Атаман Платов. К 270-летию со дня рождения (1753–2023) - Михаил Павлович Астапенко

class="p1">В полдень пятого июня здесь появились французские конные егеря, по которым из засеки был открыт интенсивный огонь и которые в течение четырех часов не могли продвинуться вперед. И только с подходом более мощной французской артиллерии казаки покинули свои позиции. И только казачьи сотни из полков Грекова 18-го и Иловайского 10-го атаковали вышедшие на равнину французские эскадроны. В результате короткого боя казаки захватили одного офицера и девятнадцать солдат, с которыми проследовали вслед за главными силами корпуса в Есчерникенский лес, где была сооружена новая засека. Пленные показали, что французской кавалерией здесь командует маршал Мюрат, а за ними с главными силами армии следует сам император Наполеон.

Пройдя через Есчерникенский лес, корпус Платова занял позиции у селения Битинен. Вышедшая из леса французская кавалерия, построившись в колонны, двинулась в атаку. Казаки ответили контратакой, охватывая французов с флангов. И только «скорое появление пехоты с артиллерией, которая открыла огонь по казакам, принудила сих оставить кавалерию», захватив пленными двух обер-офицеров и тридцать солдат[399]. Пройдя за день не более двадцати верст при постоянном зрительном контакте с противником, Платов к вечеру остановился у местечка Ланкенинкен.

Шестого июня утром французы мелкими отрядами стали тревожить казаков, а потом тремя колоннами двинулись по обеим сторонам Тильзитской дороги. В полдень в корпус Платова влился с тремя казачьими полками генерал-майор П. Д. Иловайский 2-й. Однако силы французов, напиравшие на платовский корпус, были многократно больше, поэтому атаман отступил за деревню Гигарн, стоявшую на отлогом возвышении, по которому шла большая Тильзитская дорога, справа от которой находилось топкое болото, занимавшее обширное пространство. Примкнув правым флангом к болоту, казачьи полки генерал-майоров П. Д. Иловайского 2-го и И. Д. Иловайского 4-го растянули свою линию так, что доставали до левого фланга французов. На дороге, в центре, укрепился Атаманский полк. Влево от дороги заняли позиции три полка генерал-майора Н. В. Иловайского 5-го и казачий отряд генерал-майора А. К. Денисова 6-го. Этот порядок образовался после того, как Платов приказал, чтобы казачьи полки «следовали не все в одной линии, но почти в шахматном расположении: сим средством линия казаков представляла грозный вид и устрашала врагов ворваться в нее: ибо дерзнувшие на сие, в то же время подвергались быть окружены и совершенно разбиты»[400].

Французские эскадроны по косогору у деревни Гигарн двинулись на казачьи позиции, но встречной атакой были отбиты. При этом казаки захватили в пден офицера и десять солдат. Французы повторили атаку, начался ожесточенный бой, продолжавшийся четыре часа. В плен к казакам попало шесть обер-офицеров, пять унтер-офицеров и восемьдесят три солдата[401]. Атаман Платов, оставив на высотах Шилупошкен казаков при многочисленных кострах, подожженных для введения в заблуждение противника относительно численности и расположения его сил, с полками корпуса отошел к Тоурошенену, где и расположился на ночлег.

Утром седьмого июня Платов получил известие, что основные силы русской армии переправляются на правый берег Немана в районе Тильзита, и что его корпусу велено прикрывать отход. Наконец все русские войска, кроме нескольких десятков казаков, перешли Неман. На виду всей армии донцы продолжали дерзко-вызывающе перестреливаться с передовыми конными группами противника. Наконец в атаку на горсть казаков-храбрецов устремилась туча конных егерей и драгун маршала Мюрата. Впереди на белом коне, в богатом наряде, украшенном диковинными перьями, с саблей наголо скакал сам король Неаполитанский. Донцы лихо развернулись и, отстреливаясь, стали уходить от погони, на рысях проскочив на противоположный берег Немана. И тут же перед мордой статного коня Мюрата вспыхнуло рыжее пламя, и мост мгновенно запылал, подожженный русскими саперами. Французский маршал резко и умело вздыбил коня, стремительно развернулся и возвратился к своим.

Уже во время Тильзиатского перемирия Мюрат хвалился этой погоней за лихими донцами, уверяя русских генералов, что хотел перескочить горящий мост и показаться на нашем берегу.

– Жаль, что этого не произошло! – ворчливо буркнул атаман Платов. – А то мы имели бы лишнего пленного!

…В тот же день на аванпосты французской дивизии из корпуса Мюрата с белым флагом явился русский офицер и от имени своего командования предложил заключить перемирие. Мюрат тотчас отправил нарочного с письмом к императору. Наполеон, недолго думая, согласился на перемирие, ибо его цель была достигнута – русская армия потерпела поражение. Военная кампания 1807 года завершилась.

Оценивая действия казачьего корпуса Платова в период после поражения под Фридландом и до перехода через Неман у Тильзита, следует отметить, что казаки способствовали уверенному отходу русской армии, не давая возможности французам окончательно добить расстроенную поражением русскую армию на пути отступления. Выдающуюся роль своего корпуса понимал и атаман Платов, который в письме главнокомандующему Беннигсену отмечал: «Я надеюсь, что Ваше Высокопревосходительство, по начальству Вашему, отдадите мне и Войску Донскому справедливость в рассуждении ретирады от Вейлау, даже до Немана реки и города Тильзита: в четырехдневное продолжение оной ежечастно до самой темной ночи сражался я, и пред неприятелем ночлега не имел, не допустив себя до бегства и, не потревожив, нес на плечах своего войска авангард князя Багратиона, и армия спокойно следовала. Сам Бонапарт шел следом вблизи, а Мюрат со ста эскадронами шибко стремился, но довольно был удерживаем и неоднократно до пушек прогоняем боем. Истину сию подтвердит и неприятель наш. До последнего человека оставался я при переправе Немана, чтоб никого не оставить и не потерять, потом зажег мост – тем и кончилось»[402].

Седьмого июня атаман Платов получил повеление идти к Тильзиту. В тот же день атаман перевел свой корпус на заливные луга Немана близ Тильзита, где донцы отдыхали сами и откармливали истощенных почти беспрерывными боями лошадей… После поражения русской армии при Фридланде император Александр Первый 14 июня 1807 года вынужден был пойти на мирные переговоры с Наполеоном. Впрочем, несмотря на поражение, русская армия показала высокие боевые качество и способность бить прославленную на всю Европу французскую кавалерию и пехоту. Глядя на не утратившую боеспособности русскую армию, и Наполеон желал мира.

Надо заметить, что только казаки Платова, кроме нескольких тысяч убитыми, причинили противнику большой урон, захватив в плен более четырех тысяч солдат, десять штаб-офицеров и ста тридцать обер-офицеров[403]. Казачьи потери за эту кампанию составили убитыми два штаб- и семь обер-офицеров, шестнадцать урядников и сто шестьдесят девять рядовых казаков; за всю кампанию было ранено штаб-офицер, двадцать один обер-офицер, тридцать четыре урядника и триста девяносто семь казаков[404].

Оценивая выдающуюся военную деятельность донских казаков под командованием атамана Платова за период кампании 1807 года, главнокомандующий русской армией генерал от кавалерии граф Л. Л.