Кавалеры ордена «Победа» - Валентин Александрович Рунов

И.С. Конев убедительно и обоснованно доказывал, что конкретная обстановка требует нанесения именно двух ударов. Он отметил, что один удар, пусть даже очень мощный, будет выталкивать противника, а не уничтожать его. В этом случае у немецко-фашистского командования окажется больше возможностей для маневра и парирования наших усилий.

– Прошу Вас, товарищ Сталин, – заявил Конев, – взять за основу оперативный план фронта и утвердить его. Фронт – крупное войсковое объединение. И мы в силах самостоятельно решать боевые задачи.

Верховный Главнокомандующий внимательно слушал доводы Конева, продолжавшего утверждать, что два концентрированных удара сулят больше оперативных выгод, нежели один. Потом вдруг остановился возле Ивана Степановича, пытливо посмотрел на него и с характерным акцентом бросил:

– Вы очень упрямы! – После некоторой паузы, пряча усмешку в усы, добавил: – Что ж, может быть, это и неплохо. Когда человек так решительно отстаивает свое мнение, значит, он убежден в своей правоте…

План операции с сохранением двух ударов Ставкой ВГК был утвержден. Сталин заметил, что операция должна пройти безупречно и принести желаемый результат.

– Нам нужен успех в этом районе, – сказал Сталин. – Непременно нужен…

Позднее маршал Конев заметил по этому поводу:

– Скажу откровенно, не упрямство владело мною, а убежденность в своей правоте. Мне был вверен фронт, насчитывающий более миллиона человеческих жизней, и я отвечал не только за выполнение плана предстоящей операции, но и за жизнь людей, которых пошлю в бой. Я ставил вопрос открыто и прямо и не мог, не имел права утаивать свои мысли… Кстати, Сталин понимал людей, которые твердо и открыто отстаивали свое мнение в принципиальных вопросах…

Подтверждением правоты маршала Конева стал блестящий результат Львовско-Сандомирской операции. 32 гитлеровские дивизии из группы «Северная Украина» были разгромлены, 8 – полностью уничтожены.

Подобным же образом решалась задача достижения согласованных по цели, месту и времени действий трех группировок войск фронта в Берлинской операции: наступавшей непосредственно на столицу фашистской Германии, уничтожавшей окруженную франкфуртско-губенскую группировку противника и наносившей удар на Дрезден.

Решительность проводимых операций гарантировалась также искусством максимально использовать наметившийся успех, в том числе быстрым переносом усилий с одного направления на другое. Так было, в частности, при расширении плацдарма на Днепре зимой 1943 года. Начатое 20 ноября наступление на криворожском направлении не получило развития. На вспомогательном же, кировоградском, направлении обозначилось продвижение войск, что предопределило решение Конева перегруппировать 5-ю гвардейскую танковую армию, а также другие соединения ударной группировки фронта в направлении на Кировоград. Перенос усилий на новое направление был осуществлен также в Восточно-Карпатской операции, в результате чего советские войска овладели Дуклинским перевалом. На заключительном этапе Львовско-Сандомирской операции для обеспечения устойчивости обороны на захваченном плацдарме на Висле по решению Конева сюда было перегруппировано 18 артиллерийских полков и 56 зенитных батарей.

Широкий маневр танковыми объединениями – следующая характерная черта операций, осуществленных под руководством Ивана Степановича Конева. По его решению в Корсунь-Шевченковской операции 5-я гвардейская танковая армия в короткие сроки скрытно от противника провела маневр с внешнего на внутренний фронт окружения, в Уманско-Ботошанской операции маневр этой же армии был осуществлен в интересах отсечения одесской группировки противника. Образцом военного искусства стали высокоманевренные действия танковых объединений в Висло-Одерской, Нижне– и Верхне-Силезских операциях, стремительный бросок танкистов к Праге в мае 1945 года. «Казалось, – отмечал видный советский военачальник генерал Д.А. Драгунский, – что он выжимал из танков и из нас, танкистов, все, на что они способны. Его смелые перегруппировки и решительные маневры танковыми корпусами, целыми армиями в ходе сражений… порой казались неожиданными не только для противника, но и для исполнителей. Стремительное движение танковых соединений, захват городов в глубоком тылу противника, овладение с ходу вражескими оборонительными рубежами, рейды по тылам противника – все это было характерным для его руководства».

Определенным своеобразием отличался взгляд Конева на ввод танковых армий в сражение. Он неоднократно пытался сделать это в пределах тактической зоны вражеской обороны. Так решен был вопрос в Криворожской, Кировоградской, Корсунь-Шевченковской, Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской, Берлинской операциях. В Пражской же операции маршал Конев определил место танковых армий в первом эшелоне фронта. Это было необычно для того времени. В таком подходе он видел глубокий смысл, учитывал большие возможности танковых объединений, огневые и ударные, а также их способность маневрировать на поле боя.

«Наши танковые армии, – отмечал И.С. Конев, проводя в феврале 1946 года разбор Берлинской операции, – опровергли необоснованную осторожность по вопросу ввода их в сражение. Эта операция учит тому, что танковая армия должна вводиться в первый день операции, причем не бояться, что на ее пути речные преграды, ряд озерных дефиле, лесные массивы. Оказывается, что танковые соединения способны решать задачи и в таких сложных условиях… Видимо, товарищам, которые обобщают опыт действий танковых армий, надо крепко внести поправки в устав по их оперативному применению, поняв, что современные танковые армии имеют огромные возможности… Они способны облегчать прорыв вражеской обороны, самостоятельно решать задачи в отрыве от пехоты, уничтожать подходящие резервы, быстро захлестывать противника, наносить мощные фланговые удары и, как учит Берлинская операция, при известном обеспечении флангов рассекать неприятельский фронт».

Расчетная обоснованность применения в операции сил и средств – одна из самых ярких черт военного искусства маршала Конева. Ее суть выражается в том, что в основе замысла на предстоящие действия лежали, как правило, конкретные расчеты, а не только и не столько интуиция военачальника, расчеты соотношения сил и средств, своих и противника, необходимого времени на проведение тех или иных мероприятий подготовки операции, маневра и перегруппировок, а также всесторонний учет различного рода факторов и условий остановки, в том числе военно-политического и военно-экономического характера. Такой подход стал определяющим при планировании Калининской наступательной операции (произведенный расчет по времени исключал крупные перегруппировки войск), Висло-Одерской операции (расчет соотношения сил и средств позволил избрать основным способом разгрома противника нанесение рассекающих ударов), а также Восточно-Карпатской операции, когда ее замысел и сроки проведения исходили из необходимости оказания быстрейшей помощи словацким повстанцам.

Проявлением широкого военно-политического кругозора полководца при определении замысла предстоящих действий стало также осуществление наступательных операций в Силезии и при освобождении Праги.

«Иван Степанович работает, как хороший бухгалтер, – отмечал в беседе с корреспондентами военных газет генерал армии И.Е. Петров. – Умело и точно все всегда подсчитывает. Все как есть. И противника, и свои войска. И возможности транспорта, и возможный характер снабжения. Даже характер своих командиров и командиров противника… И конечно же, политические вопросы…»

Типичным для Конева было стремление ввести противника в заблуждение относительно истинных намерений и планов предстоящих действий.