Ковальский в тылу врага - Неуловимый Джо

— Да расскажи, мне тоже интересно.

— Ну ладно. — сказал я и подождал пока выедем на пустую прямую дорогу.

Я выключил весь свет и начал:

— У нас половой диморфизм намного сильнее чем у людей. Хотя внешне это и не заметно. Девочки-эльфийки обладают более человеческой сенсорной системой, правда расширенной. Могут там у младенцев болячки унюхать, запахи человеческие и эльфийские — это их стихия. У меня гиперхромия. Я вижу всё — от тепла следов, до мягкого рентгена. Эх, если бы ты знал, как красиво мир выглядит моими глазами! Нет такого экрана, чтобы я мог тебе показать. — сказал я и сально улыбнулся Ивану.

Иван даже немного напрягся, из чего я сделал вывод, что мой шантаж утром в отеле, всё же имеет на него влияние.

— А вот мой сын, он не только с рождения обладает моими зрительными способностями, но ещё и плотность фотоцитов у него в два раза выше. В хорошую погоду, он видит спутники Юпитера.

— У тебя есть сын? — удивился Кошкин. — И что, он тоже… — кошкин указал на мою грудь.

— Вообще-то у меня их трое, странно что ты не знал. И да, Авель — прирождённый эльф.

Кошкин немного помолчал. Он ещё раз глянул на меня, вероятно пытаясь представить себе Авеля, а потом задумался. Он снял туфли с ног, отодвинул кресло назад и закрыл глаза.

— Один вопрос в день, помнишь?

— Помню. — недовольно спросил Иван. Он тяжело вздохнул и добавил. — спрашивай.

— Я ведь здесь не случайно, так? Вы ведь хотите выйти через меня на Вишневского?

Кошкин глубоко вздохнул и стал отвечать.

— И да и нет. И ты и Вишневский не так глупы, чтобы знать друг о друге слишком много. Более того, Вишневский изрядно постарался, чтобы выдать твоих детей за биопанков первой категории.

— Первой категории?

— Ну да. Незначительные вмешательства в генетику. Вырезание болячек по технологии Crisp, цвета глаз волос, формы подбородков, прочие мелочи. Мы догадывались что британцы вцепились в тебя зубами не просто так, но доказательств у нас не было.

Речь кошкина становилась всё более раскованной и беззаботной. Он говорил так, как будто на время перестал быть стражем порядка и спокойствия. Ненадолго он стал лишь простым человеком, который просто размышляет и прикидывает.

— А потом ты. Как гром средь ясного неба. Наши очень любят работать с Вишневским, он редко даёт обещания, но всегда их держит. Кроме того, он весьма сдержан в словах, не кидается оскорблениями, как мелкие популисты. Вероятно сказывается его невысокое происхождение.

— Да, в простом польском народе за кривые слова можно мигом зубов лишиться.

— У вас тоже? — удивился Кошкин — Странно. Никогда бы про поляков такое не подумал. Думал у вас там стратификация, шляхтичи, всё такое.

— И вы считаете что он затеял хитрую игру? Он прислал меня как жест доброй воли, а сам крутит какие-то мутные дела?

— Я пока не знаю. Долг обязывает меня так думать. А ты как считаешь?

Хотел бы я ответить Кошкину, что Вишневский и правда хочет мира с Россией. Хотел бы я сказать что за его игрой стоит лишь забота о безопасности родного государства, но я был в этом не уверен. Ведь если бы он просто по дружбе попросил меня слетать к русским, похвастаться эльфийскими буферами и другой биотроникой, покататься на ледоколах и попить чай с блинами — я бы не отказался. Но он, по каким-то причинам не только использовал меня в тёмную, но и манипулировал моими патриотическими чувствами, сыграл на солдатской солидарности.

— Вишневский параноик. Ему везде мерещатся враги. А если он где-то их находит, то самодовольно ухмыляется и твердит "ну вот вот, я же говорил!". — ответил я — Хотел бы я думать, что он обманом заманил меня к вам, чтобы скрыть что-то там от третьих сторон. Но зачем тогда держать меня в неведении? Ведь я не могу быть уверенным в том, что ты, Кошкин, не работаешь на британцев, например.

— Ну, в этой машине только у одного из нас есть удостоверение британского шпиона. — усмехнулся Кошкин.

Вскоре дорога совсем отощала. И без того узкая асфальтовая полоса превратилась в просёлочную а затем и вовсе в грунтовую петляющую и покрытую лужами. А когда трава и высокие кустарники обступили дорожку ещё теснее, мне даже приходилось выглядывать в окно и ориентироваться по магнитным линиям в небе. Вскоре Волга уже начала пачкаться и цеплять своим оленем на капоте перебегавшие дорогу деревца. Кошкин посмотрел на карту и сказал.

— Вон они, видишь?

— Кто.

— Жулики. Они замышляют зловещее жертвоприношение в деревне! — усмехнулся Кошкин.

Он указал на несколько хижин мазанок и восьмиметровый фаллический деревянный идол. Новодельное божество смотрело во все стороны со звериной серьёзностью. Напряженные и испуганные сектанты шелестели своими синтетическими плащами украшенными невообразимой мешаниной религиозных символов, и смотрели на нас озлобленными глазами и звериной серьёзностью на лицах.

Глава 34. Оборотни в погонах

— Подожди, не выходи, — сказал Кошкин.

— Не больно то и хотелось… А, собственно, почему?

— Они дикие, накинуться могут. Нам легенда нужна.

— Есть легенда. Я буду типа иностранный журналист, что-то в этом духе…

— Есть идея получше, — сказал Кошкин, и в его глазах загорелись хищные огоньки.

Кошкин вышел из машины, достал из багажника тряпочку, протер запачканного листвой оленя, принял угрожающую позу, демонстрирующую скрытое ношение оружия, и закурил. Он стоял так, будто за нашей спиной был целый батальон мотопехоты. Вскоре он несколько раз оглянулся на меня, затем открыл мою дверь, надел на меня наручники и приковал к решетке радиатора.

— Мне нужен Вишну-Дакшу, — угрожающе сказал он местным.

— Здрав буди, пришлец, — ответил крепкий мужик в длинной домотканой тунике с красной вышивкой. — Уходите с миром, христиане. Вам здесь не рады.

— Я не христианин. Я атеист, — сказал Кошкин и бросил окурок прямо под ноги мужичку.

— Так вы еще и невежды. Уходите отсюда, пока беду не накликали, — с фанатичным бесстрашием сказал мужик.

— Мне нужен волхв Перуна, Вишну-Дакшу. И я не уйду, пока не поговорю с ним.

— Волхвов здесь нет. Здесь только великие матери, девы и витязи.

Кошкин еще долго препирался с могучим бородатым мужиком, но все было бесполезно. Сектанты не торопились сдавать своих. И как только я уже хотел сказать Кошкину, что тот давно спугнул гуру, как вдруг у Кошкина прорезалась актерская игра.

— Послушай, добрый человек. Тот, кто Славит Правь, не оставит человека в беде. Мне нужна помощь, и только ваш волхв может помочь мне. Сверьтесь со своими календарями,