Там, где живут книги. История книжных магазинов от Франклина до «Амазон» - Эван Фрисс

с эмблемой магазина: красным овалом с большой свастикой внутри. Темлиц обычно работал один, но иногда привлекал второго продавца за доллар в неделю с бесплатным проживанием и питанием. Идеальным продавцом Арийского книжного считался американец, уже знакомый с постулатами нацизма и обязательно прочитавший «Майн кампф»[50].

Газеты, журналы, брошюры и книги на английском и немецком поступали в магазин по нетрадиционным каналам. Арийский книжный сотрудничал с узкопрофильными американскими издательствами, которые печатали копии антисемитских трудов. Книги также завозили в США немецкими пароходами, спрятав в мешковину. С таможенниками в порту Лос-Анджелеса сложностей не возникало. Темлиц со злорадством заявлял (хотя, скорее всего, преувеличивал), что за взятку и бутылку шампанского те готовы закрыть глаза на что угодно.

Немецкие корабли также прибывали к восемьдесят шестому причалу Манхэттена. Оттуда книги поступали на полки Книжного магазина Миттермайера. Члену нацистской партии Ф. К. Миттермайеру принадлежал магазин на Восточной восемьдесят шестой улице. Он продавал «Майн кампф», «Евреи смотрят на тебя» и «Программу гитлеровской партии». Готовясь к нацистскому слету в Мэдисон-сквер-гарден 1939 года, магазин закупил две тысячи экземпляров нацистских песенников. Одна «песенка» называлась «Смерть евреям». Нацистские книжные были и в Чикаго, и в Сан-Франциско.

Торговля в Арийском книжном процветала, и магазин переехал в более просторное помещение на бульваре Вашингтона. На тротуаре поставили знак, приглашающий посетителей зайти. Заходили в основном мужчины в костюмах. Мальчишка продавал газету «Сильвер Рейнджер». «Еврейский бунт положил конец свободе слова!» – выкрикивал он. Над большими окнами книжного магазина красовались три вывески:

АРИЙСКИЙ КНИЖНЫЙ МАГАЗИН

ПРАВДА ПРИНОСИТ ОСВОБОЖДЕНИЕ

ИЗДАТЕЛЬСТВО «СЕРЕБРЯНЫЕ РУБАШКИ»

Внутри располагались длинный прилавок, письменный стол и большой стол в центре. Торговый зал был оформлен в зелено-красных цветах: зеленый символизировал надежду, красный – преданность. Из граммофона доносились речи Гитлера.

Дальше по коридору находился светлый читальный зал, где собирались завсегдатаи. Они откладывали в сторону брошюры и обменивались теориями заговора. (Согласно одной из них, президент Рузвельт был евреем, как и папа римский, несмотря на его итальянское имя.) По соседству с читальным залом располагался кабинет Германа Швинна, лидера «Друзей Новой Германии» и одного из самых знаменитых американских нацистов. Книжный магазин активно участвовал в политической деятельности.

Под видом дружелюбных посетителей в магазин проникали шпионы, но были и те, кто оказывал открытое сопротивление. В 1934 году в витрины Арийского магазина дважды летели камни и кирпичи. Темлиц винил во всем коммунистов.

Вскоре после случаев вандализма Темлица вызвали дать свидетельские показания, но не в связи с разбитой витриной. Комитет Маккормака – Дикштейна, во главе которого стоял Самуэль Дикштейн, еврей и нью-йоркский конгрессмен, расследовал «антиамериканскую деятельность» (таких комитетов в 1930-е годы было несколько). Темлиц не отрицал, что в ассортименте его магазина есть антисемитская литература, но настаивал, что в этом нет ничего «антиамериканского»; он просто распространял «правду о Германии». Когда ему показали фото двух флагов со свастикой из его магазина, он ответил, что возле них висит американский флаг, просто на фотографии его не видно. Его очень обидело слово «антиамериканский»: он решил, что его обвиняют в коммунизме. «Приходите и посмотрите на мою витрину – в моем магазине много антикоммунистических книг», – с гордостью заявил он.

Дикштейн допрашивал и Ф. К. Миттермайера, платившего взносы нацистской партии. «Вы продаете Шекспира? – спрашивал конгрессмен. – А Диккенса?» Миттермайер отвечал отрицательно. Мол, не такой это магазин.

Почему же книжные магазины вызывали такую тревогу? Они, безусловно, распространяли пропаганду и служили вербовочными центрами. Но правительство часто недооценивало угрозу, особенно в том, что касалось числа коммунистов и влияния коммунистической партии. Некоторые политики рисовали обобщенный образ врага, объединяя всех неугодных под одним зонтичным термином «радикалы», но американские нацисты и их книжные магазины не являлись главным предметом их беспокойства. На слушаниях Конгресса, посвященных нацистской пропаганде, конгрессмены открыто признали: «Не меньший, а то и больший интерес у нас вызывает антикоммунистическая повестка». Последующие (и куда более известные) слушания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности были посвящены коммунистам.

Книжных магазинов коммунистической направленности становилось все больше и больше, и конгрессменов это тревожило. К концу 1930-х годов их было около ста; некоторые напрямую подчинялись Коммунистической партии США, которая подчеркивала важность чтения. «Рабочий класс должен вооружиться теоретическими знаниями – незаменимым оружием классовой борьбы». Организация поддерживала региональные «литературные отряды», где можно было найти книги на английском, русском, немецком и идише.

Рядом с Арийским книжным в Лос-Анджелесе находился Рабочий книжный, один из трех коммунистических книжных магазинов города. Филиалы Рабочего книжного имелись в Хартфорде, Питтсбурге, Толедо, Кливленде, Детройте, Филадельфии, Сиэтле и Миннеаполисе. В Чикаго действовали Югославский рабочий книжный и еще три коммунистических книжных магазина (один находился возле универмага «Маршалл Филд и компания»). В Нью-Йорке середины 1930-х Рабочие книжные располагались в Бронксе и Йонкерсе; два филиала имелись в Бруклине и четыре – на Манхэттене. Крупнейший магазин занимал весь первый этаж девятиэтажного здания на Восточной тринадцатой улице.

Этот магазин открылся в 1927 году и изначально находился возле Юнион-сквер. Ряды стеллажей были уставлены теоретическими трудами, «пролетарскими романами», детской литературой, книгами по советской культуре и искусству, профсоюзной деятельности, империализму и капитализму. В то время весь этот квартал мог считаться радикальным. Здесь находилась штаб-квартира Коммунистической партии США, редакция «Новых масс»[51] и проходили ежегодные первомайские демонстрации.

Здесь также обосновались социалисты, в том числе самый известный в США магазин социалистической литературы – книжный магазин Школы Рэнда. Школа общественных наук Рэнда возникла в 1906 году. В США того времени существовало чудовищное неравенство доходов; отсутствовало понятие охраны труда и соцобеспечения. Все больше американцев обращались к социалистической идеологии. В 1912 году социалист Юджин Дебс баллотировался в президенты и набрал 900 тысяч голосов. Это было еще до Первой мировой, до того как социализм стали считать угрозой, а Дебса посадили в тюрьму.

Школа Рэнда – образовательное ядро социалистического движения – предлагала курсы по истории и теории социализма, композиции[52] и ораторскому искусству и воскресные занятия для детей. В школе преподавали и читали вечерние лекции передовые мыслители, писатели, активисты, причем не все были социалистами: Уильям Эдуард Беркхардт Дюбуа, Уильям Батлер Йейтс, Джек Лондон, Шарлотта Перкинс Гилман, Карл Сэндберг, Бертран Рассел, Элизабет Герли Флинн, Аптон Синклер, Кларенс Дэрроу, Хелен Келлер, Джон Дьюи, Герберт Уэллс и Диего Ривера.

В 1918 году более пяти тысяч студентов, в основном еврейские иммигранты из рабочего класса в возрасте от двадцати до тридцати лет, посещали занятия в Народном доме – живописном здании из коричневого и красного кирпича, название которого взывало крупными буквами с пятого этажа. Всякий,