Нам не по пути - Татьяна Любимая

выше и шире и вообще выглядит довольно устрашающе, но это не дает ему права смотреть на его Линочку–зажигалочку как на свою собственность. У него даже закралась мысль, что Лина не соврала про жениха, но он не хотел в это верить.

– Кто Я?! – качок сделал шаг к Павлу. Тот на всякий случай попятился.

Боль Гриневич не переносил ни в каком виде, поэтому, сравнив размер своих кулаков и Стаса, спрятал обе руки за спину и выдал:

– Давайте поговорим как цивилизованные, воспитанные и образованные люди.

Под этими названными тремя качествами он имел в виду себя. Сомневался, что у сопляка есть хоть одно из перечисленных.

– Стас! – Лина кинулась к жениху, положила ладони ему на грудь, начала гладить, успокаивая и заглядывая ему в глаза. – Это не то, что ты подумал. Представляешь, так смешно получилось, ха–ха–ха. Мы встретились совершенно случайно. Правду говорят: земля круглая. В родном городе не видимся, а в Адлере надо же, встретились.

– Я спрашиваю, ты кто такой? – поверх плеча Лины прорычал Стас.

В кафе установилась гробовая тишина. Посетители перестали есть и разговаривать. Персонал напрягся. Администратор, держа руку на пульсе, точнее, на тревожной кнопке, поспешила к шумной троице.

– Пожалуйста, не надо устраивать здесь разборки, – попросила отважная девушка с бейджиком на груди «Администратор Наталья». – Здесь люди отдыхают, кушают, у нас репутация…

– Выйдем, – Стас махнул подбородком, показывая хмырю направление к выходу.

Пошел первым.

Лина бросила на Павла ненавидящий взгляд и, прихватив несчастную сумочку, засеменила за женихом.

Гриневичу ничего не оставалось, как пойти следом. Он же не слабак, он вызов принял. К тому же надо расставить точки на i, понять, что происходит с его зажигалочкой и при чем тут качок Стас.

Этот парень, конечно, молод, горяч, Лина вполне могла увлечься им, но полюбить за такой короткий срок – нет. В конце концов, с ним, Павлом, у нее связь была полтора года, а это какой–никакой стаж. После всего выскакивать замуж за первого встречного, которого она подцепила на море, глупость несусветная. Павел не поверил ни игре сопляка, ни любовницы.

Устроили тут спектакль. Это точно Лина придумала. И актера наняла, чтобы позлить Павла.

Хотя как она могла узнать, что Паша прилетел? Если только ее предупредила Половинкина…

Они гуськом вышли из кафе, прошли веранду, отошли от здания буквально метров пять, и Стас развернулся.

– Милый, я все объясню… – проблеяла Лина. На ней не было лица. Одни глаза – огромные, зеленые, наполненные страхом и отчаянием.

– Ну давай, объясняй. Он кто? Какого лешего он тебя лапал?

– Мы просто обнимались, – дрожащим голосом ответила Огородникова, вжимая голову в плечи от бетонного взгляда жениха. – По–родственному…

– По–родственному? – усмехнулся парень. Не поверил.

– Меня зовут Павел Ильич Гриневич, – с умным видом встрял в разборки Гриневич, выпятив грудь. – Я доктор исторических наук.

Подумаешь, чуть–чуть приврал с доктором. Так ведь не за горами степень.

– И что? – красивое лицо Стаса исказила презрительная гримаса. – Это дает тебе право распускать руки?

Лина всеми силами вращала глазами, пытаясь донести до доктора, чтобы он помалкивал.

– Стас, ты меня не слушаешь, – захныкала она. – Я же говорю, это мой дальний родственник. Дядя…

– Какой такой родственник? – возмутился Гриневич. – Какой нафиг дядя? Я ее мужчина!

– Это правда? – глаза жениха покрылись льдом.

– Нет!

– Да!

– Фу–фу–фу, детка. Ты и он? – Стас, морщась, будто наступил в какашку, поводил пальцем с девушки на мужчину и обратно.

Лина на эту реакцию обиделась, но… проглотила.

– Он шутит, Стас. Это у дяди такой юмор. Его никто в нашей семье не понимает…

Она шагнула к жениху, надеясь прижаться к крепкому телу и своим теплом, любовью растопить его сердце, но тот выставил вперед ладонь, не разрешая приближаться.

Гриневич решил, что над ним тут откровенно издеваются, оскорбляют, унижают. Он такое к себе обращение не потерпит! В конце концов он уважаемый человек! Научный деятель! Преподаватель! И без пяти минут доктор!

– Лина, я требую объяснений! – взвился Павел, покрываясь белыми пятнами на красном лице. – Немедленно!

– Паша, я прошу тебя, УЙДИ!

Лина готова была зарыдать. Все ее счастливое будущее рушилось, как карточный домик от дуновения ветерка. Стас леденел на глазах. Становился чужим.

А Паша… он давно стал чужим. Задолго до того, как бросил ее в аэропорту. Да и не был он ее. У него на первом месте наука, потом жена и дети. А Лина… она просто красивое и нетребовательное дополнение к его распрекрасно устроенной жизни.

А еще, если сравнивать этих двух мужчин…

Стас моложе, красивее и богаче. Он добрый и щедрый. На нее, Лину потратил целое состояние за восемь дней. А Паша… ну вы знаете.

– Неблагодарная! – вышел из себя историк за ее спиной. – Ты встречалась со мной полтора года, зная, что я женат, у меня дети. Я рисковал из–за тебя всем! Семьей, карьерой, именем! Я прилетел к тебе сюда, бросив жену в роддоме. Я спешил к тебе! И что получил взамен? Такая она – твоя любовь, в которой ты мне клялась?

Лина вжала голову в плечи. Каждое слово Паши тяжелым камнем ложилось на ее хрупкую тушку, давило, плющило, выбивало дух. И все это – на глазах Стаса. Ее любимого человека. Ее жениха!

Или уже нет?

Простит ли он ее? Спишет на ошибку молодости?

Надо было признаться с самого начала, что у нее были отношения. До него.

– Ах вот оно что… Я думал, ты другая, – холодно произнес Стас. Будто вколотил гвоздь в крышку их отношений. – Я ошибся. Ты такая же как все.

– Слышь, дядя, – обратился к Павлу. – Только из уважения к умным людям… докторам… Я не буду травмировать твой мозг. Забирай… свою племянницу.

– Спасибо, не надо, – задрал нос Гриневич.

– А ты… – Стас смерил Лину презрительным взглядом. – Прощай.

Развернулся и быстрым шагом пошел в сторону гостиницы.

Даже не стал бороться за нее, Лину!