Бахмут как есть. Рассказ зека-штурмовика ЧВК «Вагнер» - Пересидок

 «Хоть кто угодно? — повторил командир направления, — Хоть кто угодно, это кто например?»

 «Да хоть, “Берсерк”! — почти выкрикнул “Пересвет”, — Он гору брал на подступах к Бахмуту, где вообще не где было укрыться кроме как за телами павших товарищей. Не уж-то он тут, в городе не пропрёт?!»

 Командир направления задумался... Дальнейшие подробности их разговора я не знаю, но «Пересвет» вернулся к нам на позицию под вечер один. И первое что он сделал, так это вручил мне рацию со словами:

 «“Берсерк”, теперь ты командир группы».

 Я не очень был рад такому повороту событий, так как это была дополнительная ответственность. Ведь, командир штурмовой группы не сидит где-то в подвале во время «наката», а бежит вместе со своей группой на штурм, только в отличии от обычного штурмовика ему ещё надо следить не только за сохранность своей жизни, но и за тем что и как делают все члены группы, что бы боевая задача была выполнена при любом раскладе.

 Сразу после новости от «Пересвета» я посмотрел по сторонам и увидел как все члены группы одобрительно закивали головами. Это успокоило и я забрал рацию убрав её в разгрузку.

xxx

 ГЛАВА 23.

Медаль За Отвагу

 «Я горжусь парнями из ЧВК «Вагнер»! Мы воевали и воюем за Родину. Каждый из них».

 Евгений Пригожин

  Поскольку я уже являлся командиром штурмовой группы, вечером меня вызвали на узел связи, где я получил короткий инструктаж. По возвращению на передовую позицию, в свою группу, которая состояла из 11 чел. (я был 12-й), ко мне сразу посыпались вопросы о том, что сказало командование.

 Все ребята были опытные, закалённые в штурмах и прекрасно понимали, что если меня вечером вызывают в полевой штаб, значит с утра будем «накатывать» (штурмовать). Я не стал их мучать и сразу всё сказал как есть:

 «Мужики, завтра, по расписанию у нас подвиг! В 7 утра штурмуем соседнюю 4-х подъездную пятиэтажку».

 Тут надо объяснить, что дело происходило в самом центре Бахмута, где каждый дом нужно штурмовать словно непреступную крепость.

 На меня посыпались вопросы о том, почему я считаю, что завтрашняя операция является подвигом, ведь за плечами у всех ребят была взята не одна пятиэтажка и я ответил:

 «В доме, который нам предстоит взять, заминированы подъезды, количество ВСУшников не определено, но наблюдатели говорят что их там очень много. На окнах первых этажей решётки, туда не запрыгнуть. На втором этаже пулемётные гнёзда и лёжки для снайперов. В общем всё как мы, музыканты, любим».

 Я постарался подбодрить ребят и посоветовал всем, по возможности, выспаться, намекая на то, что силы завтра будут нужны. Ну а сам, пошёл к нашему ночному снайперу...

 Наблюдая несколько часов в тепловизор за зданием, которое надо было штурмануть, я понял, что у нас есть только один шанс добраться до него без потерь. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что шанс был так себе. Но я зацепился за него...Суть была проста: я попросил снайпера по тихому снять фишкаря (караульного) с второго этажа первого подъезда. Сделать он это должен был ровно в 7 утра перед нашим штурмом.

 Как и договорились, ровно в 7, мы всей группой стояли у своего подвала в полном снаряжении и слушали рацию. Наконец снайпер кратко сообщил:

 «Котёнок уснул».

 Это означало что путь открыт. Я перекрестился и крикнул ребятам:

 «Давайте Братцы, за место нас эту фигню никто не сделает».

 Мы начали перебегать в подъезд, и к моему величайшему удивлению, по нам никто не стрелял. Я сам до конца не верил, что мой план сработает, но мы оказались на лестничной площадке без единого выстрела.

 На первом этаже было 4 квартиры. Мы знали об этом, поэтому заранее разбились по тройкам и одновременно залетели во все кв. сразу. Уже через 15 секунд первый этаж был взят. Поняв, что укропы нас тупо проморгали, я дал приказ подниматься на второй этаж. Там картина была такой же. ВСУшники нас просто не ждали и ещё один этаж стал нашим.

 На 3-м и 4-ом этаже пришлось повоевать. Но сонные нацисты, в стрелковом бою, не ровня с «оркестрантами», поэтому эти этажи взяли без потерь. Ну а 5-го этажа не было вообще. Его снесла наша артиллерия, что дало мне право сообщить командованию о том, что первый подъезд дома под нашим контролем... В ответ я тут же услышал:

 «Красавцы! Двигайтесь дальше!»

 Чтобы не перебегать в соседний подъезд через улицу и не рисковать жизнями ребят, так как при таких манёврах можно попасть под огонь из соседних зданий, мы «музыканты» делаем «телепорт». Мы берем пластит (взрывчатку) и подрываем стены той квартиры, которая совмещена с квартирой в соседнем подъезде. Конечно же, ВСУ уже знало о таких наших приёмах, но все равно каждый раз это застовало их врасплох.

 Так было и в этот раз... После громкого взрыва на 4-ом этаже, мы залетели в проём в стене, и использовав элемент неожиданности, быстро захватили его. Наверное, не нужно быть военным экспертом, чтобы понять, что штурмовать сверху вниз на много проще, чем с низу вверх. Поэтому мы просто накидали гранат на нижние этажи и «зачистили» их. Уже через не продолжительное время я отрапортовал командованию:

 «2-ой подъезд под нашим контролем».

 «Ух-х-х-х, бляха!.. Тигры! Двигайтесь вперёд!» — услышал я в ответ.

 Мы снова начали делать «телепорт» уже в третий подъезд, но как только раздался взрыв, то из образовавшегося проёма по нам тут же начал стрелять пулемётчик.

 По скольку дело было на кухне какой-то квартиры, я прижался к холодильнику и ждал когда пулемёт прекратит вести огонь. Но пулемётчик патроны не жалел, не давая нам пройти.

 «У него там чего, лента до Киева ведёт?» — спросил парень сидевший напротив меня, по другую сторону от проёма.

 Я пожал плечами и понял, что с этим нужно что-то делать. Когда пулемёт наконец-то стих, я крикнул в проём:

 «Сдавайтесь! Вам всё равно конец!»

 «Сами сдавайтесь, москали проклятые» — ответили мне.

 Я осознавал, что просто так мы тут не пройдём и нужно как-то договориться, поэтому пришлось соврать:

 «Да у нас москвичей в группе даже нет! Тут ребята из Владимира, Иваново, Владивостока... даже калмык один есть. Сдавайтесь, мужики! Зачем вам помирать? Вам это надо?»

 В ответ, в меня кинули гранату и я тут же понял, что переговоры были окончены.

 Я спрятался за холодильник