Плавучий мост. Журнал поэзии. №4/2019 - Коллектив авторов

и всё осмысляется вдруг…

Сколько нежности!

Надобно малость её расплескать,

Чтобы после, когда проходить доведётся опять

Этой тропкой, её обнаружить светящийся след…

Вот и первые пташки, и ветер, и солнце… Рассвет.

«Ребёнок плачем заливается…»

Ребёнок плачем заливается,

  Невыразимо горьким плачем.

  Как это, Боже, называется?

  Что перед этим все мы значим?

Ребёнок смехом заливается,

Неудержимо звонким смехом!

Наружу радость прорывается

Наперекор любым помехам…

Скажите, что же делать взрослому

И как ему сопротивляться

Желанью выплакаться острому,

Безудержному – рассмеяться?..

«Дорога стелется в ночи…»

   Дорога стелется в ночи,

   Подобьем мёрзлого тоннеля.

   А ты, как прежде, на печи —

   Иван-дурак или Емеля.

Протри глаза да поскачи,

Стань на дорогу поскорее!..

Лежишь, свернувшись на печи,

Как кот на теплой батарее.

А над дорогой стаи туч —

Грозы шальное зарожденье…

Но наступило пробужденье,

Едва лица коснулся луч.

Не будь свидания с лучом,

Дремать бы век тебе средь гуда,

О нахожденье в сердце чуда

Не догадаться нипочём…

Даниил Тестов

Стихотворения

Родился в Сыктывкаре в 1997 г. Больше десяти лет проучился в художественной школе и, благодаря ежегодным пленэрам, посетил многие города Русского Севера. В 2015 г. поступил в Литературный институт им. А. М. Горького на семинар поэзии Галины Ивановны Седых. Начал изучать народные обряды и фольклор – когда осознал, что обладаю богатым личным опытом в этой области. Позже познакомился с философией Лейбница и стал убеждённым перспективистом. Изучаю возможности ритуальной субъективации в литературе.

«Снег…»

   Снег.

   По крышам – как по клавишам

   Клавесина.

   В тёмных парках —

   Оловянные осины

   Спят.

   Снег летит.

   Снег заглатывает парки —

   Оловянный снег.

   Снег глотает улицы

   И часы над лестницей —

   Ходит.

   Снег глотает провода —

   И гудит.

   Снег глотает фонари —

   И горит.

   И светится.

Рыжий пёс

Ловит снег – колючим языком.

Смотрит в небо —

Оловянными глазами.

Воет в небо.

И идёт.

В дом.

Дом заглатывает пса.

В доме загорается

Свет.

«в городе горят фонари…»

в городе горят фонари

в лесу цветёт ягель

в городе цветут фонари

в городе собака

рыжая собака

горит в лесу

цепь

город – ошейник – собака – лес

собака обернулась на меня

лес – собака – ошейник – город

я обернулся собакой

нет

собаки нет

рыжая собака отцвела

город – собака – ошейник – пуст

цепь

лежит на земле

в городе горят фонари

и ягель

в цветочном горшке

сгорел

«в небе девушка стояла…»

в небе девушка стояла

без конца и без начала

я по небу проходил

взял её – и надломил

девушка вскочила

и заговорила

тонкая как спица

говорит и длится

Лёгкое дыхание

Выстрел.

Перепуганные,

заревели поезда.

Тише-тише…

          тише-тише…

Это Оля. Просто Оля.

Просто Оля умерла.

Не прошли прохожие —

подошли и крестятся:

задули её глаза,

обступили тело её,

подняли тело её,

понесли – запели…

Отнесли за большой забор,

Отнесли на церковный двор,

На широкий серебряный иней.

Принесли за последний дом,

Принесли на колючий холм

И сложили под ветхой рябиной.

Заскрипело дерево,

Обернулось девушкой,

Село возле Оленьки.

Вновь поют прохожие,

Рвут на части Оленьку,

Скармливают дереву

Мелкими кусочками.

Девушка-рябинушка

Сделалась красивою,

Лёгкой и естественной —

Залегла в траву,

Проросла

Цветами.

Скалятся прохожие,

цветы срезают

грубыми ножами:

– Ты

такую лёгкость

на себе не удержала.

И в себе – не удержишь.

Ясни-ясни…

Падал снег – смешно и низко,

три кондуктора втроём

били старого таксиста

под весёлым фонарём,

а в такси, поджав колени,

кто-то спал обсчитанным…

Падал снег, кончалась смена —

битый вёз небитого.

Битов умер,

битый сел,

закурил на лавочке —

в небе снег, как мокрый мел,

налипал на лампочки.

Silentium!

Ехали цыгане

кошкопотеряне

уронили кошку

в космос

из окошка

та – не ходит не бежит

разложилась

и лежит

и заполнила собой

всё пространство под собой

не проехать не пройти

по молочному пути

лапы стали головой

голова – пустотой

коготь выпал

хвост облез

кто слово скажет

тот

её

«Я во сне увидел протяжённость мира…»

   Я во сне увидел протяжённость мира.

   Утром аккуратно вышел из квартиры,

   сторожу Альберту подарил конфету,

   вкусную, а сторож рассказал за это,

   что «в соседнем доме Анечка с Кириллом

   дружат и ночами ходят по перилам,

   думают влюбиться и сбежать на море,

   даже проболтались летом дяде Боре —

   он мужик вообще-то добрый и усердный:

   летом спит всё время, упражняясь в смерти,

а весной с черёмух собирает иней —

мы его с