Ленинград: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Анна Юлиановна Броновицкая

План секции

➧Идея же трехлучевой планировки нашла себе продолжение в домах-трилистниках. Первыми такой проект представили Сергей Евдокимов, Олег Голынкин и Генрих Вланин еще в 1958 году на товарищеском конкурсе «Ленпроекта» на проект точечных домов[223]. За счет оригинальной планировки в квартирах было много света, ну а косая стена в кухне не казалась большим неудобством. Реализована же эта идея (практически с той же планировкой) была впервые в башнях-трилистниках, которые появились в начале 1970-х как дома-вставки, соединяющие типовые дома серий 1ЛГ-606В и 1ЛГ-502В (например, на проспекте Стачек). Но было ясно, что в таком виде они не используют свой пространственный потенциал, поэтому еще раз за идею взялись Владимир Попов, Абрам Кац и Наталия Шульц, построив три дома-трилистника (1975–1978). Два из них встали пропилеями на пересечении Гражданского и Северного проспектов, чем придали круглой площади некоторую головокружительность. О том, как важна была авторам форма, свидетельствуют воспоминания одного из них: «По проекту дома венчали барабаны-„короны“. Функции они не имели, но силуэт получался оригинальный. И только благодаря дружеским отношениям с Иваном Алексеевичем Терещенко, который был одним из руководителей главка, эти завершения появились. Хотя строители чертыхались: зачем, мол, это нужно»[224].

Дома-трилистники на перекрестке Гражданского и Северного проспектов. Конец 1970-х

С. Евдокимов, О. Голынкин, Г. Вланин. Проект 11-этажного дома. 1958

➧Бои с панельной пенальностью регулярно возобновлялись: в 1976 году на Купчинской улице, 30, корп. 3 построили первый в Ленинграде «дом-стакан» (архитектор А. Корнилова, инженер Л. Трусов) — общежитие фабрики «Рабочий». Всего «стаканов» будет 8, но только у первого такая сложная композиция: в высокий цилиндр (диаметром 27 м) врезана одноэтажная «шайба», где столовая с кухней (и еще много всего). Ассоциация с домом Константина Мельникова неизбежна, но как его дом был выстроен на излете авангарда, так и вообще круглая форма, к которой архитекторы регулярно обращаются, характерна для поздней фазы любого модернизма — грубо говоря, маньеристической.

Общежития на Будапештской улице. 1976

➧Но если западная архитектура 1960-х, преодолевшая мисовскую прямоугольность, движима к этой форме новыми техническими возможностями (в частности, монолитным железобетоном, из которого льют и «кукурузины» Марина-Сити в Чикаго, и «четыре цилиндра» BMW в Мюнхене, и жилые «карандаши» Дефанса), то питерские башни имеют лишь монолитный сердечник, а выложены из старого доброго кирпича. А главной деталью становится такой же старый добрый эркер — правда, треугольный, что в сочетании с круглым объемом создает, тем не менее, острое ощущение новизны. Смысл же формы — не в технологиях, а все в той же острой потребности разнообразить уныло прямоугольную среду контрастным цилиндром, который еще и «будет удачно вписываться в „шарнирах“ поворотов от одного планировочного направления к другому»[225]. Поэтому несколько раз «стаканы» ставили попарно.

➧Вокруг ствола с лифтовой шахтой идет кольцевой коридор, а этажи нарезаны на «лепестки» комнат, имеющих трапециевидный план. Стены при этом прямые, а, расширяясь от входа к окну, комната (16 кв. м) кажется шире и светлее. В эркер отлично встает обеденный стол, так что некоторых обитателей подобная эксцентричность плана даже радует: «Дом клёвый, потому что он нестандартный, — говорит один из них. — А в нестандартном жилье интереснее жить. То, что тут нет прямых углов, тоже влияет на восприятие мира. Мне кажется, это дает стимул мыслить неформатно»[226]. И уж совсем неформатно решили авторы проекта проблему вентшахты на крыше, пустив вкруг нее остекленную ротонду, где планировали разместить библиотеку (но разместилась парикмахерская).

Два «дома-стакана» в панораме Купчино

План квартиры, план типового этажа

➧Планировки жилых «стаканов» были почти идентичны, разве что в квартирах появились крохотные кухни (в общежитиях была одна общая на этаже) и санузел, в общагах гуманно разделенный на три части, совместился и скукожился. Но, конечно, жесткая заданность и невариативность планировки не делала «стаканы» оптимальным жилищем, приключения формы завершились в 1980 году, когда на проспекте Шаумяна построили последний цилиндр — Пенсионный центр (архитекторы В. Игнатов и В. Петров). У него почти такой же план, как и у самого первого «стакана», но из двух полуцилиндров, что интереснее как форма, но хуже по деталям — тут довольно заурядные окна и балконы, не чета тем эркерам.

Дом с мастерскими художников на проспекте КИМа, 30. 1962

➧Другим вариантом борьбы за свет были дома с мастерскими художников. Таких в Ленинграде было как ни в одном другом городе Союза (при этом прославился город, скорее, теми, у кого мастерских не было вовсе). Кое-где о мастерских можно догадаться по нестандартным окнам верхних этажей, но ничего принципиального в облик дома это не привносит: таковы «Дворянское гнездо» (где они еще и обращены во двор{15}) или дом на канале Грибоедова, 124 (где они выглядят просто как надстройка). А вот уже два парных дома на набережной Чёрной речки гордо несут свои аттики с огромными остекленными вертикалями как логическое завершение композиции. В том же стилистическом ключе решен и дом на Песочной набережной, 16 (архитектор А. Лапиров, 1961–1963), чья структура более сложная, но менее удачная, а особенно неловко выглядят выступы скульптурных мастерских первого этажа, словно бы тщащиеся уловить побольше питерского солнца. Впрочем, этот дом — настоящий царский подарок художникам от власти: помимо 90 мастерских, здесь есть и 56 квартир для художников.

➧Самыми же интересными объектами оказываются дома, где мастерские наросли на стандартных объемах, но за счет изобретательности зодчих радикально их преобразили. Это дом на проспекте КИМа, 30 (архитекторы С. Эстрин, Е. Полторацкий, А. Вланина, 1962), где студии так удачно увенчали ризалиты с остекленными разлетающимися крыльями, что весь дом как бы приподнялся и потянулся к солнцу и свету. Или знаменитые дома на Московском проспекте, 205 и 220 (архитекторы С. Сперанский, Е. Владимирова, В. Исаева, 1963–1965), где «телевизоры» мастерских лихо врезаны в простые объемы, по четыре раза на двух домах, стоящих друг напротив друга. «Мансарда сползла», — шутили коллеги, а можно было бы сказать, что «витрина взлетела»: не только потому, что низ и верх дома перекликаются, но и потому, что витражи мастерских наклонены — как ленинградские витрины. Интересно, что идея разбить пластины домов на этом месте четырьмя выступающими элементами появилась еще в 1953 году в проекте Владимира