Ведьмак 23го века. Сжатая спираль - Владимир Михайлович Мясоедов

— Ну, вообще-то это было немного раньше его работы на разведку египтян…Ладно, намного раньше. На самом деле это была, пожалуй, одна из первых наград за мою голову… — Призадумался король йогов. — И точно первая, из-за которой я искренне обиделся, посчитав себя преданным…

— А что еще я должен был делать, узнав, что какой-то грязный бродяга собирался соблазнить мою любимую дочь? — Фыркнул фальшивый торговец.

— Я собирался сделать её своей женой! Первой, единственной и самой любимой женой! — Возмутился Манидер Садхир, отпивая из серебряного ведра кипящего чая. Во всяком случае, пах сей напиток чаем. И выглядел тоже как чай. Но то, как вздрогнул Великий Хан джинов, когда в его сторону случайно полетела пара капелек данной жидкости, настораживало…Или это до синекожего нелюдя вдруг дошло, кого он грозился отдать своим палачам? — А из-за тебя ей досталась участь наложницы во дворце старого борова, у которого из всех достоинств была лишь малая толика крови правителей Атлантиды! И чего ты с этого приобрел? Уважение? Честь? Да все забыли о твоем непрямом родстве с верхушкой Острова Магов, и пары сотен лет не прошло…

— И чтобы ты ей тогда дал, молокосос⁈ У тебя тогда не было ничего кроме одежды с чужого плеча, покрытой дырками и кровью! — Не пожелал смиренно принять критику фальшивый торговец…Который, уж точно был старше египетских пирамид и, кажется, даже старше самого короля йогов. — У тебя и сейчас ничего нет, но по крайней аскетизм стала твоим сознательным выбором, а тогда и еще лет сто после этого бедность была просто той реальностью, от которой всякие амбициозные сопляки без рода и племени никуда не могли убежать!

Санджит Чатурведи Четвертый попытался медленно, осторожно и очень вежливо разжать свои пальцы, убирая их с чужого горла. Пальцы не слушались…И, кажется, в этом был виноват не человек, которого он в своей руке за шею удерживал. Даже не черы какие-нибудь. Просто властителя княжества Лакхаш парализовало от осознания глубины всех тех проблем, которые он сам навлек на свою голову. В голове лишь недавно взошедшего на престо правителя появилась некая грусть от осознания того, что внуков своих ему уже, скорее всего, не увидеть. Молодость короля йогов и падение Атлантиды, конечно, случились в разное время. Но были они друг от друга не так уж и далеко. Тот, кто уже в ту эпоху был силен и влиятелен, да вдобавок дожил до нынешних дней…Ну…Кровавых богов Санджит Чатурведи Четвертый знал. К счастью — не лично. Короля йогов знал лично, и на что он способен отлично себе представлял по древним легендам, правдивость которых подтверждали его собственные глаза. Теперь в этот короткий список добавилась и еще одна подобная персона. К сожалению…Вероятно оскорбить первого попавшегося архидемона и прыгнуть ему прямо в пасть было бы безопаснее. По крайней мере, владыки преисподней, ну большинство из них, не могли похвастаться тем же количеством опыта и злопамятности ибо в большинстве своем были моложе, вот прямо сильно-сильно моложе…

— Радость моя от сей встречи воистину безмерна! — Пробормотал Великий Хан джинов, наливая себе вина с большой-большой горкой, фактически всю бутылку решив опустошить в один присест. И вторая уже воспарила в воздух, поскольку почти правитель Османской Империи явно подозревал — одной ему сегодня не хватит. И правитель княжества Лакхаш отлично его понимал! Сам бы хотел сейчас напиться до беспамятства, а лучше очнуться от длительного запоя и понять, что все это было лишь страшным сном…Тело могущественного одаренного и закаленного упорными тренировками по использованию оружия и жизненной силы воина не могло болеть, но почему-то сейчас, в эти секунды, у него ныла буквально каждая жилка, будто он превратился в обычного человека и, в соответствии со своим каледнарным возрастом, стал глубоким стариком. — Печалюсь лишь, что не были мы представлены друг другу раньше…Юный Чатурведи, может вы уже поставите великого Гелика обратно на пол?

— Я не великий…- Недовольно пробормотал человек, по-прежнему висящий в руке правителя княжества Лакхаш. С большим трудом и двигаясь так, словно ему к каждому пальцу привязали по тяжеленному гранитному валуну, да вдобавок целую скалу водрузили куда-то на голову, Санджит Чатурведи Четвертый все-таки смог поставить его обратно на пол. Помогло то, что его чувства все еще воспринимали находящегося на расстоянии вытянутой руки древнего волшебника как обычного одаренного. Уже не подмастерье, а сильного и умелого истинного мага, но не более…Искусность этого живого реликта в маскировке поражала, пугала и восхищала юного князя, отчетливо понимающего, что он живет свои последние минуты. Может быть дни. И, пожалуй, это не день был у него плохой и даже не год…Ему, наверное, вообще не стоило появляться на свет, ибо вряд ли в мире отыщется еще хоть один такой же сумасшедший как король йогов, что отличается просто каким-то нездоровым уровнем великодушия, и карает не за слова, а лишь за действия, да и то далеко не всегда…

— Величайшего Гелика? — Осторожно поправился правитель народа джинов, так и не донеся бокал, из которого торчала большая шапка вина, до своих губ. — Прошу простить мое невежество, но я не знаю надлежащего к вам обращения, ни полного его варианта, ни даже краткого…

— Прощаю… — Буркнул фальшивый торговец, без всякой поправляя свои слегка помявшиеся одежды. — За все прощаю. Если вы поклянетесь своей честью, своими богами, своим родом и своим посмертием никогда и никому не рассказывать обо мне и моем истинном возрасте, а также наших взаимоотношениях с этим грязным бродягой, а если мы когда-нибудь вдруг снова встретимся, то старательно делать вид, будто мы не знакомы…

Санджит Чатурведи Четвертый сам не понял, как он оказался на коленях и принялся читать слова самой строгой клятвы, которую только мог вообразить, добровольно налагая на саму свою суть нерушимые обеты. Рядом примерно тем же самым занимался Великий Хан джинов, только с гораздо меньшим энтузиазмом и очень тщательно формулируя свои слова и условия, при которых данное им обещание окажется больше недействительным…Под громкий хохот короля йогов. И мрачный неодобрительный взгляд Аруна Калидаса, хранящего какое-то презрительное молчание.

— Я, конечно, тоже клянусь хранить в тайне всё, что произошло здесь и сейчас, но мне кажется или тут есть какой-то подвох? — Осторожно осведомился Коробейников, поглядывая то на короля йогов, то на его современника и неслучившегося тестя.

— Гелик — тот, кем