От Суэца до Кэмп-Дэвида. Противостояние США и СССР на Ближнем Востоке в 1950–1970 гг. - Алексей Михайлович Уразов

которые выступали против любого мирного урегулирования с Израилем. На нем принимается решение о создании Фронта стойкости и противодействия, основной задачей которого провозглашалась борьба за устранение Садата как «предателя интересов арабской нации»[469].

На фоне действий лидеров арабских стран – участниц антиизраильской коалиции США формулируют финальную инициативу, которая окончательно демонтирует фронт арабского единства в противостоянии с Израилем и лишает СССР роли активного игрока в процессе ближневосточного мирного урегулирования. В историю она войдет как Кэмп-Дэвидские соглашения.

В 1978 г. президент Картер приглашает Садата и Бегина на саммит в Кэмп-Дэвид, чтобы обсудить с ними возможность подписания окончательного мирного договора. «Велосипедная дипломатия» Картера, как окрестила формат происходящего наблюдавшая за ходом переговоров американская пресса – лидеры трех стран действительно совершали велосипедные прогулки по резиденции американского президента Кэмп-Дэвид, – дала свои плоды[470].

Переговоры проходили с 5 по 17 сентября и закончились подписанием важнейших для новейшей истории Ближнего Востока документов. 17 сентября 1978 г. Садат, Бегин и Картер подписывают «Принципы для подписания мирного договора между Египтом и Израилем» и «Принципы мира на Ближнем Востоке»[471]. Картер выступал в качестве гаранта, что служило юридическим обоснованием ключевой роли США в дальнейшем мирном процессе.

26 марта 1979 г. Бегин и Садат подписали в Вашингтоне египетско-израильский мирный договор, положивший конец войне между двумя государствами и установивший между ними дипломатические и экономические отношения[472]. Соглашение символизировало окончательный выход Каира и из общего фронта борьбы арабских стран с Израилем, и из сферы влияния СССР.

По условиям договора Израиль возвращал Египту территорию Синайского полуострова и признавал «законные права палестинского народа на создание собственного государства». Было также достигнуто обоюдное принципиальное согласие на предоставление автономии жителям контролируемых Израилем территорий до окончательного решения вопроса об их будущем политическом статусе. Соглашения в Кэмп-Дэвиде легализовывали статус собственных вооруженных отрядов Движения за национальное освобождение Палестины (ФАТХ).

2–5 ноября 1978 г. вскоре после подписания Кэмп-Дэвидских соглашений в Багдаде на сессии совета Лиги арабских государств (ЛАГ), проходившей без участия Египта, было принято решение об объявлении стране бойкота ввиду подписания мирного договора с Израилем. Подавляющее большинство государств – членов ЛАГ разорвало с Египтом дипломатические отношения[473]. Таким образом, арабский мир выступил против самого большого арабского государства, претендовавшего на роль лидера. Как резюмирует в своих мемуарах Примаков, «урегулирование палестинского вопроса оказалось отложенным на десятилетия. Более того, после подписания Кэмп-Дэвидского договора над Организацией освобождения Палестины (ООП) нависла реальная опасность потерять свое влияние в секторе Газа»[474].

Кэмп-Дэвидские соглашения и египетско-израильский мирный договор изменили природу одного из осевых конфликтов Ближнего Востока – арабо-израильского. Отказ Египта, обладавшего наиболее многочисленной армией среди арабских стран, от участия в военных действиях против Израиля, сделал невозможным повторную большую войну, когда против еврейского государства выступали сразу несколько арабских держав. В то же время отсутствие в Кэмп-Дэвидских соглашениях эффективных рецептов решения палестинской проблемы де-факто означало продолжение конфликта между Израилем, ООП и арабским миром в целом. Примаков констатирует: «Египет, отойдя на большую дистанцию от своей первоначальной позиции, фактически перешел на израильскую платформу или остановился где-то вблизи от нее»[475].

В результате подписания Кэмп-Дэвидских соглашений США становятся действительным бенефициаром в борьбе с СССР за влияние на Арабский Восток и закрепляют за США статус миротворца и модератора внешнеполитических процессов на территории Ближнего Востока.

В 1979 г. Садат принимает решение об отказе Египта от советских стандартов и переходе египетской армии на вооружения американского производства, что явилось важнейшим поворотом в отношениях с Москвой. Спустя 23 года после событий Суэцкого кризиса 1956 г. Египет окончательно ушел из советской орбиты влияния. Уход из жизни Насера в 1970 г. и последовавшее за этим охлаждение советско-египетских отношений привели Москву к утрате реальных рычагов влияния на ситуацию в арабском мире. Ощутимый разрыв между уровнем политических контактов и реальным положением в двустороннем экономическом сотрудничестве также не давал надежды на развитие. Отсутствие успехов в выстраивании альтернативной Египту и консервативным режимам КСА и Иордании модели опоры в арабском мире привели СССР к концу 1970-х гг. в крайне непростое положение в регионе Ближнего Востока.

Смена региональной парадигмы, связанная с угасанием идеологии радикального арабского национализма вместе с тенденцией развития исламизма, повышения значимости углеводородных доходов после «нефтяного шока» 1973 г. и роли консервативных нефтяных монархий Персидского залива и зоны Аравийского полуострова, происходила на фоне заметного укрепления внешнеполитических позиций США в регионе.

3 января 1978 г. президент Картер совершает государственный визит в Саудовскую Аравию, где проводит в Эр-Рияде встречи с королем Халидом и принцем Фахдом[476]. Так описывала американского союзника в регионе The Washington Post: «Саудовская Аравия сегодня – это смесь модерна и традиций, Запада и Востока, механического и духовного»[477]. Но яркий контраст в общественных устоях и моральных нормах социумов США и КСА не мешал Вашингтону укреплять военно-экономический союз с ключевым государством Аравийского полуострова. «Независимо от того, что мы думаем о гражданских правах или правах женщин в Саудовской Аравии, мы нуждаемся в ее нефти, инвестициях и ее дипломатическом и экономическом сотрудничестве. Нам может быть обидно выступать в роли ведущего торговца оружием в мире, но мы будем с готовностью продавать его повсюду, чтобы завоевать друзей и политическое влияние», – резюмировала газета The New York Times[478].

Именно в середине – конце 1970-х гг. США смогли предложить региону привлекательную политико-экономическую программу сотрудничества, лишенную строгих идеологических требований в адрес как действующих, так и потенциальных союзников.

Стабильные поступления от нефтяного экспорта вместе с военными поставками США создавали фундамент для модернизации архаичных консервативных социумов, сочетавших в себе феодальные принципы и амбиции быть современными державами образца третьей четверти XX века. «Американская модель» экспортного капитализма становится ролевой моделью для беспрецедентно богатых углеводородами держав Аравийского полуострова и зоны Персидского залива.

Триада внешней политики Вашингтона, выразившаяся в цементировании американо-саудовского военно-политического союза, поддержке прочности стратегического альянса США и Израиля, создании партнерского союза США и Египта, радикально изменила баланс сил в советско-американском противостоянии на Большом Ближнем Востоке. Лишившись регионального партнера в лице Египта, Москва потеряла базу для оказания серьезного военно-политического влияния на международные процессы в регионе.

Стоит отметить, что на пороге 1978–1979 гг. США заметно интенсифицируют действия в области наращивания собственного силового присутствия в секторе Аравийского полуострова и Персидского залива. 19 февраля 1979 г. министр обороны США Гарольд Браун докладывает президенту Картеру о планах формирования ВС США постоянного и «повышенного военно-морского присутствия в Аравийском море и северо-западной части Индийского океана», дальнейшей милитаризации острова Диего-Гарсия, вовлечения «в более регулярные совместные военные консультации и планируемые маневры» региональных прозападных правительств в качестве одного из шагов к втягиванию их в военные мероприятия США и другие меры по «проекции американской силы в регионе, где решимость США поставлена под вопрос»