенных Штатов, даже если оно имеет очевидный смысл.

Все это подтверждает мысль Яна Бреммера о том, что мир неуклонно движется к "большой десятке". Усилия по международной координации подрываются отсутствием общей оценки глобальной среды, что дополняет проблемы, связанные с эрозией общих ценностей и устремлений среди развитых стран. А поскольку Запад больше не верит в то, что международная архитектура будет развиваться в соответствии с меняющейся глобальной конфигурацией, странам с развивающейся экономикой проще пробовать другие варианты, даже если они в лучшем случае являются лишь частичными решениями.

Если не произойдет серьезной коррекции, мы, возможно, движемся к миру, в котором координация глобальной политики будет лишь тенью прежней. Все большее число стран либо не могут, либо не хотят сочетать свою глобальную роль со своими внутренними условиями. В результате глобальные экономические и политические результаты постоянно оказываются недостижимыми и неосуществимыми.

Это мир, в котором саммиты больше руководствуются соображениями пиара, чем содержанием. А в той мере, в которой происходит значительное наполнение содержанием, оно происходит в ходе двусторонних переговоров. (В самом деле, с оптимистической точки зрения, если и есть что-то, чего добиваются саммиты большого "G", так это предоставление лидерам стран прикрытия для проведения деликатных двусторонних переговоров вне всех ожиданий, внимания и давления, которые сопровождают более традиционные двусторонние саммиты).

Такое общее положение дел является проблемой для того, что Том Фридман справедливо называет нашим "гиперсвязанным" миром. Несмотря на изощренность гиперсвязанности - более того, благодаря ей, как отмечает Нассим Николас Талеб, - этот мир подвержен периодическим сбоям координации и возможным катастрофическим рискам, если тонко настроенные сети дадут сбой. И это мир, в котором национальные подходы слишком мало учитывают международные побочные эффекты и обратную связь, которые в конечном итоге подрывают то, что делается внутри страны.

Растущий изоляционизм среди развитых стран не ограничивается экономической и финансовой сферой. Он также проявляется в политике. В качестве примера можно привести удар, который нанес парламент одного из ближайших союзников Соединенных Штатов - Великобритании - в сентябре 2013 года по попыткам организовать многосторонний ответ на зверства в Сирии.

Это был тот случай, когда разумно полагать, что коллективные международные действия будут иметь приоритет над индивидуальными мерами реагирования внутри страны. 8 В конце концов, десятки тысяч гражданских лиц погибли, а сотни тысяч были вынуждены покинуть свои дома. Помимо массовых человеческих страданий, такие огромные жертвы и перемещения населения могли дестабилизировать обстановку в соседних странах и подстегнуть экстремистские и насильственные движения. Однако, как бы ни было это заметно для всех, в очередной раз потенциал скоординированных ответных действий пал жертвой растущего национального изоляционизма. Для многих это событие стало подтверждением общей озабоченности тем, насколько национальная политика и политические решения принижают значение глобальных побочных эффектов, отдачи и взаимозависимости. Ценой этого стало появление и рост ИГИЛ.

Чтобы преодолеть эти постоянные провалы, миру необходимо вернуться к мудрости сильной многосторонности. Но вместо того чтобы создавать новые структуры, ему следует серьезно заняться модернизацией существующих. В финансово-экономической сфере это особенно важно в случае МВФ - организации, которая, когда к ней обращаются, демонстрирует способность выполнять свои обязательства даже в самых сложных обстоятельствах.

В прошлом МВФ неоднократно демонстрировал не только свои навыки управления кризисами, но и потенциал, позволяющий ему быть "надежным советником" для отдельных стран, оказывать техническую помощь, распространять передовой опыт и выступать в качестве форума