«Экс» и «Нео»: разноликие правые - Александр Дмитриевич Сабов

неонацистских «баррикад» и высказались за идейную, а не кулачную борьбу, за мирную общественную эволюцию, а не кровавый путь к власти, в этом ничего худого нет. Но уместно ли говорить о «мирной» борьбе идей, если, декларативно предназначенные служить обновлению культуры, они на самом деле несут угрозу самому ее существованию?

С самого момента своего образования ГРЕСЕ выпускает журнал «Новая школа», который постепенно завоевал внушительное число сторонников. Иудео-христианство, монотеизм, марксизм, анархизм, либерализм… Кажется, нет такого этапа в цивилизации, нет такого направления в культуре, течения в политике, которое не объявлялось бы ниспровергнутым. Блестящий знаток и исследователь неонацизма французский политолог Ален Ролла, дотошно изучив многолетние подшивки журнала «Новая школа» той поры, когда ГРЕСЕ еще вела катакомбное существование, пришел к выводу: набор идей, их ниспровергательский характер, язык поразительно напоминают германскую консервативную революцию 1918–1933 годов. Как и в межвоенный период, эти идеи были почерпнуты у Освальда Шпенглера и других современных ему философов Веймарской республики! Впрочем, с одной существенной поправкой: сам Гитлер для них больше не «божество». Более того, он «полное ничтожество». К этому выводу, как мы знаем, запоздало пришли и старые веймарские философы (Шпенглер — в деревенской ссылке, Томас Манн — вынужденный эмигрировать, Мёллер Ван дер Брюк — покончивший самоубийством в 1934 г. и др.). Полвека спустя их наследники как бы опять воспринимают те же идеи и веру, но убеждены, что теперь финал будет иным.

В 1979 году катакомбное существование ГРЕСЕ неожиданно и счастливо закончилось: его идеологу Алену де Бенуа был доверен идеологический раздел «Фигаро-магазин».

«Клуб настенных часов» — второй центр «новых правых» — возник в 1974 году и поначалу объединил политических деятелей, встревоженных слишком заметным проникновением профсоюзов в коридоры власти, их растущим влиянием на правительство. С распадом союза левых сил, их отказом от общей правительственной программы в конце 70-х отошла на задний план и «профсоюзная» тема. «Клуб настенных часов» встревожило наступление «социал-коммунизма» на Францию, выразившееся, по их мнению, в приходе социалистов к власти. Как и в пору основания, клуб объединяет не более 150 членов. Выросло лишь число «сочувствующих». Последнее слово я заключаю в кавычки хотя бы потому, что получить билет «сочувствующего» в «Клуб настенных часов» пустая формальность для любого желающего, лишь бы он платил взносы. Поэтому группу так называемых «сочувствующих» составляли в основном журналисты, за которых эти членские взносы платили их редакции (я сам шесть лет регулярно посещал «Клуб» и получал всю его печатную информацию). Правда, относительно небольшая численность членов клуба компенсируется иным, чем у ГРЕСЕ, весом: это сплошь выпускники Национальной административной школы ОНА), Политехнической школы и Высшей нормальной школы — трех учебных заведений, формирующих правящую элиту Франции. Многие члены клуба входят в центральные органы правых политических партий — Объединения в поддержку республики и Союза в защиту французской демократии, а когда эти партии у власти, немедленно занимают министерские кабинеты. Сам Иван Бло, например, был помощником министра просвещения, входит в центральный комитет ОПР. «Клуб настенных часов» притязает на роль лаборатории правых политических партий, разрабатывая стратегию удержания или захвата власти, в зависимости от того, находятся ли эти партии в оппозиции или входят в правящее большинство. Могу засвидетельствовать, что на иные коллоквиумы с «открытыми дверями» клуб привлекал тысячи людей — влияние его, конечно, намного больше, чем можно судить по списочному составу членов или «сочувствующих».

Наконец, «Фигаро-магазин» — журнал газетного магната Робера Эрсана. Приглашенный им на пост директора журнала писатель Луи Повель раньше редактировал малоизвестный журнал «Планета», пичкавший своих читателей смесью из эзотеризма, оккультных наук и современных научных знаний. В этом духе им была написана (в соавторстве с Ж. Бержье) нашумевшая в начале 60-х годов книга «Утро магов», откуда термин «новое язычество» и его программа через двадцать лет перекочуют в язык «новых правых».

Именно Луи Повель и предоставил идеологический раздел «Фигаро-магазин» Алену де Бенуа, более того, понятие «новые правые» родилось под его пером. «Я был одинок, я обрел сыновей, я стал с ними солидарен», — писал Луи Повель, представляя своих молодых единомышленников читателям журнала.

Итак, три лидера, три течения. Они разные, хотя между ними есть немалое сходство. Они смешались, и все-таки каждое осталось самим собой. В ГРЕСЕ — «интеллектуалы», в «Клубе настенных часов» — «политики», в «Фигаро-магазин» — «оккультисты». Их политическое единство реально и очень точно выражено понятием «новые правые», хотя «политики» из «Клуба настенных часов» решительно его отвергают, предпочитая называть себя «новыми республиканцами». Отцвела уже и первая любовь «интеллектуалов» и «оккультистов», Ален де Бенуа больше не хозяин, а опять только эпизодический автор идеологического раздела «Фигаро-магазин». И все же эти три кирпича (на самом деле их гораздо больше, но это — главные, опорные) крепко схвачены идеологическим цементом.

Невозможно вообразить никого из трех лидеров читающим публичную лекцию в нацистской колонии Мисьонес Посадас — слишком часто и слишком громко они отрекались от прошлого, чтобы пожелать снова встретиться с ним. Однако именно ими переваренные открытия в области биологии, антропологии, новейшие политические концепции, оккультные гипотезы были взяты на вооружение современными ультраправыми.

Лекция // [58]

«Люди генетически неравны, а между тем все монотеистические религии, так называемые демократические общества и тоталитарные режимы внушают им идею равенства. Мы, новые правые, предлагаем вдохновиться великим прошлым языческого человечества».

СТАРЫЕ ПРАВЫЕ УМЕРЛИ. И они заслуживали смерти.

Они умерли, прожив наследство своих привилегий и своей памяти. Они умерли от отсутствия перспективы и воли.

Мы называем правой такую позицию, когда все разнообразие мира и, стало быть, вытекающее из него неравенство людей рассматриваются как Добро, а прогрессирующая однородность, которую вот уже две тысячи лет не устают превозносить и воплощать на деле сторонники уравнительной идеологии, — как Зло… Враг в наших глазах — это не «левые», не «коммунизм», не какая-то там «подрывная деятельность», а именно идеология уравнительности, формулы которой, как религиозные, так и светские, как метафизические, так и претендующие на научность, не перестают процветать уже два тысячелетия подряд. «Идеи 1789 года» были только одним из этапов этой идеологии, а коммунизм и всякая иная подрывная деятельность стали ее закономерным финалом.

ИСТОКИ ЦИВИЛИЗАЦИИ. Начиная примерно с 2500 года до примерно 1600 года до новой эры индоевропейские народы волна за волной затопляли Европу, Иран, Северную Африку. Уже тогда их объединяла известная культурная и религиозная общность. Они избирали своих вождей, которые правили, опираясь на представительные собрання. Гитлер ошибался, думая, что эти народы представляли собой единую, монолитную расу, — напротив, это была раса народов-метисов, которые по своей цивилизаторской миссии и