От Суэца до Кэмп-Дэвида. Противостояние США и СССР на Ближнем Востоке в 1950–1970 гг. - Алексей Михайлович Уразов

Война Судного дня – водораздел в истории региона

Итоги Октябрьской войны 1973 г. стали важной вехой в развитии международных процессов на Ближнем Востоке 1970-х гг. – локальный по своей сути, но с высокой динамикой и масштабом военных действий конфликт не перерос в военный кризис «первого уровня» с участием сверхдержав. Фактор разрядки в отношениях СССР и США оказал свое влияние и обеспечил стабилизацию положения в регионе. Принуждение к миру обеих противоборствующих сторон – арабской коалиции и Израиля – было обеспечено именно усилиями и давлением двух сверхдержав.

Важно сказать, что Октябрьская война 1973 г. стала и проверкой политики разрядки на искренность и реальность мотивов действий. Кризис доверия, который проявился в пиковые дни войны, сформировал точку эрозии в отношениях Москвы и Вашингтона, которая стала лишь усиливаться ко второй половине 1970-х гг.

США вышли из Октябрьской войны 1973 г. в известной степени бенефициаром. «Челночная дипломатия» и миротворческие усилия Киссинджера действительно сильно повлияли на имидж США в глазах региональных элит. Фактически именно благодаря двуединой ближневосточной политике конфликт удалось локализовать, что позволяло Соединенным Штатам получить ощутимые политические дивиденды.

Как подчеркивает академик Примаков, «линия против обострения ситуации на Ближнем Востоке для США диктовалась и тем, что в Белом доме понимали – существует корреляция между перерастанием конфликта в кризисную стадию, как было, например, во время Октябрьской войны 1973 года, и отдалением от США даже тех арабских государств, которые находились в сфере американского влияния. Среди них – страны Аравийского полуострова, то есть основные источники снабжения нефтью США и их союзников по холодной войне»[432].

Вашингтон использовал Октябрьскую войну 1973 г. на Ближнем Востоке не только для консолидации своих позиций в капиталистическом мире, но и для резкого антисоветского зигзага в собственной внешней политике в регионе. Правительство США «сознательно драматизировало события, чтобы создать впечатление о решимости президента в критической ситуации», – пишет ведущий специалист по политике администрации Никсона, номинант Пулитцеровской премии Роберт Даллек[433].

Октябрьская война 1973 г. явилась новым рубежом для усиления американского военного присутствия и в Индийском океане наряду с увеличением численности и тоннаже-суток пребывания военных кораблей США в водах, омывающих берега Юго-Западной Азии, Аравийского полуострова и Африки. Пентагон приступил к разработке и осуществлению планов превращения в постоянную военно-морскую и воздушную базу США остров Диего-Гарсия[434]. Также США заключили соглашение с султанатом Омана о создании на некогда британской военной базе на острове Масира в Аравийском море своей базы ВМФ.

Но международно-политические и военно-стратегические итоги войны Судного дня были далеко не единственными. Ход развития военно-политического конфликта, войны Судного дня, породил дополнительный фон, который оказал влияние на всю мировую экономическую систему. В глобальном измерении эффект «нефтяного шока» был по-настоящему масштабен.

Действия арабских стран – членов ОПЕК фактически спровоцировали всемирный экономический спад, погрузив крупнейшие экономики мира в депрессивное состояние. Рост цен с 2–3 долларов за баррель в 1972 г. привел к уровню 13–14 долларов за баррель в 1974 г. «Эра дешевой нефти» подошла к концу, что привело к структурным изменениям в экономике развитых стран, выразившимся в увеличении доли наукоемких технологий и ограничении зависимости от импортируемых углеводородов[435].

Арабская коалиция стран – членов ОПЕК продолжила ценовое давление на мировой нефтяной рынок. 4 декабря в Алжире проходит саммит ОПЕК, в рамках которого стороны приняли секретную резолюцию о поощрении дальнейшего использования «нефтяного оружия», принимая во внимание «значимость экономического фактора в борьбе против врага и необходимость использовать все оружие, имеющееся в распоряжении арабского народа»[436].

Применение «нефтяного оружия» в октябре 1973 г. способствовало также важным изменениям на уровне регионального и внутриарабского баланса сил. Примечательна в этом отношении роль Саудовской Аравии, члена ОПЕК и одного из ключевых драйверов арабского лагеря в контексте противостояния с Израилем. Благодаря своей активной позиции в контексте «нефтяного шока» Саудовская Аравия качественно повышает свой авторитет в арабском мире.

Речь действительно шла о смене регионального доминанта. Как резюмировал глава Центра ближневосточных исследований Гарвардского университета Н. Сафран, «уход Насера с арабской сцены придал саудовскому королю Фейсалу уверенность в том, что он сможет сам контролировать “нефтяную атаку” от начала до конца и что ее политические трофеи не будут похищены»[437].

Как писал в своих мемуарах президент Египта Садат, именно Саудовская Аравия, ставшая к началу 1970-х гг. одним из главных мировых нефтепроизводителей, была намерена применить нефтяное эмбарго. Садат вспоминал, что саудовский король Фейсал попросил не останавливать боевые действия через несколько дней после их начала, чтобы продемонстрировать человечеству «сплоченный воедино арабский мир»: «Фейсал был героем нефтяной войны. Нефть есть душа западной цивилизации. И он прекрасно знал, что арабы в силах сокрушить эту душу»[438].

По сути, «шоковый» сценарий развития событий войны Судного дня в долгосрочной перспективе делал нефтяное королевство, Саудовскую Аравию, ключевым актором на мировом нефтяном рынке и закреплял статус особого партнера США в регионе Большого Ближнего Востока.

Еще в 1972 г. Киссинджер озвучивает президенту Никсону слова министра нефти и минеральных ресурсов КСА шейха Ямани о том, что «отношения Саудовской Аравии и развитых стран должны стать улицей с двусторонним движением, политическим и экономическим»[439]. События октября 1973 г. обеспечили Саудовской Аравии привилегию «двустороннего движения» с США на многие годы вперед. Окончательно статус специальных отношений США и КСА был закреплен по итогам визита Никсона в Джидду в июне 1974 г.

Война Судного дня 1973 г. открыла новую страницу в истории Ближнего Востока и борьбы сверхдержав на территории региона. Администрация Никсона сформулировала свою модель ближневосточного урегулирования, став модератором этого процесса.

Во-первых, даже на фоне кризисных событий 1973 г. США смогли быстро амортизировать влияние роста цен на мировом нефтяном рынке, найдя новые механизмы, позволяющие оказывать воздействие на поведение нефтедобывающих стран.

Во-вторых, США смогли внести раскол в блок стран – экспортеров нефти. Если радикальные члены ОПЕК, Ливия и Ирак, были намерены максимально использовать «нефтяное оружие» против Запада, то лояльные США Саудовская Аравия и Иран фактически игнорировали применение механизмов ценового давления. Позиция консервативных монархий Персидского залива, являвшихся крупнейшими производителями нефти, фактически определяли позицию ОПЕК.

В-третьих, США предприняли усилия по созданию международных механизмов для осуществления скоординированного курса в сфере энергетической политики. В феврале 1974 г. на конференции в Вашингтоне прошла встреча стран – потребителей нефти, на которой была создана специальная структура – Международное энергетическое агентство, в его состав вошли представители 13 стран. Администрация республиканцев эффективно решила проблему «нефтедолларов». Резкий скачок цен на углеводороды привел к колоссальному увеличению прибылей стран – экспортеров нефти, которые начали осуществлять инвестирование через ведущие западные банковские