Машина смерти - Джин Мастейн

По логике, Генри должен был злиться на Роя – Андрея Каца убили из-за Роя в неменьшей степени, чем из-за Криса, – но Генри никогда не осмелился бы даже предположить, что Рой настолько не заслуживает его уважения. Сейчас он пытался вернуть свое положение в возобновившемся бизнесе по угону машин. Пока Генри отсутствовал, Рой назначил на управляющие должности Пэтти Тесту и одного его друга.

Доминик убеждал Генри наладить мирные отношения с Крисом. Учитывая темперамент Криса, тот неминуемо должен был совершить какой-нибудь необдуманный поступок и тем самым вырыть себе могилу своими руками.

– Просто жди благоприятного момента, – прозвучал совет бывшего разведчика.

Благодаря своему выгодному положению, Доминик стал свидетелем множества тайных происков. Через несколько месяцев к дому Нино прибыл Рой. Он был в темных очках, несмотря на то что на дворе стояла ночь.

– Какого черта ты их нацепил? – спросил Роя Доминик, ведя его в переговорную комнату в подвале.

Рой снял очки. Его левый глаз распух и почернел. Это было прямым результатом его перепалки с Джозефом Броккини, деятелем порнобизнеса, который был членом другой «семьи».

– Один ушлепок поднес, – произнес он, – но это станет одной из его последних выходок, скажу тебе так. Придется немножко заморочиться, только и всего.

Согласно четко сформулированным правилам мафии, член «семьи» не мог быть предан смерти без разрешения его босса.

Рой спросил Нино:

– Нам ведь не дадут разрешения, правда?

Ответ Нино продемонстрировал, что дядюшка следовал правилам выборочно:

– Нет, но сделай так, чтобы это выглядело не тем, чем является.

Через несколько недель, 20 мая 1976 года, Джозеф Броккини, который был позже опознан как продавец подержанных машин, получавший также доход с трех магазинов, торгующих журналами и фильмами для взрослых на Таймс-сквер на Манхэттене, был застрелен в своем офисе. По мнению полиции, мотивом послужило ограбление, поскольку двум сотрудникам Броккини завязали глаза и сковали руки наручниками, а в самом офисе все было перевернуто вверх дном. Однако посвященные в Бат-Бич и Канарси знали, что на самом деле это Рой «немножко заморочился».

В ходе этого дела Генри проложил свой путь к сердцу Роя и доказал, что он, хотя и был против расчленения, рядовое убийство способен был исполнить без колебаний.

– Это сделал я, – с довольным видом сообщил он Доминику несколькими днями позже. – Ну, то есть я и Рой. Остальные парни взяли на себя сотрудников, а потом мы ворвались к этому парню и всадили пять пуль в затылок.

Позже, в беседах с Нино, Рой расхваливал то, как вел себя тогда Генри:

– Этот Генри, он был абсолютно хладнокровен. И глазом не моргнул! Это же самородок! Прямо как Джо Ди Маджо[71]!

Подбитый глаз Роя был таким же поводом для мести, как сломанный Винсентом Говернарой нос Нино.

Через пятнадцать месяцев после того памятного взрыва гранаты, уничтожившего его машину, Говернара наконец оправился от перелома ноги. Он не знал, что за покушением стоял Нино, и оставался во Флориде до тех пор, пока не убедился, что человек, которого он подозревал, не держит на него зла. Это было роковым недоразумением, что и выяснилось 12 июня 1976 года в Бенсонхёрсте.

Говернара ездил на автомобиле того же производителя и той же марки, только теперь его «плимут» был серебристым, как доложил Нино один из знакомых Говернары по азартным играм. Практически повторив случайную встречу с машиной Говернары в прошлом году, Доминик, шагая от газетного киоска по направлению к дому, однажды увидел серебристый «плимут», припаркованный у кондитерского магазина на 20-й авеню, между 85-й и 86-й улицами. Магазин находился в паре кварталов от того места, где происходила прошлогодняя игра в кости. Говернара снова сам шел в руки Нино.

В доме Нино, в квартире его матери, праздновали день рождения Дениз Монтильо. Дни рождения всех членов «семьи» здесь считались важными событиями и отмечались неукоснительно. На этом празднике в числе приглашенных был Рой.

Доминик отозвал Нино в сторону.

– Угадай, кого я видел.

Нино, Доминик и Рой спустились в подвал. «Нам нужно отлучиться ненадолго», – объяснил Доминик жене.

Дениз не задавала вопросов, на сколько и по какой причине им нужно отлучиться. С той поры, как они вернулись из Калифорнии и Доминик стал работать на своего дядю, она ни о чем не спрашивала. Подобно Роуз Гаджи, она читала между строк, и этого ей было достаточно. И, подобно Роуз, она нашла счастье в том, чтобы быть женой и матерью. Самым главным для нее была ее любовь к мужу и его любовь к ней.

В подвале Нино и Доминик преобразились. Нино наклеил фальшивые усы, нацепил фетровую шляпу и вместо темных очков надел обычные. Доминик нарисовал на щеке линию сырым цементом – при высыхании она должна была стать похожей на шрам. Он надел флотскую фуражку и три пиджака, чтобы казаться толще. Бывший разведчик был экспертом по части введения противника в заблуждение: в джунглях он иногда, к примеру, срезал подошвы своих ботинок, а затем приклеивал их задом наперед, чтобы его следы шли в обратном направлении.

Роя вопросы перевоплощения не заботили. Благодаря своей трикотажной рубашке, свободно висевшей поверх хлопчатобумажных штанов, он выглядел как безобидный провинциальный продавец скобяных изделий.

Из тайника под полом в кухне Нино достал три ствола – два «Смита-Вессона» 38-го калибра и «Ругер» 22-го калибра с глушителем. (У него был и другой тайник – в полу под шкафом в комнате его матери.) Они вышли из дома, никем не замеченные, и проехали на несколько кварталов дальше кондитерского магазина. В машине Нино дал Доминику пистолет с глушителем.

– Возьми вот этот. Работу будешь делать ты.

– Хорошо, – отозвался Доминик.

– Эй, Дом, – сказал Рой, – сколько бы народу ты ни положил во Вьетнаме, это не то же самое.

– Ты это уже говорил, Рой.

– Знаешь, это как сказал в «Крестном отце» Сонни, брат Майкла, когда тот собрался убить копа: «Эй, Майкл, это не то же самое, что стрелять в людей в сотне ярдов от тебя. Тебе нужно подойти вплотную и выпачкаться в мозгах».

– Ты прав, Рой, – резко ответил Доминик. – Это тебе не война. Мы просто пристрелим этого ублюдка, а у него даже сраной рогатки нет!

Они вышли из машины и направились к кондитерскому магазину. Там полным ходом шла очередная игра в кости. Притаившись в тени на другой стороне улицы, они принялись выжидать, когда появится Говернара. Прошел час. Рой снова начал подкалывать Доминика.

– Ни дать ни взять как на войне, Дом, а? Ты готов?

– Пошел ты, Рой.

– Полегче, солдат,